Да будет воля моя - Евгений Кузнецов
— Да.
— Но ты же сам говорил, что никто не угонит такую машину.
— Учись угадывать слова меж строк, блудница. Я сказал, никто, кроме меня.
— И что мне теперь с ней делать?
— Брось ее где-нибудь, пока тебя с ней не поймали. А лучше сожги.
Маммон развернулся и вышел в прихожую. Входная дверь за ним громко захлопнулась. Милана с Карчетовым ошарашено переглянулись друг с другом.
Глава 19
Идея интимной близости с Миланой пришлась похмельному Карчетову по душе. Ну а Милана и без того сгорала от желания заняться сексом. В любовных утехах незаметно пролетел час. Пресытившись плотским удовольствием, Карчетов отвалился на спину. Милана так и осталась лежать на спине, раскинув ноги и улыбаясь блаженной улыбкой, словно нарочно позируя для невидимой видеокамеры.
Восстановив дыхание и сердечный ритм, Карчетов приподнялся на локте и погладил Милану по животу. Милана повернулась к нему. Их совершенно одинаковые прозрачные глаза встретились.
— Хочешь еще? — с надеждой в голосе спросила Милана.
— Нет, — холодно ответил Карчетов. — Подай мне мой мобильник.
— Зачем тебе понадобился телефон?
— Ты забыла, что сказал Маммон? Прошел ровно час, пора звонить Рую.
— Так ты все время только об этом и думал?
Карчетов подтолкнул Милану рукой:
— Давай-давай, он где-то в пиджаке.
Милана нехотя встала с постели и накинула на нагое тело халат. Поискав глазами, она подняла с пола измятый темно-синий костюмный пиджак Карчетова и отыскала в карманах сотовый телефон. Не удивительно, что им оказался последний айфон.
Милана небрежно бросила его на кровать перед Карчетовым:
— Пф! Между прочим, у него в прошивке глюк!
Карчетов взял телефон и равнодушно ответил:
— Не замечал, мне своих хватает. Поищи по карманам, там где-то папиросы. Взорви мне одну штакетину.
Порывшись в карманах карчетовского пиджака, Милана достала пачку «Беломорканала» и зажигалку. Несколько папирос были длиннее остальных, и их картонные мундштуки торчали наружу. Милана выбрала одну из таких, раскурила ее и, сев на кровать, протянула Карчетову:
— На.
Тот, не отрываясь от телефона, молча взял из рук Миланы папиросу и сунул ее в рот. Наконец он отыскал в списке контактов нужный номер и поднес телефон к уху. Ожидая ответа, он трижды глубоко затянулся и задержал дым в легких. Прошло соединение.
— Соломон, это Карчет… тху… кхэ… — Карчетов закашлялся от душащего дыма.
— Много куришь, Левон-джан, — отозвался по громкой связи Соломон. — Это вредно для здоровья.
— Жизнь вообще вредит здоровью, — философски заметил Карчетов. — Так что же теперь, не жить?
— Я говорю лишь о том, что излишества не приносят добра.
— А я считаю, что от жизни надо брать по максимуму.
Соломон промолчал. Карчетов тоже не спешил продолжать обмен «любезностями» и приложился к папиросе. Оба понимали, кто куда клонит.
— Ладно, не будем тратить время на пустой треп, — сдался Соломон. — Я сейчас подъеду, и мы наконец покончим с нашим вопросом.
— Куда подъедешь? — Карчетов посмотрел на сидящую рядом и молчаливо слушавшую их разговор Милану и выдохнул дым ей в лицо. — К своей путане?
— Нет, к тебе, в управление.
— С чего ты взял, что я там?
— Кончай дурить. Или снова обкурился? Мне позвонили и сказали, чтобы я хватал бабосы и мчал к тебе за подписью.
— Кто позвонил?
— Один важный кое-кто.
— Ясно. Сколько у тебя?
— Как договаривались, триста. Или ты хочешь триста тридцать? — Соломон рассмеялся.
— Нет, я хочу девятьсот, — без тени юмора ответил Карчетов и нервно трижды затянулся.
— Левон, ты не ошибся? Не спутал меня с кем-то другим?
— Нет.
— Но как же наш уговор?
— Это было вчера, а сегодня многое изменилось.
— А вот у меня ни хера не изменилось!
— Соломон, ты напрасно злишься на меня, — заговорил примирительным тоном Карчетов, со всех сторон разглядывая папиросу. — Я обыкновенный человек, из мяса и костей, и мне надо кормить семью. А теперь еще и твоя любовница села мне на шею.
— Да, кстати, — вставил Соломон, — ты не забыл, что Мия может накатать на тебя заяву?
— Она теперь подо мной, — невозмутимо ответил Карчетов, докуривая папиросу, — и скорее подаст заявление на тебя, если будешь много возбухать.
— Проклятье! Левон, тебе не кажется, что неэтично нарушать договоренность между двумя хорошими, добрыми партнерами по бизнесу?
Карчетов повернулся к прикроватной тумбочке и опустил окурок в стакан с чем-то недопитым на самом донышке, где тот, зашипев, погас.
— Соломон, ты где живешь? — выдохнув дым, ответил он. — Все находится в постоянном движении. Это и есть бизнес. И личные отношения тут не в счет. Мы оба деловые люди, мы делаем деньги, а не цемент разгружаем за зарплату. Меня круто прижали обстоятельства, и теперь я вынужден искать выход из создавшегося трудного положения. А ты смотри сам, где и что оптимизировать, чтобы в обход закона получить разрешение на строительство ночного клуба в природоохранной зоне. Но только не затягивай, Гугуев мне и сотовый обрывает. Уж больно он заинтересован в этом участке.
— Ты меня знаешь, Левон, я не привык отступаться. Потерпишь до вечера, пока я соберу деньги?
— До вечера потерпеть можно. Да, до вечера — в самый раз.
Отключив связь, Карчетов откинул телефон на кровать:
— Он собрался меня подставить.
Милана прильнула к нему всем телом и погладила по груди:
— А ты оказывается крутой. Ни за что бы не подумала.
Карчетов ничего не ответил.
— Обожаю крутых мужиков.
Милана оседлала Карчетова верхом и страстно впилась губами в его губы.
Глава 20
Синий кабриолет Майбах чуть было не вынесло на встречку, но Соломон успел во время крутануть руль вправо. После телефонного разговора с Карчетовым его трясло. Матерясь последними словами, он с третьей попытки отыскал в бесконечно длинном списке контактов своего айфона нужный номер. Послав вызов, он включил громкую связь, а телефон установил в держатель на приборной панели.
В динамике раздался удивленный мужской голос:
— Соломон? Ты?
— Да, это я.
— Неужели созрел?
— Только при одном условии. Мне во что бы то ни стало нужно разрешение на строительство клуба.
— Ты же знаешь, не в наших интересах поднимать волну. Так что ты по-тихому получишь свое, а мы — свое.
— Тогда идет.
— Сколько он просит? Триста?
— Девятьсот.
— Фью-ю! — присвистнул мужчина. — Так вот оно в чем дело.
— Да, в этом. Было бы у меня бабло, я бы с вами не связывался.
Соломон приподнялся с сиденья и, нервно давя на клаксон, выкрикнул ехавшему впереди черному «Рэндж Роверу» со ставропольским номером:
— Придави гашетку, комбайнер!
— Соломон, ты что, за рулем? — обеспокоено
