Собиратели душ - Наталья Николаевна Тимошенко
– Мне бежать за помощью? – уточнила Алиса, но Леон качнул головой:
– Нет времени. Я сам.
Он подсунул руки под Влада и поднял его, завернутого в плащ, будто пушинку. Легко встал на ноги и снова почти бегом бросился в сторону дома. Алиса последовала за ним, удивляясь, откуда взялись силы. Надеть колбу на шею Владу он не мог, а нести его на руках почти километр – легко.
В доме их, как выяснилось, уже ждали. Двери на террасу были распахнуты, в холле стояла встревоженная София.
– Все ждут, – коротко сказала она, когда Леон взлетел по ступенькам наверх.
Казалось, он даже не услышал секретаря, сразу направился в глубь дома. София последовала за ним, и Алиса тоже. Они свернули в один из коридоров, в конце которого, насколько Алиса помнила, находился медицинский отсек. От остальной части дома его отделяла темно-коричневая дверь, теперь распахнутая настежь. У двери уже ждали два человека, полностью экипированные в хирургическую форму. Рядом с ними стояла каталка, на которую Леон сгрузил Влада. Врачи тут же покатили каталку вглубь отсека, Леон последовал за ними, а София осталась, преградила дорогу и Алисе.
– Жди здесь, – сказала она. – Леон там не задержится, ему будет нужна твоя помощь.
Алиса остановилась, понимая, что и сама не хотела идти дальше. Согнулась, уперлась ладонями в колени, пытаясь отдышаться.
– Почему не отвезти его в больницу? – спросила она, не сильно надеясь на ответ, но София ответила:
– Здесь есть все необходимое для оказания экстренной помощи и лечения, в том числе операционная.
Алиса удивленно посмотрела на закрывшуюся дверь.
– Но зачем это в доме?
– А ты еще не поняла, насколько опасно работать на Леона? – насмешливо бросила София, скривившись. – Шла бы дальше пиццу развозить, пока не влипла.
Алиса скрипнула зубами, но ответила максимально спокойно:
– Сама разберусь, куда мне идти. Леон меня на работу взял, и не тебе обсуждать, кому и что делать.
София хмыкнула, но больше ничего не сказала. Вытащила из кармана телефон, привалилась плечом к стене и уткнулась в экран. Чего именно они ждут, Алиса не знала, но последовала примеру Софии: оперлась спиной о стену и прикрыла глаза, позволяя себе наконец дышать чуть спокойнее.
* * *Ждать Леона пришлось не больше десяти минут, но за это время София успела уйти и вернуться, держа в руках новый черный плащ. Интересно, сколько их у Леона вообще?
Тот вышел из медотсека, вытирая руки салфеткой, но кровь все еще оставалась на его одежде. Переодеваться Леон не стал, лишь забрал у Софии плащ и накинул на плечи. Не говоря ни слова, направился к выходу на террасу, а София молча указала Алисе на него, давая понять, что той следует идти за колдуном.
Они снова шли к месту, где нашли Влада. Быстро и решительно, но теперь не бегом. И Алиса решилась спросить:
– Как Влад?
– Жив, – коротко ответил Леон. – Тяжело ранен, но должен выкарабкаться, – вскоре добавил он. – У меня работают профессионалы, должны помочь.
А если не помогут, то кто-то из родни Влада получит хорошую компенсацию. Жестоко, но справедливо. Наверняка Влад тоже знал, на что подписывался.
– А эти бездушные – кто они? – снова спросила Алиса, поняв, что Леон не против немного рассказать.
– Люди, у которых отобрали душу.
– Душу? – Алиса покосилась на собеседника. – В религиозном смысле?
– Нет. Не совсем, – Леон задумался на секунду, не зная, как правильно объяснить. – У каждого человека есть некий метафизический след. Религия называет это душой, хотя я не уверен, что мы интерпретируем ее одинаково. Кто-то – аурой, кто-то – энергетическим следом. Кто-то вообще в нее не верит, но она есть.
