Время моей Жизни - Ахерн Сесилия
— Потрахаться на стороне?
— Что? Нет, я не поэтому ушел.
— Но ведь я ездила с тобой повсюду, мы постоянно бывали в новых местах, я ни разу не сказала тебе: этого не надо, или это у тебя не получится. Ни единого разу.
Я пыталась изо всех сил сохранять спокойствие — если я позволю чувствам взять верх, он замкнется.
— Но дело же не в этом, — сказал он. — Дело во мне. Мне нужно было… самому. Мы с тобой были такие молодые, такие, знаешь, серьезные. У нас была квартира, ну… пять лет, всякое такое. — В том, что он говорил, на посторонний взгляд не было никакого смысла, а я все понимала.
— Ты хотел быть один, — сказала я.
— Ага.
— И у тебя никого не было.
— Нет. Господи, Люси…
— А сейчас? — Я с волнением ждала его ответа. — Ты все еще хочешь быть один?
— Ох, Люси. — Он отвернулся и посмотрел в темноту. — У меня такая трудная жизнь. Нет, не для меня, для меня все это просто, но для других…
В голове у меня прозвенел сигнал тревоги. Я почувствовала, что физически отдаляюсь от него. Впрочем, не только физически.
— …все спонтанно, неожиданно, очень захватывающе и насыщенно. Мне нравится ездить, открывать новые места и испытывать новые ощущения. А знаешь, — он оживился, — я провел как-то неделю в Папуа-Новой Гвинее…
И затоковал.
Минут десять я его слушала и под конец поняла, зачем я здесь. Мы сидели рядом на траве, и человек, которого я вроде бы хорошо знала, что-то говорил мне, а я понимала, что он был совершенно мне незнаком. Десять минут — но их вдруг оказалось достаточно, чтобы я взглянула на него как на кого-то другого, по-новому взглянула. Уже не как на божество, а как на старого приятеля. Бестолкового старого друга, потерявшего свою дорогу в жизни, бессмысленно самовлюбленного, интересующегося только собой и больше никем. Уж точно не мной. И не моей жизнью. Жизнь сидел в пабе и слушал ирландскую народную музыку. Мне вдруг остро захотелось встать и уйти от Блейка, уйти к своей жизни. Но нельзя, сначала надо сделать то, зачем я сюда пришла.
Он умолк, и я улыбнулась, спокойно, безмятежно, немного грустно, но без всякой обиды.
— Я очень рада за тебя, Блейк. Я рада, что ты доволен своей жизнью, и я горжусь твоими успехами, всем тем, чего ты сумел достичь.
Он немного смутился, но ему было приятно.
— А что, тебе надо идти? Ты торопишься?
— Почему ты спросил?
— Ты так сказала, как будто попрощалась.
Я снова улыбнулась:
— Да, может быть.
— Нет, — протестующе простонал он. — У нас же все так хорошо.
И наклонился, чтобы поцеловать меня.
— Ничего не получится, Блейк.
— Люси, ну перестань.
— Нет-нет, послушай меня. Здесь нет ничьей вины. И я не виновата, я не сделала ничего плохого, просто так вышло. Ну что делать, бывает. Мы что-то утеряли, и этого больше нет. Раньше оно было — а теперь нету. Мы не сможем вернуть это обратно, честно. Оно ушло, Блейк. Я изменилась.
— Это он сделал? — спросил Блейк, глядя в сторону.
— Нет. Это сделал ты. Когда ушел.
— Но я же здесь. И нам так хорошо вместе. — Он снова потянулся ко мне.
— Хорошо, — рассмеялась я, — хорошо, пока мы не говорим о том, что важно. А моя жизнь важна для меня, Блейк.
— Я знаю.
— Неужели? Моя Жизнь здесь, сидит в пабе и пьет пиво, и мне не кажется, что он тебе хоть сколько-нибудь интересен. Ты не задал мне ни одного вопроса о том, как я живу, ни одного.
Он нахмурился, обдумывая мои слова.
— Возможно, кого-то это устроило бы, раньше это и меня устраивало, но теперь — нет.
— Значит, ты меня бросаешь.
— Э-э, нет, — засмеялась я и твердо посмотрела на него. — Больше этот номер не пройдет. Никто никого не бросает, по второму кругу мы это проходить не станем.
Мы помолчали, и прежде, чем он встал, чтобы уйти и навсегда закрыть мне доступ в свой мир, я заговорила снова:
— Но я рада, что ты это сказал, потому что именно ради этого я и приехала.
— И ради чего же?
Я глубоко вдохнула:
— Ты должен сказать нашим друзьям, что это ты от меня ушел.
Глава двадцать шестая
— Прости, что я должен сделать?
