Приятные воспоминания - Мари Уинтерс Хэйсен
— Приготовить вам сэндвич? — спросила сиделка, когда увидела в комнате сидящую старуху.
— Бедняга Поль, — произнесла она, не обращая внимания на вопрос женщины.
— Кто такой Поль?
— Мой муж. Он всегда проявлял обо мне заботу. Поэтому-то я и вышла за него замуж, несмотря на разницу в возрасте. Я и понятия не имела, что он уже женат.
Дельта насторожилась и перевела взгляд на книгу, которую только что читала, на фотографию во всю страницу красотки тридцатых годов с платиновыми волосами Джин Харлоу.
— Что случилось с Полем? — спросила она.
— На самом деле не знаю. Я находилась у матери, когда нашли его тело.
— Имя вашего мужа Поль Берн?
— Да, он был членом правления «Метро-Голдуин-Майер».
— А вы, значит, Джин Харлоу.
— Верно.
Дельта, затаив дыхание, слушала, как Розамунд описывала свои отношения с матерью (Мамой Джин), отчимом, Марино Белло, создателем фильмов Говардом Хьюзом, кинематографистом Гарольдом Россоном и актером Уильямом Пауэллом. Вот и опять ее рассказ о жизни ушедшей актрисы был гораздо полнее, чем в книге. Дельта видела два фильма о Харлоу, один с Кэрролл Бейкер, а другой с Кэрол Линли в главной роли. Возможно, и Розамунд смотрела какой-то из них.
Старуха все еще продолжала говорить о неблагополучной семейной жизни секс-символа, когда кухарка принесла ужин. Обе женщины уселись за курицу в вине, ложные воспоминания исчезли, и Розамунд опять пришла в себя.
* * *
Эмбет Уэстмайер вернулась после двухнедельной командировки в Париж и нанесла матери один из нечастых визитов.
— Как она себя чувствует? — спросила она Дельту, как будто престарелая женщина была не способна ответить на этот вопрос сама.
— И хорошо и плохо, — ответила сиделка. — Лекарства, кажется, помогают.
— Хорошо.
— Я бы хотела только спросить вас вот о чем, — произнесла она, дабы удовлетворить любопытство. — Ваша мать интересовалась жизнью старых кинозвезд?
— Насколько я знаю, нет. А почему вы спрашиваете?
Дельта поведала дочери о материнских воспоминаниях из жизни знаменитостей и о том, что та считает их своими.
— Жутковато, — произнесла сиделка. — Еще вчера она видела фотографию Джорджа Ривза и подробно описала его участие в фильме «Унесенные ветром», его отношения с Тони Мэнникс, помолвку с Ленорой Леммон.
— Я уверена, что она помнит только то, что читала в газете. Разве люди с болезнью Альцгеймера не помнят в деталях события из далекого прошлого?
— Да, это часто бывает.
— Тогда все ясно. Вы просто не знали мою мать до болезни. Она никогда не была сентиментальной. Она жила сегодняшним днем. Не думаю, что когда-то слышала, как она рассказывает о своих родителях или детстве, которое было очень одиноким. Возможно, поэтому-то у нее нет фотографий или воспоминаний о юности.
— Но ваша мать не понимает, что помнит чью-то жизнь. Она верит, что это ее воспоминания.
— Что вы говорите? — настороженно спросила Эмбет.
— Я никогда с подобным не встречалась. Похоже, она бродит по просторам чьей-то памяти.
— Вы считаете мать ненормальной?
— А раньше подобное у нее наблюдалось?
Поведение Эмбет внезапно изменилось, и она встала, чтобы уйти.
— У матери слабоумие, миссис Гилли, и мне не хочется давить на ее чувство собственного достоинства из-за глупых разговоров об ушедших от нас кинозвездах. Я наняла вас присматривать за ней, чтобы она не навредила себе. Вы должны постоянно следить за ее питанием, купать и давать лекарства. Вы справитесь с этим, или мне подыскать другую сиделку?
Дельта поразилась такой вспышке гнева хозяйки.
— Простите, миссис Уэстмайер, я не хотела вас расстраивать.
— Прошу вас, — сказала Эмбет, смягчив тон, — заботиться как можно больше о матери и не потакать странному поведению.
— Конечно.
Однако Дельта ничего не могла сделать с происходящими в мозгу больной путешествиями по жизненным вехам других людей. Меньше чем через неделю после того как Эмбет Уэстмайер выразила сиделке свое разочарование в работе, с Розамунд произошел другой случай. Однажды днем, когда Дельта и больная играли в «балду», старуха вдруг потеряла интерес к игре.
— Где твоя книга? — спросила она.
— На столике.
— Да не эта, — сказала Розамунд, когда увидела роман Джиллиан Флинн, — а та о Голливуде.
— Я закончила ее чтение.
— Хорошо, а можно мне почитать?
Сначала Дельта хотела сказать больной, что у нее нет больше этой книги, дабы избежать еще одного случая, но передумала.
— Вот она, — сказала сиделка, вытаскивая ее из ящика на дне шкафа в спальне.
Розамунд стала перелистывать страницы, когда Дельта удалилась на кухню готовить бутерброды. Вернувшись, она заметила, что старуха снова погрузилась в чье-то прошлое.
— Когда я первый раз появился в Лас-Вегасе, то понял силу «золотой жилы». Нужно лишь было убедить в этом Мейера.
В течение следующего часа Дельта слушала, как Розамунд рассказывала о ранних годах жизни Бакси Сигела в Нижнем Ист-Сайде Нью-Йорка. Она длинно и пространно говорила о своих связях с Мейером Лански, Лаки Лучано, Фрэнком Костелло и Альбертом Анастасией. Старуха проследила его карьеру от Нью-Йорка до Калифорнии, где он вел дела синдиката на Западном побережье, а затем в Неваде, построив там гостиницу и казино.
— Я назову отель «Фламинго» в честь Вирджинии Хилл. Это ее прозвище за длинные тонкие ноги.
Дельта, почувствовав, что происходит что-то не то, решилась сменить тему об убитом гангстере.
— Все-то разговор о преступлении и убийстве! — воскликнула она. — Позвольте мне дать вам другую книгу. Например, любовный роман. В моей комнате есть один Даниэлы Стил.
Когда Дельта попыталась забрать книгу, Розамунд выхватила ее из рук. Та упала на пол, и страницы перескочили с главы о Бакси Сигале на Лану Тернер. Внезапно старуха перестала говорить о тесной дружбе гангстера с Джорджем Рафтом и начала вспоминать, как Тернер по прозвищу «Девушка в свитере» познакомилась с дешевым громилой Джонни Стомпанато. Дельта смирилась с желаниями больной, уселась и стала слушать, как Розамунд описывала ночь, когда дочка Тернер Черил Крейн застрелила любовника своей матери, арест девочки и полные эмоций показания Ланы перед судом. И вот, когда день стал клониться к концу и солнце село, старуха устала. После горячей ванны и легкого ужина она отправилась в постель, где крепко проспала всю ночь.
* * *
В течение следующих нескольких дней Розамунд погружалась в жизни голливудских легенд, несмотря на усилия Дельты держать от нее подальше книгу. Сиделка пыталась бросить ее в корзину для мусора, пока больная спала, но на следующее утро у старухи появлялись приступы гнева, и книгу вновь возвращали.
«Я полагаю, что просмотр книги не принесет ей вреда, — оптимистично думала Дельта, — как и чтение».
Но в конце недели, когда Розамунд знакомилась
