Портрет с девятью неизвестными - Небоходов Алексей
– Почему ТЫ не горишь?! – закричала она, но ответом был только шёпот и издевательский смех.
Огонь продолжал бушевать, обволакивая картину яркими, жадными языками пламени, но картина оставалась целой, будто насмехаясь над попыткой уничтожить её. Внезапно по стенам отеля пробежала глубокая дрожь. Это не было похоже на землетрясение – это было живое движение, словно сам отель начал дышать, корчиться, словно бы страдая или ликуя. Катрин почувствовала, как пол под её ногами слегка накренился.
– Что… – прошептала она, но её голос утонул в гулком треске, раздавшемся над головой.
С потолка с громким грохотом обрушился кусок штукатурки, едва не задев её. Она отпрянула назад, осознавая, что это не просто случайность. Отель сам начал рушиться, как будто он больше не мог удерживать в себе ту силу, которая пробудилась вместе с картиной.
Стены завибрировали, светильники на стенах задрожали и начали срываться, с глухим звуком падая на пол. Воздух наполнился удушающей пылью, смешанной с запахом горящего бензина. Катрин повернулась к двери, её взгляд был полон паники.
Вдруг из глубины отеля донеслись крики. Это был хаос: голоса срывались, люди звали друг друга, не понимая, что происходит.
– Анри! – раздался голос одной из горничных, полный отчаяния.
Катрин услышала, как кто-то бегает по коридору, двери хлопали, как если бы люди пытались выбраться, но их попытки лишь усиливали общий хаос.
Анри, лицо которого было покрыто слоем пыли, вбежал в вестибюль, его глаза были полны ужаса.
– Господи… что это?! – выдохнул он, его голос сорвался, но он быстро собрался. – Все наружу! Немедленно!
Позади него появилась группа прислуги. Их лица были искажены страхом, они дрожали, прижимая к себе всё, что успели схватить в панике. Они не понимали, что происходит, но ясно знали одно: отель больше небезопасен.
– Быстрее! – крикнул Анри, заглушая грохот падающих балок.
Потолок в дальнем углу вестибюля рухнул с глухим треском, поднимая облако пыли. Один из работников, пробегая мимо, упал, но Анри схватил его за руку и буквально потащил к выходу.
– Оставьте всё! Бегите! – кричал он. Его голос был полон страха, но он всё ещё держал себя в руках.
Катрин, стоя у картины, наблюдала за этим хаосом, но не могла сдвинуться с места. Её глаза были прикованы к холсту, который, несмотря на бушующий огонь и рушащийся вокруг мир, оставался целым. Она видела, как лица на картине оживают всё сильнее, их глаза двигались, губы шептали что-то неслышное, но от этого не менее жуткое.
– Ты не выйдешь, – прошептал ей шёпот, и Катрин почувствовала, как холодный пот пробежал по её спине.
Анри, заметив её, замер на мгновение.
– Катрин! Ты что делаешь?! – крикнул он. – Уходи! У нас нет времени!
Но она не ответила. Её взгляд был прикован к картине, к огню, который никак не мог уничтожить её. Анри бросился к двери, за ним последовала остальная прислуга. Они бежали, не оглядываясь.
Анри выбежал последним из двери, и в тот момент, когда он пересёк порог, огромная деревянная балка рухнула позади него, отрезая путь. Отель замер на мгновение, как будто собираясь вдохнуть перед финальным разрушением.
Катрин стояла в вестибюле, окружённая хаосом. Грохот рушащихся стен и потолков оглушал, пыль забивала лёгкие, а под ногами чувствовалась вибрация – само здание корчилось в агонии. Картина перед ней, объятая пламенем, оставалась нетронутой, а её зловещие фигуры будто издевались над её беспомощностью.
– Ты не спасёшься, – прошептал голос, раздающийся в её голове. Это был тот же шёпот, который она слышала раньше, но теперь он был сильнее, настойчивее, стремясь захватить её разум.
Катрин сжала кулаки, её ноги дрожали, но она знала: ещё немного, и отель окончательно падёт. Ещё секунда промедления – и она останется здесь, навсегда погребённой под обломками вместе с картиной, которая питалась её страхом.