Он меня прекрасно понял и спрашивал вовсе не для того, чтобы я повторила свои слова, а чтобы было ясно — ни за что на свете он этого делать не станет.
— Я бы хотела, чтоб все знали — это не я с тобой порвала. — Я очень старалась говорить доброжелательно, не давя и не конфликтуя.
— То есть ты хочешь, чтобы я им всем позвонил и сказал: «Привет, вот, кстати, тут такое дело…» — Он мысленно докончил фразу, видимо представив себе всю ситуацию. — Так не пойдет. — Его передернуло.
— Тебе не надо никому звонить и не надо устраивать из этого никаких больших разбирательств, Блейк, я сама все им скажу. Через два дня мой день рождения, мы будем отмечать его, и тогда я без лишних затей им об этом расскажу, но они, скорей всего, мне не поверят. И, не исключено, позвонят тебе. А ты просто подтвердишь, что это так.
— Нет, — немедленно ответил он, пристально глядя куда-то во тьму. — Это было давным-давно, все уже быльем поросло, и мы не будем ворошить прошлое. Поверь мне, всем глубоко наплевать. Я не понимаю, зачем ты вообще решила к этому вернуться.
— Для себя. Мне это важно, Блейк. Они все считают, что я тебя обманывала, изменяла тебе, они…
— Ну, я им скажу, что это чушь, — покровительственно заявил он. — Кто так считает?
— Все, кроме Джейми, но не в этом суть.
Он насупился, мрачно выпятив подбородок:
— Ты же не изменяла мне, правда?
— Ты что?! Никогда! Блейк, да пойми, они считают, что я негодяйка, что я разбила тебе сердце, разрушила твою жизнь и…
— Ага, а ты хочешь, чтобы это я был негодяем, — сердито сказал он.
— Нет, конечно нет. Я просто хочу, чтобы они знали правду. Они винят меня за то, что произошло, не все, но, например, Адам…
— Да не думай ты об Адаме. — Блейк немного успокоился. — Он мой лучший друг, он мне дико предан, но ты же знаешь его: он принимает многие вещи слишком близко к сердцу. Я это улажу, он от тебя отстанет.
— Адам постоянно на это намекает. Между нами — мною, им и Мэри — из-за этого очень напряженные отношения. Я бы не слишком переживала на эту тему, но он страшно все усложняет. Если б он знал, что ошибается в главном, то прекратил бы на меня нападать. Может, даже извинился бы.
— Ты хочешь извинений? Так вот в чем проблема. Я поговорю с ним, скажу, чтобы он унялся, что здесь не из-за чего напрягаться, наши с тобой отношения развалились сами собой, а ты оказалась настолько сильной, чтобы указать на это и поставить финальную точку, и я вовсе не переживаю, а…
— Нет, нет и нет. — Я не попадусь больше на эту удочку, не надо втравливать меня в новую историю. — Нет. Я хочу, чтобы все узнали правду. Я не желаю пускаться в выяснения, кто что сказал и почему, это наше личное дело, им об этом совершенно незачем знать. Есть простая, элементарная правда, пусть они ее узнают. Ладно?
— Нет. — Он встал и отряхнул джинсы. — Не знаю, что уж вы там с ним замыслили и зачем сюда приехали. Хотите выставить меня плохим парнем перед нашими друзьями, но я на это не поддамся. Этого не будет. Прошлое — это прошлое, ты права. И нет никакого смысла к нему возвращаться.
Я тоже встала.
— Постой, Блейк. Что бы ты себе ни напридумывал, ты ошибаешься. Никто не собирается тебе вредить, ровно наоборот. Я хочу все уладить, в частности уладить свою жизнь. Мне казалось, что для этого нужно встретиться с тобой, и в общем я была права, но не все получилось так, как я себе представляла. Послушай, — я перевела дух, — все очень просто. Три года назад мы с тобой солгали. Нам казалось, что это мелочь, ерундовое вранье, но вышло, что это не так. На тебе это не отразилось, ты всегда в разъездах, ты путешествуешь по свету, и тебе не приходится с этим жить. А я живу с этим каждый божий день. Почему я ушла от человека, который всем хорош? Почему отказалась от замечательных отношений? Они спрашивают меня об этом всякий раз. Но я-то этого не делала. И правда состоит в том, что, потеряв эти якобы идеальные отношения, я стала шарахаться от всего, похожего на идеал. Я пыталась лавировать посерединке, ни к чему не привязываясь и ничего не любя, — из страха вновь потерять нечто замечательное, нечто, что я на самом деле люблю. Больше я с этой ложью жить не могу. Не мо-гу. Мне надо освободиться и идти дальше, а для этого мне необходима твоя помощь — всего в одном вопросе. Да, я могу сказать им правду сама, но ты должен поддержать меня, Блейк. Пожалуйста, я прошу тебя.
