Матс Страндберг - Круг

Ванесса распахивает входную дверь, и девочки оказываются на улице, на свежем воздухе. В темноте Мину бежит за Ванессой к открытой калитке.

Краем глаза она замечает Линнею. Та не задает вопросов и просто присоединяется к Мину.

Натыкаясь друг на друга, они все втроем бегут к машине Николауса.

— Ты тоже видела? Этот свет? — спрашивает Ванесса Мину, когда они уже сидят на заднем сиденье.

Мину кивает. Она знает, что Ванесса имеет в виду. Столб света, в котором появились очертания человеческой фигуры.

Когда Мину и Ванесса рассказывали о том, что видели дома у директора, Анна-Карин вдруг обнаружила, что слушает их как-то отстраненно. Как будто, чтобы убедиться, ей нужно сначала увидеть это самой. Хотя кто, как не она, сейчас имеет все основания верить в существование сверхъестественных сил? Однако рассказ девочек напоминал ей обыкновенную страшилку с привидениями.

Анна-Карин сидит, поджав под себя ноги, на сцене и смотрит на танцплощадку. Много лет назад ее мама познакомилась здесь с ее отцом. Но это все, что Анна-Карин про него знает. Мама обычно говорит, что папа был красивый и умел хорошо танцевать.

«Если бы я тогда знала, какой он никчемный человек, я бы убежала оттуда без оглядки», — обычно заканчивает свою историю мама, горько посмеиваясь. Это всегда звучит так, будто она жалеет, что вовремя не убежала, и ей неважно, что тогда Анна-Карин никогда не появилась бы на свет.

Начался дождик, он легонько стучит по крыше танцплощадки. Крыша протекает, и на деревянном полу образуются лужицы. У ног Николауса пристроился одноглазый черный кот. Николаус, кажется, привык к нему и даже дал ему весьма оригинальное имя — Кот.

— То есть теперь мы с уверенностью можем сказать, что убийца — Адриана, — заканчивает Ванесса.

— Необязательно, — вставляет Мину.

— Какие тебе еще нужны доказательства? — спрашивает Линнея.

— Сорри, — говорит Ида, — но вы не догоняете главного.

— И что же это? — огрызается Линнея.

— А то, понимаешь ли, — говорит Ида сладким ядовитым голосом. — Дело не в том, что знаем мы. Дело в том, что она знает о том, что мы были у нее дома.

— Мы не знаем, видела ли она нас, — говорит Ванесса. — Если это, конечно, была она.

Ида закатывает глаза к небу и вздыхает.

— Мы не такие уж беспомощные, — говорит Мину, но ее слова звучат не очень убедительно.

— Боюсь, что против нее вы беспомощны, — говорит Николаус.

Все это время он стоял молча, листая фотографии на телефоне Ванессы. Теперь его взгляд устремился в пустоту.

— Я подозреваю, что директор состоит в сговоре с демонами.

Мину достает блокнот и лихорадочно записывает.

— Демоны? Откуда они взялись? И откуда вдруг эта информация? — спрашивает Ванесса.

— Спаси Господи ваши души, — бормочет Николаус, покачиваясь.

Мину опускает блокнот и смотрит на него вопросительно.

— Как вы себя чувствуете?

Николаус смотрит на нее. Взгляд его снова становится отсутствующим.

— О чем мы беседовали?

— О директоре, — отвечает Анна-Карин. — И о каких-то демонах.

— Да, правда! Демоны. Директор. — Его взгляд возвращается к фотографиям. — Я видел эту вещицу раньше. Господи, помилуй нас.

— О'кей… — говорит Ванесса.

Анна-Карин встает и подходит ближе к Николаусу, который поднимает телефон, чтобы показать девочкам одну из картинок. На ней изображен железный предмет с большим винтом.

— Мне кажется, я знаю, что это… Это выдиратель языка.

— Что-что? — спрашивает Ида тонким голосом.

— Язык жертвы вставляют в эту петлю, закрепляют и тянут. Вот так… — Он показывает на себе, до предела высунув свой язык. — Потом крутят рукоятку, так что язык натягивается все сильнее и сильнее, пока мускулы у основания его не треснут и язык не оторвется. Человеческий язык на удивление длинен.

Анна-Карин смотрит на картинку и покрепче сжимает губы, будто желая защитить свой язык. Теперь она уже нисколько не сомневается в правдивости этой страшилки с привидениями.

— Она видела нас, — слабо говорит Мину. — Я почти уверена в этом. Думаете, она сделает что-нибудь в школе?

— Там погибли Элиас и Ребекка, — говорит Линнея.

— Ну вот и посмотрим, кто из нас на очереди в понедельник, — говорит Ванесса.

Возможно, она пыталась пошутить, но никто не засмеялся.

