Городские легенды (СИ) - Эм Рина
Максим спросил:
— Ну и зачем нам знать об этом событии?
— Дело в том, что эта легенда очень тесно связана с тем, что вы видели в доме. Ваш отец был хранителем этой легенды, Мария.
Маша села:
— О чём вы говорите?
— О том, что после того, как в озере Еуин утопили всё племя с детьми и женщинами, призраки умерших начали являться своим убийцам. Это были злые, мстительные духи. Через какое-то время форт опустел. Но призраки озера Еуин последовали за своими убийцами. Они искали мести.
— Вы серьезно? — тоскливо проговорила Маша.
— Шаманам удалось успокоить призраков и заключить их в фигурки животных. Но фигуркам требовался хранитель. И именно им был ваш отец, Мария.
— Вы серьёзно...
— Его настоящая коллекция не предметы искусства, а фигурки животных, которые вы увидели в саду. Прежде хранились в сундуках, в запертой комнате. Его главной задачей было петь им особые песни, чтобы призраки спали и дальше. Все прочее — остальные предметы это так, для отвода глаз.
— Я не понимаю. Чего вы от меня хотите? — Мария выглядела потрясенной.
Максим подумал, она, скорее всего даже не понимает ничего.
— Вы должны понять ситуацию, Мария! — с нажимом сказала Милагрес. — Понять, что есть обозлённые духи, которые спят лишь пока им поют колыбельные. Прежде ваш отец каждый вечер проводил ритуал и успокаивал их. Фигурки спали в своих покоях. Но потом ваш отец…
— Потом его убили! — пискнула Маша.
— Потом он заболел. Очень тяжело заболел. И тогда он вызвал меня. Понимаете?
Маша покачала головой:
— Нет! Я ничего не понимаю!
— Я ваша дальняя родственница. Скажем, ваша троюродная племянница. Ваш отец умирал, кто-то должен был его заменить на посту. Вы были так молоды, он хотел, чтобы вы жили и радовались жизни. Потому он попросил приехать меня. Мы собирались заключить фиктивный брак чтобы я спокойно унаследовала его коллекцию и его бремя. Но не успели сделать этого. Его убили.
Маша тихонечко заплакала.
— Ему оставалось совсем немного. И он вас очень любил, Мария. Вы были его главной драгоценностью. Он пытался уберечь вас от этого, но не смог. Не по своей вине. И теперь вам придётся заменить его.
Маша ничего не сказала, она плакала. Максим спросил:
— Почему ей придётся? Собирались же вы!
— Собиралась, — согласилась Милагрес. — Но я не успела стать его супругой.
— Это обязательно? — настаивал он.
— Да. Самый первый шаман, усыпивший призраков, получил над ними особую власть. Только он мог продолжать успокаивать их. Каждый вечер шаман входил в покои духов и пел, глядя на них. И они успокаивались ещё на одну ночь.
— Дело в том, что ярость призраков так велика, что заговор шаманов усыпляет духов только ненадолго. Потом они постепенно просыпаются и становятся всё сильнее и крепче с каждым днём. Два дня назад они начали покидать хранилище и появились во дворе. Потом проникли в дом. Сегодня они уже были на воротах. Кто знает, где они завтра. Поэтому, Мария, вам придётся заняться ими. Иначе они придут за вами…
— За мной? — Маша подняла красные глаза. — Но почему?!
— Они знают, что вы наследница и злятся, что вы не успокаиваете их.
Когда Милагрес ушла, Маша рыдала ещё некоторое время. Била руками в подушку. Максим не знал, чем помочь. Слёз он не любил, а сделать ничего не мог.
Потом она ушла в ванную. Максим подумал, когда она уснёт, он уедет. Спросит у Милагрес, может ли что-нибудь сделать и если нет — уедет тут же.
Маша вышла из ванной чисто умытая. Глаза у неё блестели.
— Ты можешь мне помочь? — спросила она сердито.
Максим кивнул:
— Я постараюсь. Чем именно?
— Поцелуй меня, — она выставила вперед подбородок.
— Чего? — Максим улыбнулся. — Шутишь?
— Не шучу, — она подошла ближе. — Может быть уже завтра мне придётся пройти это ритуал. Никуда не деться. Я не знаю, что потом будет. Может я стану как папа, такой же затворницей. И пока я еще я, хочу пожить немного. Хоть что-то почувствовать!
