Вероника Кузнецова - Старая легенда

— А что решать? — удивилась Рената. — Мы всё уже решили. Я и тёте Верфине сказала, что возьму мальчика к себе. Ты ведь не против, Витас?

Тот промолчал.

— Рената, я не сомневаюсь в твоей готовности позаботиться о мальчике, но у меня предложение несколько иного характера, — сказал Медас. — При нашем институте открывается экспериментальный интернат для детей, интересующихся физикой…

— Я не интересуюсь! — почти простонал Витас.

— Я тебя натаскаю, — успокоил его Медас. — Ты увидишь, как это интересно.

— Не увижу! — трагически прошептал Витас.

— Медас, ты хочешь выбрать за мальчика профессию, не считаясь с его желаниями, — возмутилась Рената. — Почему он должен жить в каком-то интернате, с детьми, которые говорят лишь о земном тяготении и магнетизме… Не смейся, Медас. У него ведь там не будет друзей.

— А в перспективе — нелюбимая профессия, — вставил Гонкур.

Витас кивнул, почувствовав мощную поддержку.

— Да что ж вы думаете, я помещаю его в монастырь, где вместо молитв твердят закон Ома? Он будет в кругу весёлых приятелей с самыми разнообразными интересами, а профессию выберет любую, какую захочет. Там изучают и гуманитарные науки, и языки, но особое внимание уделяют точным наукам, а у Витаса, как я заметил, большие способности к логическому мышлению, и ему не повредит их развить. Преимущество ещё и в том, что он постоянно будет у меня на глазах, а в выходные и каникулы будет жить у меня… или у тебя, Рената. Кстати, ты сможешь его навещать в любой день.

— Мне всё-таки кажется, Медас, что дома ему будет лучше, — робко возразила Рената. — Сейчас ему нужны забота…

— Скорее, ему нужна разумная самостоятельность, — перебил Медас. — А я могу…

— Подождите, — прервал их Гонкур. — Я хочу внести предложение.

Витас сел поудобнее и агрессивно посмотрел на Медаса и Ренату, обсуждающих его будущее, не считаясь с его желаниями.

— Какое предложение? — спросила Рената.

— Витас должен сам выбрать, к кому ему хочется поехать.

— Правильно, — поддержала его Рената.

— Неправильно, — возразил Медас. — Мальчишка выберет то, что ему более знакомо, а это не означает лучшее.

— Правильно, потому что он едет со мной, — сказал Гонкур.

— С вами?!! — Рената не верила своим ушам.

Витас кивнул.

— Гонкур, одумайся, что ты говоришь! — пытался его образумить Медас.

— Мы уже обсудили с Витасом этот вопрос, — пояснил Гонкур.

Мальчик вновь кивнул.

— Ты не сможешь брать его с собой в экспедиции, — запротестовал Медас. — Ему нужно учиться. Как ты будешь оставлять его одного?

— Моя сестра присмотрит за ним в моё отсутствие, так что один он не останется, и ему будет обеспечена забота и домашний уют. А летом я буду брать его с собой, и он постепенно привыкнет к профессии, которую хочет избрать. Кстати, проверит, правилен ли его выбор. Уверяю вас, что плохо ему не будет ни в новой семье, ни в школе, ни в экспедиции. Вы можете сказать, что я ему никто, но господин Вандесарос был мне лучшим другом, а это даёт мне право вмешаться. Думаю, и сам господин Вандесарос одобрил бы моё решение. А за вами остаётся право контроля.

— Сговорились! Успели! — воскликнула Рената. — Мы с Медасом проспорили почти час, а они уже всё обсудили заранее и потешались, слушая наши пререкания.

— Мне было не до смеха, — признался Витас.

— Наверное, нет смысла спрашивать, к кому ты хочешь поехать? — поинтересовался Медас.

— Я хочу поехать к Гонкуру, — твёрдо сказал мальчик и умоляюще спросил, глядя на Ренату. — Можно?

Рената молчала, сдвинув чёрные брови и временами бросая на Гонкура пытливый взгляд. Археолог понимал, что она принимает непростое решение, доверяя ребёнка его попечению.

— То, что я слышала о вас от дедушки, Гонкур, не вызывает сомнения в вашей порядочности, — заговорила она. — В этом доме при столь необычных обстоятельствах вы вели себя безупречно. Я допускаю возможность, что вы воспитаете мальчика лучше, чем я, и у вас ему будет приятнее и веселее, чем в интернате у Медаса, потому что, не обижайся, Медас, но далеко не у каждого ребёнка есть желание учиться в школе с повышенными требованиями к точным наукам. Однако, несмотря на это я не могу позволить вам забрать ребёнка. Это было бы безответственно с моей стороны, и этого не одобрили бы не только тётя Оратанз, но и, прежде всего, дедушка. Я должна проверить, в каком доме он будет жить, в какой школе воспитываться, а, кроме того, познакомиться с вашей сестрой. Не забывайте, Гонкур, что вы приняли решение слишком поспешно, не посоветовавшись с человеком, на чьи плечи лягут основные заботы о воспитании ребёнка, а это может отразиться не только на судьбе вашей сестры, но и мальчика.

