Кого не взяли на небо - Клим Мглин
— И я сдержу обещание, — ответила Йоля, — Но я не обещала, что ты останешься живой.Однако можешь попытаться. Все вы можете.
Она обвела группу собравшихся остриём обнажённого меча.
— Короче, если без пафоса, то расклад простой, — пояснила Аглая Бездна, — Убьёте её — забирайте своего Ханселя и валите нахуй отсюда. Что будет в противном случае, думаю, объяснять вам не нужно.
Герта словно бы пробудилась, её глаза полыхнули синим пламенем. Она обвела взглядом соратников. Якоб молчал, только щурил свиные глазки; разглядывал Йолю, оценивал.
— Поединок, — оскалился Смачный.
— Почему бы нет, — улыбнулась Соткен.
Скаидрис не ответил, его вниманием завладела высокая, красноволосая женщина, стоящая в проёме церковных дверей.
С этой бабой что-то было не так.
Широко распахнутые глаза отливали золотом и багрянцем, искрились изумрудной зеленью, меняли оттенки, словно в калейдоскопе. У Скаидриса закружилась голова. Он зажмурился, а когда снова открыл глаза, старался больше не смотреть ей в лицо.
— Нарисуй круг, — сказала Йоля, обращаясь к Соткен, — Ты знаешь, какой нужен.
Та удивлённо вскинула вверх татуированную бровь:
— А драться мы чем будем? У нас только это гавно, — она кивнула на мачете Герты.
— Я предвидел подобный исход переговоров, — сказал толстяк, — У меня кое-что припасено.
Он двинулся в сторону броневика.
— Без фокусов, жирный, — Аглая щёлкнула предохранителем «Диемако», — Бог всё видит.
Она махнула в сторону башни. Рядом с босыми ногами Ханселя возвышалась огромная фигура, вооружённая снайперской винтовкой.
— Не переживай, преподобный, всё пучком будет.
Покопавшись в чреве броневика, повар вскоре вернулся назад, и не с пустыми руками. Он опустился на корточки и развернул продолговатый свёрток.
— Выбирайте, — сказал он Смачному и Скаидрису, — Оружие простое, но беспощадное.
— Годится, — однорукий боксёр оценил волнующий вес бейсбольной биты, усеянной вбитыми гвоздями.
Скаидрис сплюнул на землю и взял в руки обрезок водопроводной трубы.
— А это тебе, — он протянул Соткен узкие, слегка искривлённые ножны; повар бросил в сторону Йоли вызывающий взгляд, но та продолжала скучать на ступеньках.
— Дайто, — обрадовалась Соткен.
Она извлекла катану из ножен, осмотрела, осталась довольной.
— Хорошая работа. Где взял?
— Моя личная. Сорок лет назад к нам пацаны из Японии приезжали, в гости, а среди них оружейник был, он и сделал. Я так и не освоился с ней. Мне сподручней вот это.
И старик продемонстрировал Соткен кусок метровой арматуры, загнутый в крюк с остро заточенным кончиком.
— Якоб Крюк, — грустно улыбнулась Герта далёкому воспоминанию, — Твоё прозвище в молодости.
— Хорош писюнами меряться, — поторопила Аглая, — Time to die. Круг рисуйте.
Соткен вышла на середину дворика, воткнула в размякшую землю меч. Разметила площадку — пять шагов от клинка во все направления света. Концы креста Скаидрис и Смачный соединили кривыми бороздками, прокопав те при помощи своего оружия.
— Правила, замечания, предсмертные желания, — спросил у Йоли толстый повар.
— Только одно, — ответила та, — Тот, кто покидает границы круга поединщиков, считается проигравшим и его судьба всецело передаётся в руки победителя.
Якоб кивнул головой.
— Это всё? — свирепо спросил Смачный и сплюнул на землю.
— Всё, — улыбнулась ему Йоля.