В понедельник утром Ванесса не сразу решилась пойти в школу. События субботы вселили в нее страх, однако перспектива сидеть одной дома и ждать, не случится ли что-то страшное, пугала ее гораздо больше.

Ванесса ждала, не скажет ли Никке что-нибудь про взлом дома в Малой Тишине. Если бы полиция выезжала по такому необычному вызову, он обязательно рассказал бы об этом за ужином. Хотя, конечно, молчание Никке совсем не означает, что девочки в безопасности. Вряд ли тот, кто находится в союзе с демонами, станет звонить в полицию и жаловаться на взлом своей пыточной камеры.

Мама сидит и читает толстую книгу о составлении гороскопов. Она сегодня не работает. Напевая себе под нос, она листает страницы и что-то выписывает. Спокойное выражение лица делает ее моложе. Маме было всего семнадцать, когда у нее появилась Ванесса, да и вообще, тридцать три — это еще не возраст. Иногда Ванессе кажется, что мама бездарно проводит свою жизнь. Вкалывает, надрывается, а чего добилась? Мать двоих детей и санитарка в доме престарелых? И это все? Неужели у нее нет амбиций? Ванесса не будет повторять ее ошибки. Не будет спешить. Постарается как можно дольше оставаться молодой. Прежде чем становиться взрослой, надо попробовать в жизни все. В настоящей жизни — за пределами Энгельсфорса. Если мир удастся спасти. И если она сама выживет.

— Я пошла, — говорит она.

Мама отрывает взгляд от книги и улыбается. Странно, что бездарно проводящий свою жизнь человек имеет такой довольный вид.

— Забыла тебя спросить, — говорит она. — Как ты сходила к Моне?

Почему мама всегда поднимает именно те темы, на которые Ванесса не желает говорить?

— Хорошо, — бубнит Ванесса.

— Я рада, — говорит мама. — Что она тебе сказала?

— Это личное.

— Ладно, ладно, Несса. Я понимаю, ты не все рассказываешь маме. Да, может, это и правильно.

Она говорит это с многозначительной улыбкой, как будто показывая, что понимает переживания Ванессы и знает, каково это — быть подростком. Хотя на самом деле мама не имеет ни малейшего представления о том, что сейчас происходит в жизни Ванессы. И вряд ли когда-нибудь об этом узнает.

— Конечно, правильно, — говорит Ванесса тихо, коротко обнимает маму за плечи и уходит.

Первый, кого увидела Ванесса, войдя в школу, был Яри. Он разговаривал с Анной-Карин, которая, отбрасывая назад волосы, неестественно смеялась.

— Ну ты даешь! — хихикала Анна-Карин над рассказом Яри, и Ванесса ускорила шаг, чтобы только не слышать этого.

На утренних уроках она сидела в страшном напряжении. Каждый звук в классе заставлял ее вздрагивать. Эвелина и Мишель переглядывались и, наверно, думали, что Ванесса не в себе и что ее пора поместить в психушку. В общем, они были недалеки от истины.

Спустившись в столовую, Ванесса увидела у стойки с салатами директрису. Адриана Лопес накладывала себе на тарелку гору тертой морковки. И тут же все ночные страхи показались Ванессе глупыми и смешными.

Пусть Адриана — демон. Но Ванесса не может пребывать в страхе целый день. Из-за демона, который ест морковку.

Прошли вторник, среда, четверг, пятница. Все было спокойно. Девочки еще раз встретились в парке, чтобы разработать план дальнейших действий. Линнея предложила использовать магию Анны-Карин для разоблачения директора. Мину запротестовала. Ребекка тоже обладала сильной магией и тем не менее погибла.

От злой беспомощности Ванессе хотелось кричать. Никто не может им помочь или подсказать, что делать. Они ждут смерти, как скотина, которую ведут на бойню. Даже не пытаются сопротивляться. На днях, увидев, как директор садится в машину, Ванесса едва сдержалась, чтобы не подбежать к ней и не закричать: «Ну давай! Чего ты ждешь?»

Ванесса думала, что проведет выходные с Вилле, отвлечется от грустных мыслей, но Вилле сказал, что должен «кое-чем» помочь Юнте. Мишель и Эвелина на все выходные уехали в Чёпинг на концерт, а у Ванессы не было денег, чтобы поехать с ними.

В субботу разыгралась буря. Последняя осенняя листва облетела под напором ураганного ветра, ливень насквозь промочил город.

Деваться было некуда, и Ванесса осталась дома. К вечеру на нее надвинулась клаустрофобия. Куда бы Ванесса ни шла, она повсюду натыкалась на Никке. Она приходила на кухню — он уже стоял там и варил кофе. Перемещалась в гостиную — он уже лежал на диване, читая детектив и бормоча себе под нос что-то про «плохой research». В конце концов Ванесса принялась убираться в своей комнате, чтобы хоть чем-то занять время.