Рената была права, и отрицать этого было нельзя. Витас с отчаянием смотрел на своего нового друга.

— Сестра с радостью примет на себя заботы о мальчике, — решился всё же возразить Гонкур. — Когда с де… господином Вандесаросом случилось несчастье, она предложила ему поселиться у нас.

— Это делает ей честь, — сказала Рената. — Я ничего не знала. В таком случае, я предлагаю следующее: вы, Гонкур, возьмёте с собой Витаса лишь на время, скажем, на месяц. За этот срок и ваша сестра с ним познакомиться, и он тоже сможет судить об окружении, в котором ему предстоит расти, а потом я приеду, и мы решим, оставаться ли ему на… дополнительный контрольный срок или сразу же уехать.

Витас сиял.

— Я тоже приеду, — вмешался Медас.

— Я буду рада этому, — по-деловому согласилась Рената. — Принимать важное решение одной всегда трудно. Нужны советчики. Официальным опекуном назначен мой двоюродный брат, однако как человек занятой и бездетный он будет относиться к своим обязанностям честно, но неумело, поэтому с радостью передоверит более тонкую, чем деньги, часть опекунства кому-то другому. Вам в самом скором времени предстоит с ним познакомиться, Гонкур, но, в любом случае, я сама буду следить за воспитанием мальчика.

— Надо бы переговорить с господином Кенидесом, — озабоченно сказал Гонкур, окончательно осознавший, что слишком упрощённо представлял себе неофициальное усыновление приглянувшегося ему мальчика.

— Я его позову, — предложила Рената и вышла.

Когда она вернулась, на её лице было смятение.

— Что случилось? — хором воскликнули все.

— Господина Кенидеса… нет.

— Умер?! — вскричал Медас.

— Он исчез. — Голос Ренатаы дрожал. — Его вещи тоже куда-то делись.

— Полагаю, и деньги, — вставил Медас.

— Я не знаю. Витас, покажи, где у вас лежат деньги.

Когда через час они вернулись в столовую, на их лицах было разочарование.

— Надо же! Оказался вором и негодяем, — энергично выразил Медас общее настроение. — Воспользовался подходящим случаем! Будем вызывать следователя?

Гонкуру стало обидно за эту семью, сперва привлекшую нездоровое любопытство сразу несколькими смертями, затем убийством, а теперь опозоренную воровством.

— Нет! Ни в коем случае! — запротестовала Рената. — Нельзя допускать огласки. Особенно теперь. К счастью, господин Кенидес ничего не получает по завещанию, так что на этом эпизоде с пропажей денег можно поставить точку. Больше мы его не увидим.

— Хорошо, что он ушёл, — дрожащим голосом проговорил Витас. — Он никогда нас не любил.

— Забудем господина Кенидеса, — согласился Медас. — Мне тоже совсем не хочется видеть его ещё раз.

— Мы с Витасом уезжаем завтра, — сообщил Гонкур. — У меня осталось не так уж много свободного времени, а мне хочется самому уладить все вопросы и посмотреть, как Витас у нас устроится.

— Хорошо устроюсь, не бойся, — заверил мальчик.

— Помолчи, — строго одёрнул его будущий воспитатель и продолжал. — Мы поедем поездом. Медас, можно тебя попросить позаботиться о моей лошади? Только не думай, что я тебя тороплю. Когда будет время.

— Не волнуйся, лошадь я тебе доставлю в целости и сохранности. Мне сейчас делать, вроде бы, нечего, так что мы с твоей подружкой прибудем дня через два.

— Спасибо тебе, — поблагодарил Гонкур, которого грызла тревога за старое преданное животное. Втайне от всех, сознавая, что его беспокойство за это бессловесное существо ничтожно и, может быть, кощунственно перед лицом трагедии, разыгравшейся в доме, он всё-таки два раза забегал к своей старушке, чтобы наспех с ней поздороваться и дать понять, что она не покинута в этих комфортабельных, но равнодушных лошадиных покоях.

— Ах, вот как… — протянула Рената. — Тогда чего буду ждать я? Я тоже приеду. Месяц испытательного срока я вам дам, а с вашей сестрой познакомлюсь сразу.

— Приезжайте, будем рады, — приветливо сказал Гонкур. — Уж у нас-то вы можете не бояться разговоров о призраках. В нашем доме вы можете ходить во всем комнатам со свечами и без них, и никто вас не напугает. Моя сестра разделяет мои взгляды на сказки о привидениях, и мы отучим Витаса от веры в чёрных кавалеров любых типов.