– И кто может забрать душу? – снова спросила она. – Демоны?
– Не совсем. Точнее… Понимаете, то, что мы привыкли называть демонами, – это слишком большая категория существ, чтобы иметь общую характеристику. Некоторые из них могут высасывать из человека душу, оставляя лишь пустую оболочку, бездушного. Таких я называю Собирателями душ.
– И никак нельзя вернуть эту душу на место? – поинтересовалась Алиса.
– Увы, – Леон бросил на нее быстрый взгляд и продолжил идти дальше. – Собиратели питаются душами, для них это еда. После того, как вы съедите яблоко, его ведь уже невозможно вернуть на дерево, так?
Алиса кивнула. Вернуть, конечно, можно, и порой под деревьями таких «яблок» много, как собачьих, так и человеческих, но Леон прав, это уже не то, что можно назвать яблоком.
– И что становится с человеком, у которого высосали душу?
– Он превращается в чудовище.
Алиса подумала, что не так уж это и разнится с общепринятыми понятиями. Разве что обычно «человек без души» говорят про черствых, не способных к сочувствию и помощи людей. Здесь же, похоже, Леон имеет в виду чудовище не в фигуральном смысле, а прямом. По крайней мере, Алиса не представляла, как обычный человек мог сотворить такое с Владом.
Леон немного притормозил, дожидаясь, пока Алиса поравняется с ним, и больше вперед не вырывался, шел рядом. Бросил взгляд на колбу на ее шее, сказал:
– У вас очень интересная душа. Никогда еще не видел фиолетовых, только читал про них.
Алиса опустила взгляд, тоже посмотрела на колбу.
– Так это… моя душа? – нахмурилась она.
Леон кивнул.
– Вынужденная мера. Когда идешь на встречу с бездушным, нужна защита. Бездушные слепы, но хорошо чуют чужие души, ведь их главная задача – найти себе новую. Заключив ее в колбу, вы как бы скрываете ее от бездушного, он больше не может ее чувствовать. А значит, с большой вероятностью пройдет мимо вас. Или, по крайней мере, не сможет навредить.
– Он не может разбить колбу? – уточнила Алиса.
– Может. Но скорее случайно. Он не знает, что душа там, не чует ее. Бездушные в некотором смысле напоминают киношных зомби. Только им нужны не мозги, а душа. Но они так же глупы и жестоки в своей глупости. Чем дольше бездушный остается в таком не-живом виде, потому что это уже нельзя назвать жизнью, тем сильнее он теряет человеческий облик. И внешне, и морально. Он перестает думать, им движут лишь инстинкты. Бездушного можно только убить.
Алиса посмотрела на шею Леона, на которой болталось много разнообразных украшений, но колбы среди них не было.
– А вы почему не защищаетесь?
Леон тоже опустил голову, будто убеждаясь, что на нем действительно нет колбы.
– Я защищаюсь другими способами, – криво усмехнулся он.
Других объяснений он не дал, и Алиса спросила о том, что интересовало ее больше его защиты:
– А почему фиолетовая душа такая редкая? Что это значит?
– Это значит, что вы очень сильная. И наверняка справитесь с этой работой. Так что я поступил правильно, взяв именно вас.
Алиса едва сдержала победную улыбку. Пожалуй, после этих слов ей стало чуточку спокойнее.
– А что означает красная душа у Влада? – уточнила она, вспомнив, каким цветом окрасилась колба, когда она надела ее на шею Владу.
– Означает, что он тяжело ранен, – уже не так весело ответил Леон. Снова стал серьезным и сосредоточенным, вспомнив, куда и почему они идут. – Вообще у Влада душа зеленая, в полной мере отражающая его смелость и преданность. В красный окрашивается любая душа, когда человек на грани смерти. Мы вовремя успели. Еще немного, и бездушный убил бы его.
– И смог забрать душу?
– Видите ли, в чем
