Требуха – китайский дракон - Михаил Северный
Мелкий дракончик влетает на пляж чёрной кожаной стрелой и пробивает насквозь первого мужика, вылетает у него из-за спины, разбрасывая ошметки и кровь. Отталкивается от спины задними лапами и расправляет крылья, когда Юра хватает его за правое и швыряет на землю. Оглушенный дракончик разворачивается на спине и уклоняется от удара ногой бородатого мужика. Нападая на моего друга они перестают быть серыми и обретают краски, а потом случается то, что случается. Дракончик открывает пасть наполненную миллионами острых зубов и извергает что-то зеленое, похожее на отрыжку. Зеленый комок врезается в поясницу бородатого и проходит не задерживаясь насквозь. Туловище отделяется от поясницы и ломается надвое, делая пару шагов назад.
Требуха пытается перевернуться на живот, как потерянная черепаха, но не успевает и Юра опять хватает моего питомца. Поднимает над головой и разрывает на части.
Кто-то кричит «Не нужно! Я не разрешаю!» и влетая на космической скорости в землю, я вижу как Дракон с большой буквы вгрызается в горло Юры БезОтчества. Из одной его половины хлещет красная жидкость, а вторая половина скачет по земле перебирая лапами. И мы проваливаемся под землю — как ракета я разрезаю земную поверхность и обрушиваюсь в темноту.
* * *
Волосатая чёрная лапа с острыми коготками лежит на столе. Впереди две карты. На обложке каждой по рисунку. На одной карте боксёрские перчатки, на второй бутылка пива. Лапа постукивает коготками по столу. Сверху медленно планирует еще одна карта и лапа схватив ее ловко переворачивает и прижимает к столешнице между двумя старыми. Там нарисован кривой знак вопроса. Получается вопрос лежит между левой и правой. Что открыть перчатки или алкоголь? Какую карту перевернуть? Коготки возвращаются на прежнюю позицию и продолжают постукивать.
Лапа слишком долго думает. Это тянется так долго, что я начинаю зевать и рука замирает. Стук прекращается, пальцы зависли над столешницей. Я смотрю на правую карту и ладонь чуть клонится в ту сторону, смотрю на левую и большой палец скользит по столешнице. Закрываю глаза и открываю через секунду. Лапа сжалась по человечески в кулак. Опять закрываю глаза и когти опять выбивают дробь по дереву. Закрываю глаза и лапа лежит смирно, не дёргаясь.
Что же выбрать, если это моё решение? Я смотрю поочередно на обе картинки и думаю что лучше: спорт или алкоголь, тренировка или отдых, дисциплина или анархия? И то и другое это части моей жизни и каждая была хороша по своему. Но я уже определился не сегодня и не вчера. Лапа взлетает вверх и когти сверкают лезвиями как под ярким солнцем. Лапа с четырьмя пальцами готова обрушиться вниз и перевернуть карточку когда её перехватывают за запястье. Это не лапа схватила меня — это рука человека.
«Нет», — говорит человек за спиной и я опять лечу вперёд, мордой в стол.
Глава 28
Разговоры на берегу
1.
— Эй-эй, ты длинный. Ты чего, так скрючился, не пугай дядю Юру! А ну, вставай.
Меня трясут и выдергивают из кошмара с лапами. Я вижу мелькнувшие руки — мои, настоящие, человеческие и укладываюсь на спину. Надо мной нависает лицо в грязных очках с потрескавшимися стёклами. Лицо внимательно смотрит и командует: «Воды дайте, речка рядом же».
Он пропадает и я смотрю как медленно ползет по нему облачко в форме запятой. Вдруг становится мокро и холодно, я тяжело дышу, отплёвываюсь и сажусь на жопу ровно.
— Готово, — подтверждает кто-то и уходит в туман.
— Слабые, — качает башкой Юра. Он сидит на корточках, как гопник, и смотрит на меня. — Даже девка не вырубилась, а два здоровых мужика, как принцессы. А я ещё даже не начинал. Как там второй?
— Живой. Дышит. Моргает. Щас мы его водичкой.
Юра ловко поднимается и вдруг замирает. Он поднял одну ногу, как собака и так и замер, будто боится ступить на землю. Меня никто не держит за плечи и я протираю глаза кулаком. У самого берега бурлит песок. Что-то перемещается под землёй. Какой-то супер быстрый песчаный крот, вылез погреть спинку на уходящем солнышке. Юра видит его спину, и я вижу, и поднявшийся на локте Мишка видит и стучит кулаком по песку. «Нет! Не нужно!» — кричит кто-то. Все смотрят на чёрную спину, одним краешком, показавшуюся из глубин. Она замедляется, пока не зависает на одном месте. Я вижу чёрную кожаную спину и чувствую холод, песок взлетает струёй и осыпается влево. Из земли поднимается одинокое крыло, поднимается почти вертикально, разбрасывая песок. И глаза я вижу: бугорки бровей и красные зрачки.
— О, — говорит Юра Без Отчества. — Он пришёл.
Я ловлю взгляд китайского дракона и он смотрит на меня внимательно, будто слушая. Мотаю головой и беззвучно произношу: «Нет. Не нужно». По затылку прилетает затрещина.
— Не надо подсказывать, — Юра кивает одобрительно и поворачивается ко мне спиной. — Держите его, пусть резчик сам решает.
Я даже не пытаюсь сопротивляться, потому что сил нет и зачарованно смотрю, как появляется дракончик из песка. Он прижался животом к земле, опустил единственное крыло и волочит по песку второе. Он выглядит неуклюжим и беспомощным, но дракон ещё опасен. Как жаль, что Юра тоже это понимает и показывает своим людям не дёргаться и не провоцировать.
Китаец следит за ним, медленно поднимая тело из песка. Юра действует осторожно, встаёт на одно колено и склоняет голову. Один плевок, как Требуха это умеет и обожженная голова покатится по земле, теряя очки. Один быстрый выстрел токсичной жижей и всё. Но руки выкручивают назад, сжимая запястье, и мой маленький друг видит это.
Миху тоже контролят и девчонку. На каждого по два амбала. Требуха видит и не плюёт в маньяка. Лучше бы атаковал.
Юра садится в позу Будды, ладно, на колени. Я не вижу выражение его лица, только напряженную спину, но мне и не хочется видеть эту злорадную улыбку. Он считает, что уже победил.
— Здравствуй, резчик вселенных. Спасибо что пришёл.
Требуха выгибает спину и еле слышно шипит. Он смотрит на охотника за женщинами будто пытаясь понять, почему он такой плохой. Я бы объяснил, если бы отпустили.
Они сидят друг напротив друга, как две скалы. Как два равных по силе противника, которые осторожно осматривают друг друга, размышляя, как нанести первый удар.
Мы — лишь водичка, что обтекает каменные глыбы. Мы — шестёрки на бандитских разборках.
Они — как ковбои, что
