Ледяной Эдем - Алекс Норман
– А хлеб, яйца, масло? Откуда это у него?
– Ну, кур он своих держит, а за хлебом и маслом он сам приходил. Ну, когда я подвозил.
– За просто так?
– А за то, чтобы нас с Машей не терроризировал!
– Проще говоря, рэкет.
– Оброк. Продуктами, – кивнула Ольга. – И барщина. Клеткой. Для Варвары.
– Не делал я клетку!
– А если делали?.. – спросил Кирилл. – Мы ведь экспертизу можем техническую провести, определим, кто сколачивал клетку, вы или не вы.
– Экспертизу так экспертизу! – Диконов с обидой смотрел на него. – Покажите, где клетка, я вам докажу, что это не я сколачивал!
Кирилл видел клетку, работа грубая, а Диконов мастер, у него подгонка тонкая, сборка крепкая, но ведь он мог и не стараться. Казубов требовал, вот он и соорудил ему по-быстрому, но вкривь и вкось.
– А вам домой, значит, надо? – вопросительно глядя на Диконова, в раздумье спросила Ольга.
– Домой!
– Если останетесь здесь, Казубов нагрянет к вашей жене?
– А если вы уедете со мной, Казубов может вернуться сюда.
– Значит, мы останемся здесь.
– Но кто-то должен отправиться со мной, – сказал Диконов. – Сам я с Казубовым не справлюсь.
– Я могу, – сказал Миккоев.
– Вам в поселок, людей собирать… – качнула головой Ольга. – Я могу поехать. А Ганыкин и Батищев останутся здесь.
Она в раздумье посмотрела на Кирилла, как будто сомневалась в его профессиональной ценности. Как будто забыла, кто вывел Казубова на чистую воду.
– Я бы не советовал вам распылять силы, – мотнул головой Диконов. – Казубов очень опасен. Он и бегает быстро, и стреляет метко.
– Стреляет… А ружье мы так и не нашли, – сказала Ольга, снова глянув на Кирилла. – Ружье может быть там же, где и Варвара.
– А может, и в доме. Только очень хорошо спрятано. И Казубов может за ним вернуться.
– Значит, будем искать ружье. И ружье, и все.
– Мы тогда поедем? – глянув на Миккоева, спросил Диконов.
– Вместе поедем, – немного подумав, решила Ольга. – Все ищем ружье. Все ищем, все вместе уезжаем.
Дом обыскали со всей тщательностью, ружье не нашли, зато в светелке, в углу среди хлама, обнаружили мужскую куртку, свернутую в комок. Все здесь пыльное, загаженное птицами, а куртка относительно чистая. В кармане паспорт – на имя Карпова Евгения Дмитриевича.
– Вот сволочь, мужика убил, а куртку снял! – возмущенно цокнул Миккоев.
– Сорок шестой размер, – рассматривая куртку, сказала Ольга. – Рост, я так думаю, второй… Не думаю, что мужчина был крупного телосложения.
– Крови вроде не видно. Может, задушил?
– Здесь где-то убил. В доме или рядом.
– Ехать пора, скоро совсем стемнеет.
Ганыкин в обыске не участвовал, он ходил по дому, посматривая в окна: вдруг у Казубова ум за разум зайдет, возьмет ружье и пойдет убивать.
– А где Диконов? – спросила Ольга.
– Кур кормит… Как будто у себя дома, – усмехнулся Ганыкин.
– А что, куры не люди? – спросил Кирилл, вынимая из кармана ключи от машины.
Ольга как-то странно глянула на него, как будто разговор шел о ней.
Снег сыпал мелко, густо, дорогу еще не завалило, все к этому шло, но Диконов отвал опускать не стал, трактор колесил вхолостую. И так разогнался, что Кирилл едва поспевал за ним.
– А чего вы молчите? – спросил вдруг Миккоев.
Кирилл кивнул. Действительно, на повестке животрепещущая тема, а они все как воды в рот набрали. То ли усталость сказывалась, то ли дорога укачала.
– Не знаю, – пожала плечами Ольга.
– Может, стыдно?
– С чего это?
– А кто у вас крайним оказался? – с обидой спросил Миккоев. – Это же я вам колесо пробил, да? И мать Карповой убил! И отца!
– Отца, похоже, убили, – сказала Ольга, пропуская претензии мимо себя.
– Отца убили на месте, а мать убежала, – присоединился Ганыкин.
– Но не добежала, – кивнул Кирилл.
– Потерял ее Казубов, потерял. Так бы догнал, похоронил, и никаких вопросов. Жил бы сейчас – горя не знал.
– Не догнал. Но убил. Дочь похитил, мать убил. Подозреваемый установлен, дело, считай, раскрыто, – сказал Кирилл.
– Подозреваемого нужно брать. И похищенную найти.
– Но в любом случае подозреваемый установлен. Не зря мы перлись в эту глушь.
– Землянку искать надо, землянку надо найти, – в раздумье, будто обращался к себе самому, проговорил Ганыкин.
– Почему землянка? – насмешливо глянув на него, спросила Ольга.
– Да головой треснулся, землянку увидел, Варвару эту. Сидит, несчастная, в клетке.
– Где землянка? На карте покажешь?
– На карте не покажу!
– Если еще раз треснешься, сразу сознание не теряй. Сначала по карте сверься, – посоветовал Кирилл.
– Тебе смешно? – резко спросил Ганыкин.
И положив руку ему на плечо, с силой сжал пальцы. И тут же разжал, отпуская Кирилла.
– Да нет.
– Вот и сиди молча!
– А что еще видел? – спросил Миккоев. И тут же поспешил заверить: – Я не смеюсь, я серьезно!
– Не знаю.
– Да серьезно я!
– Не знаю, говорю, что там идолы деревянные делали, ну в землянке в этой. Боги эти языческие.
– С капища?
– С капища? Ну, может, и с капища, но в землянке. По углам стояли. Столбы такие, рожи резные, а в глазах угольки. Красные угольки, раскаленные, как из печи достали, вставили.
– Может, съездить надо на это капище? – спросил Кирилл. – Может, там где-то эта землянка?
– У кого-то в голове эта землянка… – усмехнулась Ольга. – Но съездить на Капище можно.
– Там от развилки на Радянку недалеко, километров десять всего, и дорога хорошая, в смысле не болото, – сказал Миккоев. – Диконову скажем, он дорогу почистит.
– И за экскурсовода будет, – кивнул Кирилл.
До Радянки добрались без происшествий. Диконов остановил трактор у своей избы, выскочил – и сразу в дом. Вышел оттуда довольный, успокоенный. Видно, за жену свою переживал, за детей, но все обошлось, местный вымогатель и растлитель до них не добрался.
– Я предлагаю вам остаться здесь! – обращаясь к Ольге, сказал Диконов. И рукой показал на дом, где у него временно размещалась столярная мастерская. – Мы с Олегом Яковлевичем в Кайсе съездим, а вы здесь останетесь. Должен же я на кого-то семью свою оставить.
– Ну, хорошо, оставляйте.
Ольга глянула на Кирилла, на Ганыкина. А какая им разница, где ночевать?
– Вот и ладненько!.. Верстак сейчас уберем, кровати есть, матрасы найдем. Маша баньку протопила, вам понравится!
От баньки отказываться никто не стал. Это в деревне банный день раз в неделю, в городе условия, куда более приближенные к человеческим. А Кирилл очень хотел в город. Утомила его эта деревенская колготня, тем более что по большому счету виновника убийства и похищения они установили. Даже двух убийств.
Верстак убирать не стали, оставили как
