Пока длится ночь (СИ) - Ан Игорь

– Нам надо продолжать, – сказал он, – боюсь, затишье может нас доканать.

Кристина замученно произнесла:

– У меня голова страшно болит. Нет ни у кого аспирина?

Люба поднялась и пошла в палатку, вернулась с блистером.

– На вот. Ешь сразу две. Запей только.

Кристина выпила пару таблеток и потёрла пальцами виски.

– Ты ела сегодня вообще? – спросила её Вика.

– Я не хочу. Можно я в вашей палатке полежу пока? Мне что-то нехорошо.

Вика кивнула, но Стас предостерегающе поднял ладонь:

– Подожди, Крис. Есть пара вопросов. Раз уж мы выясняем всё тут, у общего костра, ответь, пожалуйста, и можешь идти.

– Какие вопросы? – она возвышалась над ним, худая и вся какая-то сгорбленная, болезненная. Было заметно, что ей действительно плохо.

Стас поерзал на бревне.

– Как Родион отреагировал на то, что Иван – сын Толика?

Кристина надменно приподняла брови.

– Тебе не кажется, что это сугубо личные дела?

– Ответь, пожалуйста.

– Не знаю, как он относился к этому. Мы с ним не обсуждали подобные вопросы. Учитывая, что он трахал всё, что не приколочено, – она с презрением повела плечом, – то ему, как понимаешь, трудно было укорять меня в какой-то там мимолетной измене.

– Ничего себе – мимолетная измена! – воскликнула Люба и грохнула ложкой о столик.

Стас поднял ладонь, и Люба сжала губы, замерла.

– Хорошо, я понял, вы это не обсуждали. Почему ты вернулась к нему?

– Ты уже спрашивал, товарищ сыщик, – усмехнулась Кристина, – ответа за это время я не придумала. Просто – вернулась. Почему люди вместе? Я не знаю, – она театрально всплеснула руками, огляделась, словно ища поддержки. Все молчали, Вика вздохнула. – Ещё вопросы будут? Или могу я уже пойти лечь? – Кристина склонила голову набок и свысока уставилась на сыщика.

– Да, иди, спасибо.

Она ушла, а Стас задумался. Люба раздала обжигающие коробочки с лапшой и пластиковые вилки. Все сосредоточенно ели, и Толик сказал:

– Прям студенчество вспомнилось. Я последний раз дошик наверное тогда ел. Верни мне мой две тысячи… блин… какой? Две тысячи второй, во.

Вася, быстро сжевав свою порцию, глядел, как Вика лениво ковыряет вилкой в бульоне. Сглотнув и с трудом отведя взгляд от еды, он спросил:

– А ты вообще по каким делам специализируешься, Стас?

– Строгой специализации нет. Разным приходится заниматься. Сбор информации для следствия. Поиск. Но, – он на секунду задумался, а Вика легонько толкнула его в бок:

– Расскажи им!

– Вообще ко мне часто обращаются, когда заключение полиции и мнение родственников расходятся.

И на вопросительный взгляд Васи пояснил:

– Когда полиция расценивает смерть как несчастный случай, а родственники не согласны.

– И что, часто такое случается?

– Случается. Чаще, чем можно подумать.

– И как, бывает, что полиция ошибается? – заинтересовался Вася.

– Бывает, но не так часто, как кажется.

Вика усмехнулась, услышав что-то свое в этих фразах.

– Значит система работает сносно? – продолжил расспросы Вася.

– Вполне. Но у нас в стране так принято. Народ не доверяет системе. На том и стоим, – усмехнулся Стас.

– Логично, – заключил Толик. – В хорошей системе такого бы не случилось. Это явно какой-то сбой.

Стас вдруг подумал, что надо искать, чем это место так отличается от других, что в нем такого, что произошел сбой? Скотомогильник да, но мало ли их по всей необъятной стране раскидано? Но почему-то ни про какие таинственные исчезновения компаний людей он не слышал. Разве что в лихие девяностые, но тогда вообще бардак был. А сейчас система и впрямь работает лучше. Стас помотал головой. Отчего мысли так сбиваются? Не о той системе сейчас речь.

– Да уж, – Толик протяжно вздохнул. – Поел доширак, и ностальгия одолела.

Помните первый курс? Ну, когда нас Родион потащил после Посвящения в ресторан, типа неформальная встреча первокурсников?

– А-ха-ха, ну ты вспомнил, – усмехнулась Люба, – в Поганку что ли, ты про это?

