Инна Александрова - Колдунья

Джеймс, который почти не мигая, в напряжении смотрел на Хантера, увидел, как Джоанна заворочалась в кровати. Ребёнок зашевелился, и она снова почувствовала боль.

– Во имя Бога ночи и тьмы… – продолжал Хантер..

Дальше следовали какие-то непонятные слова, смысл которых Джоанна не могла разобрать. Но с каждым прочитанным словом она чувствовала, как ребёнок пробуждается и шевелится у неё внутри. Его движения причиняли боль, но это значило, что он всё ещё жив.

Сквозь монотонное чтение они ясно услышали далёкий раскат грома; ветер стучался в окно, рвался в щели и сотрясал оконные рамы; затхлый, пропитанный лекарствами воздух сменился запахом свежести.

С каждым порывом ветра ребёнок бился всё сильнее. Джоанне хотелось кричать, но у неё уже не было сил, и она лежала, сжимая в руках край одеяла…

– Кажется, начинается, – сказал Хантер. – Джеймс, мне нужна будет помощь. Выйди и позови кого-нибудь из этих бестолковых старух, столпившихся там в коридоре. Твой ребёнок скоро появится на свет.

Чёрный диск закрыл яркий краешек солнца. Небо сразу потемнело; откуда-то повеяло холодом. Свет померк; осталась одна тьма…

Зрелище тёмного диска, окаймлённого солнечной короной, привело Тилару и Эдну в ужас. Боясь ещё раз взглянуть на небо, они уже не шли, а почти бежали по дороге, ведущей в Крелонту. Они ничего не знали о затмении солнца. Казалось, неожиданно наступила ночь…

– Не надо, не смотри туда, – сказала Эдна. – Только бы добраться домой…

Тучи, взявшиеся появившиеся неизвестно откуда, клубились у горизонта. Внезапный порыв ледяного ветра зашуршал кронами деревьев, пронёсся над крышей старого замка… Огромное, неприступное здание сразу стало казаться зловещим.

Женщины шли, стараясь держаться поближе друг к дружке. Теперь их путь лежал через кладбище. Здесь среди старых, осевших могил с покосившимися крестами, в самом центре кладбища, стоял белый мраморный склеп. То был семейный склеп семьи Ортон.

– Подожди. Давай обойдём это место, – предложила Эдна. – Здесь похоронена она…

– Здесь находится могила Эмили Ортон? – переспросила Тилара. – Я слышала, что все жители Эркли шарахаются от неё, как от чумы.

Чем дальше они шли, тем сильнее становилась буря. Погода словно взбесилась. Ветер, сначала дувший только порывами, уже не ослабевал; крестьянки шли, почти не в силах противостоять стихии, согнувшись под тяжестью своей ноши, но ветер каждую секунду грозил сбить их с ног.

Они миновали кладбище. Из-за дождя и внезапно наступившей темноты они почти не различали дорогу, но вдруг совсем рядом из мрака выступили низкие домики – деревня Крелонта.

– Ну, вот мы и дома, – с облегчением вздохнула Эдна.

В ту же секунду неестественно-яркий свет озарил небо; казалось, оно раскололось надвое, и голубая молния сверкнула между тёмными тучами… Молния ударила в склеп Ортонов, и чудовищный раскат грома пронёсся над равниной…

В тот самый миг, когда молния ударила в склеп, и надгробная плита Эмили раскололась надвое, в замке Дарквилл у Джеймса Ортона родилась дочь.

..Девочка была маленькая и слабая; она почти не кричала, а только негромко пищала на руках у служанки, жалобно, как котёнок. Джоанна в изнеможении лежала, откинувшись на подушки. Она была так слаба, что, когда ей показали ребёнка, она даже не почувствовала особой радости. Голова у неё кружилась, и ей хотелось только одного – уснуть, когда всё кончится.

– Девочка… Мой муж хотел, чтобы родилась девочка, – сказала она и почти сразу погрузилась в глубокий сон…

– Девочка, – сообщила повитуха Джеймсу, который вышел и ждал в коридоре за дверью. – Слава Богу, всё закончилось благополучно.

– Как Джоанна? С ней всё в порядке?

– С ней всё хорошо. Она уснула, бедняжка. Так намучилась… Такая красивая и молодая… Мы боялись, что ей уже недолго быть с нами.

– К счастью, всё обошлось, – сказал Джеймс и отправился посмотреть на девочку.

Хантер взял ребёнка на руки и протянул Джеймсу.

– Её зовут Кэрри, – сказал тот. – Кэрри Энн Элеонор Ортон. Я давно так решил.

– Она похожа на Джоанну, – заметил Хантер.

– Пожалуй, – согласился Джеймс. – Только волосы немного светлее, как у меня. Когда она вырастет, у этой девочки будет всё, что чего она ни пожелает, – добавил он невпопад. – Не каждый ребёнок может похвастать, что унаследует такой огромный замок, как Дарквилл.

