Одна на двоих жизнь (СИ) - Гай Юлия
Киваю, ожидая продолжения.
- Хочу вас успокоить, в большинстве случаев, дети этих людей рождались практически здоровыми.
- Практически?
- Да. У них есть небольшие особенности, которые мы все еще исследуем, но…
- Погодите, - перебиваю я доктора, - вы хотите сказать, что дети родителей, попавших по излучение метеорита, чем-то отличаются от нормальных? Все?
- Ну… да, мистер Райт. Но, уверяю вас…
- Чем они отличаются? У них какие-то уродства, хвост, третий глаз… что?!
- Ничего столь ужасного! Не нужно паниковать, - осаживает он меня, переведя взгляд на Вики. Я вижу, что бедняжка совсем бледная, и обнимаю ее за плечи.
- Хорошо, объясните все подробно, я слушаю.
- Слава богу! – вздыхает Хопкинс. - К счастью для нас, в отличие от взрослых, на которых излучение метеорита действует убийственно, разрушая органы и ткани и приводя, в конце концов, к смерти, дети каким-то образом приспосабливаются к негативному воздействию. У них даже усиливаются все процессы – регенерация, кроветворение. Я бы сказал, что по скорости реакции они ближе к морфоидам, нежели к людям.
- Что? – потрясенно переспрашиваю я. – Это какая-то мутация?
- Пока не могу сказать точно. Когда ваша дочь родится – я уверен, здоровой и крепкой, - мы исследуем ее ДНК и будем иметь представление о том, что делает излучение с генетическим кодом человека.
Встряхнув головой, я привожу мысли в порядок. Если отбросить эмоции, то все лучше, чем мы ожидали. Но намеки доктора заставляют задуматься. Вики так и вовсе перепугана насмерть.
- Так значит, ребенок в порядке?
- Никаких нарушений я не выявил, - снова лучезарно улыбается доктор, - конечно, мы будем внимательно наблюдать за развитием малышки, но беспокоиться не о чем. Покупайте розовые ползунки, мамочка и папочка!
Глава 28.
Орима. Январь 980 года.
Я закатываю рукав и с отстраненным интересом наблюдаю, как игла прокалывает кожу в локтевом сгибе, и темно-красная кровь быстро заполняет вакуумную пробирку. Мои мысли занимает Сандерс и результат его опасной операции. Три дня назад, когда он был в Ориме, мы обсудили план атаки на предполагаемую базу лефтхэнда в мире Z:17, и Рэй был крайне недоволен приказом. Его можно было понять: за почти два месяца в тренировочном лагере он вложил в рекрутов все свои знания и умения. Сумел, как любой хороший командир, превратить отряд из разрозненной группы солдат в боевое братство. Что он должен был чувствовать, когда я заставил его гнать своих ребят в самоубийственную атаку?
Но Сандерсу придется это сделать, потому что только так мы можем получить доказательства причастности Семьи к созданию лефтхэнда. Если эти доказательства все еще остались…
Мог ли Карраско уничтожить остатки «звезды»? Если он убил своих сородичей ради чистенькой биографии, чего стоит какой-то метеорит? Или я не понимаю мотивов этого типа.
- Готово, - Мэри выдергивает иглу и прижимает тампон к месту прокола, - посмотрим, что у нас получилось.
- А что должно получиться?
- Сейчас увидишь.
Она берет какие-то пробирки: с прозрачной жидкостью, с чьей-то кровью, берет из обеих по капле и капает на предметное стекло, потом туда же опускает каплю моей крови.
- Смотри! – восхищенно шепчет она. – Какая быстрая реакция! Потрясающе, Корд!
Я наклоняюсь над стеклом, на котором происходит что-то странное: только что однородно-красная капля распадается не множество пурпурных сгустков.
- Что это значит? У нас получилось? – уточняю я взволнованно.
- Получилось! – Мэри сияет так, как не сияла на собственной свадьбе. – Морфоид, который попробует твоей крови, умрет… дай подумать, минут через пятнадцать от гемотрансфузионного шока.
- Отлично! - я встаю, охваченный предчувствием глобальных изменений. Наконец-то у нас появился действительно сильный козырь против этих неуязвимых тварей. Теперь главное - правильно его разыграть. – Мэри, у меня два вопроса: сколько времени потребуется на доработку вакцины, и когда ты сможешь продемонстрировать результаты эксперимента командору Рагварну?
