Заброшенная деревня - Ольга Владимировна Морозова
А утром я обнаружила его мертвым. Видимо, в палатку заползла змея и укусила его во сне. От снотворного он крепко спал, поэтому не закричал. Это было просто фатальное стечение обстоятельств, несчастный случай. Я не сказала вам про снотворное, потому что не хотела лишних расспросов. Да и какая разница? Человека не воскресишь.
Ну а потом ты знаешь, про Вадима я тебе рассказала, – Рита замолчала.
– Я не верю тебе, – мрачным голосом сказала Дина. – Это ты убила их, я уверена. Они мешали тебе, вот и все. Ты столкнула Лилю со скалы, а Паше дала лошадиную дозу сильнодействующего снотворного, чтобы он не проснулся. Змея тебе просто помогла, наверное, скрыть следы преступления. Дьявол помогает тебе, не иначе.
– Думай что хочешь, – отрезала Рита, – я говорю, как есть. Если на этом все, то идем искать сокровища.
– И как мы будем это делать?
– У меня есть металлоискатель. Начнем обходить дома, а потом нам нужно будет найти дом ведьмы, он на отшибе, там небольшая тропинка к нему ведет через участок болота. Думаю, клад где-то там.
– А зачем нам тогда дома обходить? Если ты уверена, что там ничего нет?
– Я не уверена. На всякий случай, чтоб не думалось потом, что мы что-то упустили.
– Ладно, – равнодушно ответила Дина. – Как скажешь.
Дома обходили до самого вечера. Удалось найти немного монет старой чеканки, серебряную утварь, парочку браслетов. Это был весь улов. Видимо, разбойнички боялись утаивать добычу от товарищей и честно все сдавали на хранение своему казначею.
– Негусто… – вздохнула Рита вечером, разбирая найденное.
– А я думаю неплохо для начала, – откликнулась Дина. – Хотя бы как доказательство твоей правоты.
– Ну если так, то да. Завтра пойдем в дом ведьмы. А пока спать.
Дина почувствовала, что ее начало сильно клонить ко сну. Она еле встала с бревна и на негнущихся ногах переместилась в избу, где сразу рухнула на лавку.
Ей снова было видение.
Она увидела женщину с черными волосами, ту самую ведьму, невесту атамана, так и не ставшую его женой. За любовь которой он поплатился жизнью. Женщина улыбалась, обнажив белые ровные зубы.
Вдруг она схватила Дину и рывком притянула ее к себе. Дина хотела закричать, но не смогла открыть рта. И вдруг она поняла, что она и есть та самая ведьма. То есть она в теле ведьмы, если так можно выразиться, и видит ее глазами. Это было странно, но захватывающе.
Алена, так звали ведьму в миру, после возвращения в стан разбойников, сказала, что хочет начать новую жизнь, и потому берет себе новое имя – Лукерья, Лушка. Так и стали ее назвать – Лушка.
Лушка поселилась и избе отдельно от лагеря, через небольшое болото, чтобы меньше ее беспокоили. И чтобы попусту не ходили. Начала травы в лесу собирать, лечила раны своих товарищей, от болезней избавляла. Держала себя в строгости, ее уважали. Все еще считали женой атамана, а потом начали ведьмой считать. Даже побаивались. Поэтому и решили казну ей доверить, знали, не обманет.
У Лушки же особых желаний не было, потому как после смерти возлюбленного она посчитала, что ее жизнь закончена. Но судьба распорядилась иначе. Грянула революция, которая принесла перемены и в стан разбойников.
Из деревни все ушли кто куда. Кто за красных, кто за белых, кто просто решил домой вернуться. Ушла и Лушка. Добралась до одной отдаленной деревни, где ее никто не знал, и поселилась там. Сказала, что медсестра. Тогда специалистов не хватало, поэтому ее приняли, поверили.
Даже дали работу в фельдшерском пункте. Там она и работала до самой старости. Ни с кем особенно не сближалась, но работу выполняла хорошо. Лекарств мало было, так она травами лечила, настойки сама делала. Люди ее уважали. В душу не лезли, горя много тогда было, чуть не в каждой семье. Понимали, что раз человек не хочет говорить, значит, есть на то причины. Зла Лукерья никому не делала, потому и врагов у нее не было. Мужчин не привечала, хотя по молодости многие на нее засматривались. Потом поняли, что бесполезное это дело, и отстали.
Бабы за такую ее позицию зауважали докторшу еще больше. Поэтому жила Лушка в достатке, про прошлое не вспоминала. Да никто и не спрашивал. Потом в деревню еще один фельдшер приехал, так как Лушка старая стала, из дома перестала выходить. Но все равно к ней за помощью обращались. Она никому не отказывала.
И вот однажды она просто пропала. Куда, никто не знал. Терялись в догадках. Думали, что ушла на болото за клюквой, да и сгинула там. Болота ошибок не прощают, а Лушка старая уже была, слабая… сердце прихватило, оступилась, да в трясину и угодила.
Посочувствовали, конечно, что без погребения, но потом смирились, да и забыли постепенно. Жизнь на месте не стоит, люди приходят в этот мир и уходят. Те, кто Лушку знал молодой, тоже на погост ушли, а молодежь стариками не особенно интересовалась.
Но Лушка в болоте не утонула. Она просто в деревню вернулась. Хотела умереть там, рядом с кладом, который ей доверили хранить. Клад это кровавый не отпускал ее. Сколько она там еще прожила, одному Богу ведомо, но пошли слухи, что на болотах периодически огонек загорается, и горит. Люди видели, охотники, которые далеко в тайгу уходили.
Отсюда слух и пошел про заброшенную деревню, и ведьму. Потом этот слух оброс фантастическими подробностями, подогреваемыми байками, и дошел до наших времен.
Тут Дина опять стала собой, но Лушка не пропала. Она вдруг сказала Дине, что если они хотят найти клад, то должны выполнить ее условия. Иначе клада им не видать, как собственных ушей. Первое, это похоронить ее несостоявшегося мужа, Степку атамана по кличке Жаба.
Дина удивленно спросила, а почему Жаба?
Лушка ответила, что жаден был атаман не меру, жесток, не очень его любили, хотя и боялись. Вот за глаза Жабой и прозвали.
Потом Лушка вдруг исчезла, и Дина открыла глаза. Увиденное во сне не потеряло свою реальность, Дина помнила сон очень отчетливо. Да и сон ли это был? «Ведьма видения насылает», – подумала Дина.
Она вышла во двор и застала там Риту, мешающую варево в котелке.
– Разоспалась ты что-то, подруга! – упрекнула Рита. – Так ты меня в кухарку превратишь.
– Могла бы и разбудить, – буркнула Дина. – Мне не влом завтрак приготовить.
– Я пыталась, да тебя