– Да-да, туда, – улыбнулся в ответ Толик и пояснил для Стаса:

– Поганка - потому что у ресторана такая круглая застекленная часть на втором этаже. Издалека похоже на гриб. В советские годы это было фешенебельное место. Скатерти, официанты, панорамные окна, фарфор. К нашему первому курсу там все уже загнивало. Но цены были ой-ой-ой. В общем, Родион решил шикануть, ну или впечатление на девчонок произвести. Ну а мы что… простые перестроечные нищеброды. В ресторане до этого я лично вообще не бывал.

Пришли мы туда большой такой компанией, человек пятнадцать. Два стола сдвинули вместе, сидим. Официантам это конечно сразу не понравилось.

Приносят меню. А там… мама дорогая, цены такие, что я думал, там нолик по ошибке добавлен. Может, для ресторана и нормально это, но… Я заказал чай. Девушка, что рядом сидела.., – Толик глянул на Любу, и та вдруг порозовела, смутилась, – Люба это была. Так вот, Люба меню посмотрела и закрыла.

А Родион давай заказывать. И фрикассе какое-то, и чёрта в ступе. Мы только смотрим на него. Он и соседке что-то там заказал, помнишь, Вика? – Толик повернулся к женщине, и та задумчиво улыбнулась, кивнула:

– Орешки со взбитыми сливками он заказал тогда, помню, да.

– В общем, познакомились, каждый о себе что-то рассказал, – продолжил Толик, – мне особенно Вася тогда запомнился. Когда очередь рассказывать до него дошла, он встал, поправил рубашечку и басом таким поведал: “Что говорить – не знаю. Я – Вася”. Все так и прыснули со смеху.

– Ой, ну можно подумать, ты блеснул тогда красноречием, – засмеялась Люба.

– Я тогда мог только об одном думать, где взять тыщу на этот чёртов чай, – усмехнулся Толик.

– Я тоже, - пробасил Вася.

– Когда пришло время платить, Родион царским жестом предложил всех угостить. А сумма там набралась порядочная, хотя все в основном чай и пили. Не знаю, откуда уж у него взялись тогда деньги, но впечатление он конечно сразу произвёл.

Вася немного помрачнел.

– Деньги за чай я, впрочем, вернул потом.

– А помните, мы как-то сразу своей компанией, вшестером, пошли гулять после этого ресторана? – добавила Люба, – вот это классно было!

– Да, и Толик тебе куртку отдал, я помню, – добавил Вася, – прям сразу прилип к тебе.

– Ну не будем вспоминать, кто к кому прилип, – погрозила ему пальцем Люба. Лица в свете костра смягчились, каждый вспомнил момент начала их дружбы. Все были такие наивные и беззлобные. Ребята переглянулись и мимолетно улыбнулись друг другу.

Стас внимательно наблюдал за ними. Толик улыбнулся жене, Вика с Любой переглянулись, а Вася обвёл всех взглядом, расправил плечи и как будто помолодел.

Прошлое, подумал Стас. Это то, где нужно искать ответы. Все истоки и мотивы ведут туда. Что-то случилось именно там. Не здесь на пляже, там, в прошлом. И это повлекло за собой цепочку событий. Но клубок отношений этой компании был так запутан, что Стас не представлял, где искать начало.

Все помолчали, видимо, каждый по-своему обкатывая историю Толика в голове. Даже Стас проникся тем ламповым временем.

Здорово было сидеть вот так, в тишине, слушая потрескивание костра, есть доширак, пить горячий чай. Поразительное создание – человек. Чуть набил желудок, уселся в тепле – и всё, считай, жизнь удалась. Но это ощущение было мимолетным. Стас поморщился, оглядел всех.

– Мы отвлеклись. Надо думать дальше.

Вика плеснула ему в чашку чая, он прихлёбывал, сосредоточенно глядя в пламя.

Размышления его шли по кругу, не приводя ни к каким конкретным выводам.

“Ну хорошо, – рассуждал он сам с собой, – положим, у Родиона с Толиком возник конфликт на почве отцовства. Для мужика, уже тем более для такого альфача, как Гринёв, подобные вопросы стоят остро. Положим, он обвинил Толика, и тот – что? Задумал убить его в отместку? Ерунда какая-то. Скорее Родион Кристине бы шею свернул, в конце концов, всем понятно, кто кого соблазнил, тут Люба права”.