Мэри деловито достает планшет и открывает ежедневник, чтобы без лишней суеты назвать мне предполагаемые даты. Мы обсуждаем незначительные мелочи, когда мне звонят из штаба:
- Генерал, сэр, - голос дежурного звучит взволнованно, - мы получили сигнал SOS от нашей базы на Z:17!
- Понял, скоро буду, - я подхватываю куртку и, быстро чмокнув Мэри в щеку, бегу к выходу, - чтобы к моему возвращению Веньяр, Бахмат и весь отдел «М» был у меня. И свяжитесь в Заккаром – нам нужен воздушный коридор!
Машины охраны и эскорта уже дожидаются к выхода, газуя в липком холодном воздухе:
- Живо в штаб, - командую водителю и откидываюсь на спинку сидения, стараясь смирить колотящееся сердце.
Только бы Сандерс и Кортни продержались там!
С командором я сталкиваюсь у двери в собственный кабинет. Тут же навстречу мне вскакивает адъютант:
- Сэр, заккарийцы прислали отказ в воздушном коридоре для наших шаттлов. Требуют гарантий от премьер-советника и советника по безопасности, - адъютант красный до кончиков ушей, как будто это он виноват в том, что нам снова запретили полет через будто бы союзный мир.
- Все в порядке, лейтенант, я знаю, вы старались, - встречаюсь с тяжелым взглядом командора и понимаю, что он в курсе ситуации, - не нужно повторяться, сэр, - грубо нарушая субординацию, пресекаю я его нотации. – Вы предупреждали меня, я помню.
- Не бесись!
- Я не бешусь, - оглянувшись, понимаю, что моя вспышка ярости не осталась незамеченной, - но там мои люди!
Мы с командором входим в приемную и крепко запираем дверь.
- Сандерс никогда не попросил бы помощи, если бы мог справиться с ситуацией сам. Они гибнут там, сэр!
- Вы с Торном друзья, - примирительно говорит Рагварн, - он даст им гарантии.
- А премьер-советник не даст.
- Я поговорю с ним.
- У нас нет на это времени! Сэр, а если я просто поговорю с Тахо?
- И раскроешь ему все карты? Отличный план для начальника разведуправления! – теперь психует командор, иначе не стал бы распекать меня при адъютанте и моих ребятах.
Парни с напряженными взглядами внимательно слушают нашу перепалку.
- Ладно, я попробую договориться с Николасом, - уступаю я, чтобы не затягивать время еще больше.
- Вот и молодец! – Рагварн треплет мое плечо, - а я позвоню премьер-советнику. Надеюсь, он еще не спит.
Когда он выходит, я поворачиваюсь к адъютанту:
- Сходите, поужинайте, лейтенант.
- Спасибо, сэр, я не голоден.
- А я думаю, - веско повторяю, - вам нужно сходить в столовую.
- Давай-давай, сынок, - ласково улыбаясь, говорит Боцман, - сбегай, перекури.
- Понял, - тут же вытягивается адъютант и уносится прочь.
- У тебя есть какой-то план, Дан? – интересуется Веньяр.
Все мои бойцы полностью готовы к походу: облачены в камуфляж и облегченную броню, оружие уложено в большие кофры. Скотти и Албанец встроили в шлемы улучшенные сканеры.
- Помнишь господина Штейнмаера, Жан?
- Того заносчивого старика с иконостасом? Еще бы!
- Поезжай к нему и любой ценой уговори его пилотировать «Феникс-1». Возьми с собой Бахмата, он все-таки замполит, а значит, язык подвешен, как надо.
- Мы полетим на настоящем колоссе?! – глаза Скотти загорелись любопытством.
- А командор даст разрешение? – уточняет рассудительный Албанец.
Я смотрю на часы. Сигнал SOS поступил два часа назад, еще столько же займет подготовка операции, погрузка техники и снарядов. Время играет против наших бойцов, заточенных в жутком мире Z:17.
- А я не стану спрашивать разрешения. Жан и Олег, поезжайте за Штейнмаером, Ян, собирай отряд.
- Отряд готов.
- Хорошо. Забияка, по пути проинструктируешь ребят о том, чего ждать в преисподней, куда мы летим.
