Уникум (СИ) - Билик Дмитрий Александрович
Я поглядел на черно-белые картинки — шпаги, старинные пистолеты, мушкеты, арбалеты, метательные ножи, даже праща. Это вообще из какого века? Нет, Байков абсолютно прав, у меня нет ни шанса.
Далее шли виды стоек, количества шагов и выстрелов, да много чего еще. Большая часть книги была посвящена конкретным поединкам и их разборам по разделам. Основные главы занимал огнестрел, далее шло холодное оружие (оказывается, в южный губерниях России частенько дрались и на кинжалах), а метательные замыкали тройку. Оно и понятно, время луков и арбалетов безвозвратно ушло.
Чем больше я читал, тем больше портилось мое настроение. На первый взгляд не существовало ни одной лазейки, чтобы спасти будущего великого мага, меня то есть. Я лишь нашел небольшую отсрочку.
Как и сказал Куракин, по кодексу ответ я должен был дать самое позднее через сутки. Кто бросал вызов, лишался права выбора оружия или места проведения. Я могу выбрать, либо чем драться, либо где это произойдет. Насколько помню Козловича, он говорил, что для поединков у них существует отдельное место. Соответственно, надо выбрать оружие, что и должно было стать моим преимуществом. После этого у нас будет еще три дня для самого поединка.
Я так увлекся, что даже не сразу понял, почему все встали и принялись шумно переговариваться.
— Максим, у нас перемена, — объяснила Зыбунина. Она поджала губы и добавила, — если ты хочешь, я могу наложить защитные чары для твоей дуэли.
— Защитные? — еще витая в области поединков, переспросил я.
— Я не так сильна в них, как моя мама, но кое-что могу. Они помогут хоть как-то уберечь тебя.
— Спасибо. Нет, честно, спасибо, Катя.
Зыбунина улыбнула и почему-то покраснела. Чего это она? Я хотел было вернуться к книге, однако тут в аудитории появился прелюбопытный персонаж. Невысокий поджарый мужчина с длинными волосами и чуть съехавшим на бок носом тащил внушительную тележку, накрытую темным полотнищем. При его появлении все ученики вытянули шеи, прям как сурикаты, увидевшие опасность. Только в данном случае это скорее можно было назвать любопытством.
— Три вида существ, которые водятся в наших широтах, — начал незнакомец без всякого предисловия.
По всей вероятности, это был учитель «Мифологии родного края», по крайней мере, так значилось в расписании. Стоило ему заговорить, как все без лишних слов сели на свои места.
— Не было же звонка на урок еще, — шепотом возмутился я.
— Это Петрович, — объяснила Зыбунина тоже вполголоса, — он всегда начинает и заканчивает, когда захочет. Ты лучше сам смотри и слушай.
Говорил Петрович быстро, сфокусировавшись на одной точке посередине учительского стола, словно там было написана вся лекция. При этом я не заметил ни единого смешка или шороха. Все действительно слушали странного учителя.
— Кикимора.
Петрович сдернул часть полотнища и нам предстало любопытное существо в клетке. Крохотное, с короткими ногами, неестественно длинными и мохнатыми руками и огромной головой, оно, казалось, состояло из множества веток. Кикимора пучила желтые глаза, вертела длинным носом, постоянно задевая им клетку, и быстро перескакивала с места на место.
— Как и большинство существ, для немощных кикиморы невидимы, — продолжал Петрович, не обращая внимания ни на то, как поднялись почти все ученики с места, пытаясь разглядеть невидаль, ни на саму суету узницы. — Нрава беспокойного, быстро бегают. Способны общаться как животной речью, так и человеческой. Но чаще всего любят попросту стучать по ночам. Кикиморы своеобразный человеческий паразит. Селятся в домах на отшибе рядом с мало-мальским источником силы, питаются объедками, особого вреда не доставляют, однако и пользы от них никакой. Если встретитесь с ними, то не бойтесь, вашей силы вполне хватит, чтобы отогнать кикимору.
Ага, конечно, особенно моей. Я тут простейшее заклинание сотворить не смог, а он говорит про то, чтобы избавиться от этой страшилищи. Скорее уж кикимора будет гнать меня разными вонючими тряпками.