Она уже стояла прямо напротив него. Положила на плечо руку:
— Я тебе совсем не нравлюсь? Ну немного?
— Нравишься! Ты очень… красивая и вообще. Но я не хочу пользоваться твоей… этой… беспомощностью!
— Можно тогда я воспользуюсь твоей? — спросила она и села к нему на колени.
Прохладные губы коснулись его рта. Максим вздохнул и поцеловал её тоже.
Милагрес сидела на кухне, когда он вышел сделать себе кофе. Была полночь, но всё равно не уснуть. Маша зато спит, раскинувшись в постели. Ну хоть ей хорошо.
Он вздрогнул, увидев на фоне окна силуэт ее тётки, включил свет:
— Вечер добрый! Не помешаю?
Она покачала головой:
— Нет.
Он включил чайник и сел напротив:
— Я хочу спросить, Маша изменится после ритуала? Она говорит, что её отец был очень замкнутым.
— Он всегда был таким. С детства.
— А почему он вообще уехал? Какой смысл был ехать через пол мира?
— Там его сочли злым колдуном и решили сжечь его дом. Он спасался. Здесь, в России такое невозможно.
— А может если бы сожгли его коллекцию, всё бы закончилось? — сердито спросил Максим. — Я слышал, призраки не любят огня.
— Ох, если бы всё было так просто! — проговорила она. — Увы.
— Ясно. А почему медведь? — спросил Максим и она удивленно на него взглянула:
— Что?
— Почему медведь, я спрашиваю? Остальные фигурки как фигурки. Каменные, резные и этот… медведь!
— А, это… медведь был ошибкой Гвино, — сказала Милагрес. — дело в том, что он всю жизнь общался с призраками и привык к ним. Когда дочь была маленькой, он решил сделать ей хранителя. И хранитель едва не убил Марию. Она не помнит уже, но медведь чуть не задушил её.
— Хм, ничего себе!
— Гвино забрал медведя и спрятал, а Мария страдала. Она плакала каждый вечер и Стефания как-то не выдержала, нашла этого медведя и отдала его дочери…
— Ого!
— Да. Хорошо, что Гвино во-время увидел это. Он был в ужасе. Тогда он понял, что дочь в опасности рядом с ним. Жена не слушается его, может случится что угодно. И он развёлся с ней. Ради ребенка.
— Жена ничего не знала? Про коллекцию?
— Гвино решил ей не рассказывать. Она была очень… специфичной. Глуповатой немного. Хорошо, что Мария пошла в отца.
Максим спросил:
— Зачем он вообще на ней женился? Женился бы на ком-то вроде вас, кто всё знал.
— Стефания была дочерью второго шамана. Раньше шаманов было двое. Их обоих убили, наследники сбежали. ТО есть Гвино забрал Стефанию и бежал с ней и коллекцией. Ему было пятнадцать, Стефании семь. Он решил не рассказывать ей ничего.
— И их выпустили за границу в таком возрасте и с таким багажом? — усомнился Максим.
— Им помогли бежать. Некоторые знают что такое коллекция озера Еуин.
— Ясно, — Максим выключил чайник. — Но всё же, я думал для духов нужны особые вместилища. А тут плюшевый медведь! Хм!
— Согласна, странно, — кивнула она. — Если уж говорить как есть, тот медведь не из тех, что много лет назад утопили в озере. Он из новых и Гвино нужно было куда-то его девать.
— Как это? — спросил Максим. — Кого девать?
— Понимаете… в доме шамана, где каждый день усыпляют духов нельзя умирать.
— Угу, — проговорил Максим.
— Дом пропитан особой силой. Если умереть возле шамана, дух привяжется к дому навечно. Когда Мария была маленькая, их охранник умер в доме. Было больное сердце. Гвино уже ничего не мог сделать. Душа привязалась к дому. Он направил её в медведя и ошибся.
— Ясно, — сказал Максим.
— С тех пор Гвино не позволял ночевать в доме кому-то, а все, кто на него работал, обязаны были проходить медицинское освидетельствование. А медведь с тех пор занимал особое положение. Его единственного Гвино не запирал в хранилище, он был охранником дома.
Она вздохнула:
— Знаете, в последние дни он беспокоился, Гвино сказал мне, что медведя беспокоит что-то. Что-то с другой стороны забора. Нужно было Гвино прислушаться к нему.