— Иди сюда, сука, — боксёр хлопнул основанием биты о ладонь левой руки.
Но та отсутствовала и шипы биты вонзились ему в коленку. Он охнул и зажмурился от боли.
— Вот же клоун, — умилилась Бездна, — Идите в загон, барашки.
— А что тебе мешает пристрелить нас после того, как мы её убьём? — спросил Скаидрис.
— А что мне мешает это сделать прямо сейчас? — спросила Аглая.
Йоля засунула руку под подол мини-платья, поправила врезавшиеся в задницу трусы, и спустилась по лестнице. Мускулистые ноги, обутые в страшенные гады, переступили бороздку и замерли. Её меч оставался в ножнах, а те она держала у розовых, покрытых кровоподтёками, коленок. Пятеро оппонентов вступили в круг.
Соткен грубо оттолкнула Герту назад, и скомандовала остальным:
— Стойте здесь. Прикройте её своими телами. Отбивайте атаки. И не мешайте мне.
Она вышла вперёд, переваливаясь с ноги на ногу, будто старая неуклюжая утка.
— Готовы? — спросила Бездна.
— Готовы, — просипела Соткен, облизнув пересохшие губы.
Йоля кивнула.
Аглая Бездна взмахнула рукой. На колокольне громыхнуло. Земля посередине круга взлетела струйками грязи.
Комочки земли, поднятые вверх выстрелом, всё ещё продолжали свой полёт, а неподвижная фигура высокой женщины исчезла, превратилась в размытое движение, в тень, мелькнувшую мимо Соткен.
Та успела ударить — вслепую, наугад. Катана со свистом разрезала воздух, не встретив сопротивления. Но Соткен знала — клинок достиг цели.
Кривушка моментально развернулась, поменяла стойку, приготовилась к новой атаке. Но той не последовало. Её противница замерла перед сбившимися в кучу бойцами. Йоля пошатнулась, обнажённые ноги подкосились и она мягко опустилась на колени. Все оцепенели, поражённые произошедшим.
Когда алая кровь пала на землю тяжёлыми каплями, бойцы очнулись.
— Хуярь её! — возопил Смачный высоким бабьим голосом.
— Ай молодца, Соткен! Подрезала суку! — вторил ему обрадованный Якоб.
— Добиваем, добиваем! — визжал за их спинами Скаидрис.
«Может стоит подарить ей смерть от меча?» — подумала Соткен, приближаясь к коленопреклонённой женщине осторожными приставными шагами.
Острие катаны нацелилось в красный затылок.
Кривушка бросила взгляд на стремительно приближающихся бойцов — оружие воздето вверх, лица перекошены от ярости.
«Поздно», — поняла она, — «Ей придётся почувствовать себя отбивной котлетой».
Она остановилась и опустила вниз самурайский клинок.
Обнажённые, покрытые рыжим пушком руки коленопреклонённой жещины, всё ещё сжимающие меч в ножнах, пришли в движение. Правая потянула вправо, левая устремилась влево. Блеснула тусклая сталь. У Соткен перехватило дыхание, холодная волна ужаса пронеслась по позвоночнику.
— Назад, кретины, — завопила она бойцам, а сама бросилась вперёд, отводя катану для рубящего удара.
То, что воткнулась ей в лоб, не походило на лезвие меча.
«Ножны», — восхищённо подумала Соткен, — «Она уложила меня ножнами».
Кривушка повалилась на спину, подняв тучу грязевых брызг.
Внушительные фигуры соратников закрыли от глаз Скаидриса коленопреклонённую женщину.
«Ударить я не успею», — понял юноша.
Шипованная бита Смачного опустилась вниз, крюк Якоба резанул воздух.
Скаидрис обернулся к Герте. Девушка стояла у него за спиной.
— Вот и всё, — он ободряюще улыбнулся ей.
— Вот и всё, — согласилась та, взирая поверх его плеча.
Парень снова