– Нет! – выкрикнула она, и внутри забилась последняя искра решимости.
Она развернулась и бросилась к выходу. Её шаги были тяжёлыми, как будто даже воздух удерживал её, но она продолжала бежать. Пол под ногами накренился, и она чуть не упала, но схватилась за стену, обдирая ладони о шероховатую поверхность.
– Беги! – кричал ей внутренний голос, и она подчинилась, стиснув зубы, не обращая внимания на боль в ногах.
Её дыхание было прерывистым, в груди жгло, но она рвалась к двери. Свет, пробивающийся снаружи через пыль, стал её путеводной нитью. За спиной раздался ужасающий треск, и она обернулась. Потолок в дальнем конце вестибюля рухнул, поглощая всё, что находилось под ним. Но она не могла остановиться.
Когда до выхода оставались считанные метры, здание издало последний предсмертный вздох. Стены завибрировали, деревянные балки рухнули с грохотом, от которого заложило уши. Катрин прыгнула вперёд, бросаясь к спасительному свету.
Она выбежала на улицу. Холодный воздух ударил ей в лицо, но ноги подогнулись, и она упала. Позади раздался оглушительный гул – отель начал рушиться окончательно. Её сердце бешено колотилось, но она заставила себя подняться и сделать ещё несколько шагов.
– Не смотри назад, – сказала она себе, но её тело отказалось слушаться.
Она обернулась и увидела, как отель, который держал их всех в своих тисках, разваливается, будто исполняя свою последнюю волю. Крыша рухнула, окна вылетели, разлетаясь на миллионы осколков, а стены с громким треском упали, погребая всё под собой.
Катрин почувствовала, как холод охватил её тело. Она не успела осознать, что происходит, когда крыльцо здания, последнее его напоминание, рухнуло прямо на неё. Она попыталась закрыть голову руками, но сила удара выбила весь воздух из её лёгких. Темнота окутала её, и в ушах остался лишь гул разрушения.
Послышались сирены. Спасатели, прибывшие по восстановленной дороге, увидели клубы пыли и развалины на месте отеля. Всё вокруг было поглощено хаосом: обломки здания, разорванные деревья, а в центре всего этого лежала неподвижная фигура.
– Здесь кто-то есть! – крикнул один из спасателей, указывая на остатки крыльца.
Команда бросилась к месту обрушения, начав разбирать обломки. Они обнаружили Катрин, едва живую, покрытую пылью. Из уголка рта стекала кровь. Она слабо застонала, когда её достали из-под рухнувших конструкций.
– Она дышит! – облегченно закричал спасатель.
Когда её положили на носилки, вокруг всё было затянуто дымом и пылью. Катрин едва открыла глаза, её взгляд был мутным, но она всё ещё жила.
– Всё кончено, – прошептала она едва слышно.
Её быстро погрузили в машину скорой помощи. Двигатель завёлся, сирены завыли, и машина помчалась по расчищенной после бури дороге, унося её от этого кошмара. За спиной оставались лишь обломки и картина, которая, несмотря ни на что, осталась где-то среди развалин, всё так же неизменная и зловещая.
Глава 20
Палата, в которой лежала Катрин, была просторной, но от этого не менее гнетущей. Бледно-голубые стены, стерильный запах антисептиков и ровный гул аппаратов создавали атмосферу, далёкую от уюта. Окно, затянутое лёгкими белыми шторами, пропускало приглушённый свет, который казался едва живым в этом безжизненном пространстве. На прикроватной тумбочке стоял пластиковый стакан с водой, а рядом лежала ваза с одиноким подсолнухом – подарок, вероятно, от кого-то из спасателей.
Катрин лежала на кровати бледная, почти прозрачная. Глубокая усталость отразилась в её глазах, которые теперь были полны странного, притягивающего спокойствия. Тело болело, каждое движение отдавалось тупой болью, но она жила. И это казалось ей уже почти чудом.
Её мысли были как туман. Она вспоминала пламя, рушащиеся стены, картину, которая будто издевалась над ней даже в последние мгновения. Но больше всего она видела лица. Лица тех, кого она потеряла. Они смотрели на неё из воспоминаний так же, как когда-то с холста, и её разум не мог избавиться от этого.