По обычаю того времени в дом пришли две старухи – гадалки, чтобы предсказать ребёнку его будущее.

– Она станет принцессой, – сказала одна из них. – Её ждёт богатство и счастье…

Джоанна слушала их выдумки и молча улыбалась: она чувствовала себя слишком усталой, чтобы возражать. Хотя она и не верила гадалкам, ей было приятно, что хвалят её дочь. Мрачное предсказание, о котором так много говорили в Крелонте, ни капли не волновало её. Джоанна попросту о нём не знала. Конечно, по обычаю того времени рождение сына считалось куда большей радостью, но Джеймс был так счастлив, что забыл обо всём на свете. В этот день в Дарквилле был настоящий праздник. Никто из слуг уже не работал; не работали и крестьяне в деревне Крелонта. Джеймс Ортон раздавал золото направо и налево. Он хотел поделиться со всеми своей радостью. В тот же день он отправил из замка нескольких гонцов, везущих письма, в которых он извещал всех своих друзей и знакомых о рождении дочери. Джоанна тоже написала одно письмо – для своего брата Альфреда. Впрочем, сэр Альфред был женат и уже имел сына и дочь; в то время, когда родилась Кэрри, его жена носила третьего ребёнка, и рождение племянницы вряд ли было для него таким уж значительным событием.

В тот же день из Эриенбурга привезли украшенную золотом колыбельку и крошечную одежду для девочки. Все вещи были такими маленькими, что, казалось, они предназначались кукле. Но девочка тоже была крошечной. Она лежала в огромной, богато обставленной комнате, – это определённо была самая лучшая комната во всём замке, – которой отныне предстояло стать детской. Две служанки находились в этой комнате неотлучно, и день и ночь…

Прошла неделя; здоровье Джоанны поправилось. Она уже ходила по дому и даже занялась хозяйством, совсем как в прежние времена. Но в эти дни она почти не разговаривала с Джеймсом; как только он входил в одну дверь, она спешила выйти в другую. Наконец Джоанна решила, что настало время для откровенного разговора. Она сидела в детской, держа ребёнка на коленях; Джеймс вошёл в комнату и сел рядом с ней, не говоря ни слова…

– Я не совсем понимаю, что произошло, – начала Джоанна, прижимая девочку к груди. – Кто этот человек, который приходил в замок? Что это был за обряд?

– Это была единственная возможность спасти твою жизнь, – ответил Джеймс. – Девочка умирала… Она уже не шевелилась, когда я вернулся домой. Я не мог потерять вас обеих. Это был единственный выход.

– Кто был этот человек?..

– Его зовут Джон Хантер.

– Джон Хантер? – переспросила Джоанна. – Глава ордена Вечной Тьмы?..

– Ты наслушалась сплетен старух, – насмешливо сказал Ортон. – Но в одном они были не правы. Хантер – не глава ордена. Он – «человек в чёрном», тот, кто занимает в ордене второе место и следит за выполнением всех обрядов. Первое же место… – он сделал паузу и глубоко вздохнул, словно собираясь броситься головой в омут, – первое место в ордене занимаю я.

Ответа не было.

– Да, ты не ослышалась, Джоанна. Твой муж, Джеймс Ортон, является также главой ордена колдунов…

Джоанна молчала.

– Теперь ты знаешь правду. Что ты собираешься делать?

– Я уеду домой, в замок моего отца.

– Твои родители умерли. Замок принадлежит твоему брату, Альфреду. Ты уверена, что он захочет принять тебя?

– Мне всё равно, – упавшим голосом сказала Джоанна. – Лучше жить на улице, чем оставаться здесь. Что вы сделали с ребёнком?..

– Ничего. Ты слышала, что сказал Хантер: девочка вырастет здоровой и сильной.

– Но вы посвятили её…

– Послушай, Джоанна, – сказал Ортон, – у нас не было другого выхода. По-твоему, было бы лучше, если бы она умерла?

Джоанна не отвечала.

– Так что ты решила? – спросил Джеймс. – Ты уедешь и оставишь меня?

– Я должна подумать, – сказала она, устало опустившись в старинное кресло…

– Я пойму тебя, каким бы ни было твоё решение, – сказал Джеймс. – Но в любом случае ты не останешься одна на улице. Я буду заботиться о тебе… Я мог бы купить тебе небольшой домик недалеко от Эриенбурга. Мне всё равно, что скажут люди. Ты можешь взять туда нескольких служанок и кормилицу для девочки. Но, если ты не хочешь брать её с собой, – я сам воспитаю Кэрри. Скажи мне только одно. Ведь до того… пока ты не знала, что я принадлежу к ордену.. ты ведь любила меня?..