— Аука, — сдернул Петрович полотнище со второй клетки, — или псевдолеший.
Едва свет озарил клетку, как небольшой плотный комок, нечто среднее между упитанной кошкой и крохотным старичком, заметался.
— Это тоже паразит, только уже более умный и опасный. Он питается напрямую жизненной энергией. Если путников много, им ничего страшного не грозит. Но вот одинокого странника аука заведет в самые дебри, где тот может погибнуть.
Именно в этот момент существо замерло, точно прислушиваясь. Я смог рассмотреть вытянутые уши с толстыми мочками, седую бороду, крючковатый нос и огромные ступни. Все-таки этот аука был похож на человека намного больше, чем кикимора. Но выглядел более угрожающе. Может, причиной тому его вертикальные зрачки?
Существо задрожало, седая борода мелко затряслась и «старичок» вдруг выдал странный звук.
— Аууу! Аууу!
Похоже было, словно кричит заблудившаяся молодая девушка. В голосе слышалось столько отчаяния и страха, что я невольно вздрогнул. Впрочем, как и многие другие.
— Если леший — хозяин леса, то аука — мелкий пакостник, — продолжал Петрович, — опытному магу он серьезного вреда не причинит. Вы сами помните, как можно различить наличие места, заполненного силой.
Петрович по-прежнему смотрел в стол, но теперь поднял руку и стал загибать пальцы.
— Аномальное изменение температуры. Например, если холодной ночью вам становится жарко, как днем, поздравляю, вы в месте силы. Второе, — еще один палец загнулся, — резкие запахи. Они могут быть разными, приятными и не очень. От сильной вони сероводорода до аромата женских духов. Всех их отличает то, что в данном месте они неуместны. И последнее, — он загнул третий палец, — яркий свет, появляющийся неожиданно. Как правило, на короткое время. Запомните, это очень важно.
Максимов не просто запоминал, а скрипел шариковой ручкой. Молодец, потом перепишу у него, почитаю еще разок. Информация очень важная. А Петрович все продолжал.
— Прошу не путать существ с магическими животными. Последних можно приручить. Существа же своего рода разумные другого вида, как жители какой-нибудь Альфа-Центавры. С некоторыми из них можно найти общий язык, с некоторыми нет. Важно понимать, какие из них опасные, каких возможно использовать себе на пользу. К тому же существа и есть источники силы, потому что являются ее порождениями. Поэтому их наличие рядом с опытным магом легко вычислить. Хорошо, теперь, чтобы немного разбавить нашу компанию… — Петрович сдернул полотнище с последней, третьей клетки. — Лесавки.
Сейчас поднялся на ноги весь класс, а часть даже сделала несколько шагов вперед, чтобы разглядеть крох. Те были малюсенькие, размером чуть больше ладони. Самые натуральные голые человечки в миниатюре. Только из торчащих кустом в разные стороны волос издали казались похожи на обычных ежей. Вот мелькнет лесавка под ногами в листьях, так и подумаешь — еж.
— Несмотря на кучу мифов, лесавки абсолютно безвредны для магов. Скорее даже не так, они наиболее нейтральны к людям. Наши сферы деятельности попросту не пересекаются. Они живут с весны по раннюю осень в своем мире, после чего уходят пережидать зиму внутрь деревьев, мы же существуем в своем. Максимум, что может сделать лесавка, которую потревожил человек — обломить на него небольшую ветку или насыпать трухи за шиворот. Они очень любят селиться у самых рукавов рек. В том месте, где река расходится в разные стороны.
Петрович жестом показал форму того самого рукава, будто на доске начертил. Я следил за его движениями, как завороженный.
— А на кой ляд они тогда нужны? — не выдержал Куракин.
Все одноклассники зашикали на него. Интерес к предмету оказался сильнее страха перед высокородным. Но самое забавное, Терлецкая была среди тех, кто возмущался больше всех.
— Они… нужны… Они… Это…
Петрович поднял взгляд и его ярко-синие глаза теперь бегали, словно учитель больше не управлял ими, а губы дрожали. Он все силился сказать что-то, объяснить, однако не мог совладать с голосом. И в какой-то момент попросту бросился к полотнищу и резкими движениями стал накрывать клетки. А после схватил тележку и чуть ли не бегом направился к выходу с ней.
