Да будет воля моя - Евгений Кузнецов
Авдей Агаевич указал рукой на длинный письменный стол, с расставленными по обе стороны от него шестью стульями, и пригласил:
— Проходи, Ром, садись.
Роман молча подошел к столу и сел на ближайший от него стул.
Авдей Агаевич прошел к параллельному столу и устроился в скрипучем вращающемся кресле. Мужчины встретились глазами. Роман с удивлением вгляделся в бесцветные глаза начальника, не понимая, в чем причина такой разительной перемены, ведь они всегда были темно-карими, но тактично промолчал, решив не затрагивать тему телесных недугов. Повисла пауза.
— Ром, — начал издалека Авдей Агаевич, — на летучке ты не упомянул про сводки для аналитического отдела.
— Ох, простите, Авдей Агаевич, — смущенно улыбаясь, ответил тот, — совсем вылетело из головы. Сами понимаете, молодая жена и все такое прочее.
Авдей агаевич тем временем достал из пачки сигарету и закурил. Он выдохнул дым в сторону и продолжал:
— Докладывай, что там у нас по «Доверию»? Что-то информатор притих, уж не пришла ли пора менять его, как думаешь?
— Абсолютно согласен с вами, Авдей Агаевич, совсем обленился жирный боров. Клищуки готовят документы по переводу денежных средств в заграничный банк, а он даже отчет составить поленился, на телефон мне звонит.
— В каком размере средства?
— Не могу знать, источник не сообщает.
— Кто отправитель?
— Некто Карчетов.
— Так-так, — Авдей Агаевич на минуту задумался. Он сбил с сигареты столбик пепла в переполненную пепельницу на столе. — Н-да, любопытная информация.
Он вновь поднял пронзительно прозрачные глаза на Романа:
— Что-то не нравится мне возня вокруг Карчетова.
— О чем вы, Авдей Агаевич? Какая возня?
— Карчетов находится в разработке у наших коллег.
Авдей Агаевич замолчал, пристально вглядываясь в застывшее лицо Романа. Он отметил, как у того поднялся и опустился кадык, словно он сглотнул ком в горле.
— И что у них есть на него?
— У них наконец появился подсадной.
— Не понимаю, каким образом?
— Самым непосредственным. Карчетов зарвался и требует с парня взятку втрое большую первоначально оговоренной суммы.
— Идиот! Простите. Любопытно, и как вы связываете все это воедино?
— Капитан, я что-то не пойму, ты и впрямь не выспался сегодня? Или просто дурачишься? По всему выходит, что Карчетов задумал собрать сливки и слинять за бугор, а мы с тобой, благодаря твоей насыщенной семейной жизни, прошляпили это.
— Дегенерат… — едва слышно процедил сквозь зубы Роман.
Авдей Агаевич не услышал этого. Он потянулся к пепельнице, затушил в ней окурок и крепко задумался. Возникла тишина.
— Да, хитер малый, — задумчиво произнес Авдей Агаевич. — Подобрался к деньгам вплотную.
— Но это бессмысленно, Авдей Агаевич. Карчетову не светит увести бюджет.
Авдей Агаевич поднял на Романа глаза:
— Разумеется. Но я сейчас говорю уже не про Карчетова, а про того, кто, оставаясь в тени, позарился на эти шальные деньги.
Два пристальных взгляда встретились в молчаливом поединке. Вновь возникла пауза.
Роман не выдержал и нарушил молчание:
— Уж не намекаете ли вы, Авдей Агаевич, что в управлении завелся крот?
— А как же иначе? Ведь не настолько же Карчетов умственно отсталый идиот, чтобы без крыши решиться на подобную махинацию. Нет, он тонко рассчитал, что его непременно покроет кто-то из наших, стоит ему только засветиться перед Клищуками со своим преступным намерением.
— Значит, вы твердо убеждены, что крот есть?
— Несомненно, Ром. Несомненно.
— И что нам со всем этим делать? Ведь крота не вычислить, если он сам не обнаружит себя. А я полагаю, он этого ни за что не допустит.
— А ничего не делать. Пускай все идет своим чередом. Карчетова немедленно в разработку. Прослушка, слежка, контакты, родственники — все отработай по полной программе. В общем, ты и сам знаешь.
— Так точно. Разрешите выполнять, Авдей Агаевич?
— Выполняй, капитан.
Роман поднялся со стула и деревянной походкой покинул кабинет начальника. Дверь за ним захлопнулась.
Авдей Агаевич достал из кармана куртки сотовый телефон. Экран телефона был надколот с краю, как от удара о твердую поверхность. Авдей Агаевич отложил неисправный сотовый телефон на стол.
Он поднял трубку черного телефонного аппарата и набрал короткий внутренний номер:
— Алло, Куракин?
Ему что-то ответили.
Он сказал:
— Это Хасанов. Сейчас к тебе придет Змиевский. Так вот, возьми-ка его под стражу.
Ему снова что-то сказали.
Он ответил:
— Да, имеются веские основания.
Ему что-то сказали, и он закончил:
— Да, выполняй приказание.
Авдей Агаевич опустил трубку на рычажки телефонного аппарата и задумчиво произнес:
— Прости, Рома, но в коллективе единомышленников крысятничать нельзя.
Глава 25
Черный «Гелендваген», освещая фарами дорожное полотно Ейского шоссе, катил по направлению к Краснодару. В салоне негромко звучал шансон. Милана одновременно управляла машиной и просматривала в телефоне статистику своих видеороликов, попутно переписываясь с кем-то в мессенджере.
Наконец Милана сунула телефон в карман куртки и посмотрела на притихшего Карчетова. Тот, сгорбившись, сидел на пассажирском сиденье и уныло таращился на дорогу. У себя на коленях он держал небольшой сверток, сквозь прозрачный целлофан которого виднелась какая-то высушенная и измельченная трава буро-зеленого цвета.
Милана слегка толкнула его в плечо:
— Э, что с тобой? Ты живой?
Карчетов встрепенулся:
— А? Да так, приход словил.
— Взбодрись. Завтра мы станем миллиардерами.
— Деньги, деньги, деньги, — удрученно проворчал Карчетов и полез в карман пиджака. — Как ни крути, все сводится к деньгам.
— Хм! А к чему же еще?
Карчетов достал пачку «Беломора», вытянул из нее уже забитую травкой, длинную папиросу и раскурил ее от зажигалки. После нескольких глубоких затяжек он заметно приободрился и стал разговорчивее:
— А знаешь, в чем-то ты права. Деньги — это самое величайшее изобретение человечества за всю его историю.
— Да ну? А я думала, это колесо.
— Ты говоришь о частном случае, а я гляжу в самую суть. С изобретением денег человечество перестало быть стадом животных, раскатывающих на колесах, и превратилось в цивилизованное сообщество разумных существ.
— Ничего себе! Вот это заявление!
— Доказать это несложно. Отмени деньги, и люди скатятся к скотскому состоянию, когда для приобретения чего-либо необходимого достаточно будет двинуть другого дубиной по голове и отобрать у него это. Как видишь, только товарно-денежные отношения дают возможность человеку сохранять человеческое лицо. И пускай это всего лишь маска на звериной морде. Такое осознанное лицемерие просто жизненно необходимо человечеству, чтобы люди не перегрызли друг друга.
— Перестань нести чушь! — возмутилась Милана. — Можно
