Одна на двоих жизнь (СИ) - Гай Юлия
- Привет, мамуля! - говорит он. - Ты думала, я забыл про твой день рождения? Еще чего!…
Дэйф встрепанный, как если бы не расчесался после сна, в домашней линялой футболке, позирует на фоне выцветших обоев в мелкий сиреневый рисунок, очень знакомых обоев. В этой кухне Сандра Дэй извлекла из тебя две лефтхэндовские пули.
- У нас тут все отлично, мам! Отличные друзья, отличная работа, вот только погода дрянь, и воздух, и вечный срач на улицах, мусор вывозят раз в месяц – представь, как тут все воняет! Но зато со мной лучшая в мире девушка. Сандра, иди сюда! Поздоровайся с мамулей!
На экране появляется Сандра Дэй в растянутой майке и шортах, с распущенными волосами. Сестра Винченцо Тахо наклоняется, обнимая Коснера за шею, и улыбается в камеру:
- Привет, мамуля! Твой придурок-сын в надежных руках! – и тут же выпрямляется. – Закругляйся, Алекс, мне скоро на работу…
Я не решаюсь промотать запись и внимательно наблюдаю за их шутливой перепалкой. Потом Сандра уходит в комнату, а Дэйф наклоняется к камере и тихо говорит:
- Только не приезжай в гости, мамуля. Санни вряд ли обрадуется.
Ясно. Боится, что мы своими действиями подставим Сандру под удар. Судя по всему, Семья целиком и полностью доверяет мисс Дэй, но неизвестно, что предпримут кровососы, если заподозрят ее в сотрудничестве с оримской разведкой.
Дальше я не сразу понимаю, что происходит на экране. Камера дергается, показывая то пол, то чьи-то ноги, слышится топот, какие-то скрипы, металлический лязг. Я терпеливо жду. Наконец, становится понятно, что действие происходит в какой-то тюрьме или бункере с толстыми стенами и решетками. В кадре появляются Сандра и морфоид. Я сразу узнаю его – Дарго, с которым мы встречались на первом фронте.
Мега что-то тихо говорит мисс Дэй, камера скользит вниз, будто Пуля быстрым движением опустил коммуникатор, но я успеваю увидеть столы с медицинскими приспособлениями. Обстановка до жути напоминает пыточную на «Фениксе», в которой тебя допрашивал Кеннет Смит. Неужели они держат и пытают там людей?!
Но по окончанию короткого ролика я признаю, что недооценивал морфоидов. По какой бы причине они ни делали то, что сумел снять Коснер, из идеологических ли побуждений, или из хитрого расчета, в это просто невозможно поверить.
Я приглашаю командора, и во второй раз просматриваю видео с ним, чтобы удостовериться, что мои глаза меня не обманывают.
- Матерь Божья, - говорит Рагварн, когда раздается треск ожившего «винтарса», и тонкие, похожие на подростковые тела, валятся на кафельный пол, - они расстреливают своих!
Сандра подходит к каждой жертве расстрела и констатирует смерть. Чистильщики Семьи хладнокровно стаскивают в кучу тела «девочек» лефтхэнда, начинают упаковывать в черные мешки для трупов. Если поверить, что Семья непричастна к страшной войне, этот расстрел стал бы еще одним доказательством невиновности кровососов. Но мы-то знаем, что как минимум часть кровососов имеет прямое отношение к лефтхэнду.
- Как думаешь, для чего они это делают?
- Карраско уничтожает последних свидетелей своего преступления, - с досадой говорю я, - не удивлюсь, если скоро об этом «случайно» пронюхают СМИ, и морфоиды снова станут звездами Перекрестка. Так и будет, вот увидите, сэр.
- Пока у тебя нет доказательств, чтобы арестовать его, как военного преступника, не стоит и бросать такие обвинения на ветер, - суховато отвечает командор.
- Я думаю, что получу их в скором времени, - мое заявление отдает бахвальством, но если Сандерс не найдет на Z:17 базу лефтхэнда, я пойду ва-банк. Играть по правилам врага и дальше я не намерен. Над миром, в который придет твой ребенок, где живут мои дети, не должна нависать зловещая тень проклятого Карраско.
- А что, программа в мозгах Веньяра тебя больше не пугает? – беззлобно поддевает меня Рагварн.
- Я устал бояться, сэр. Этот тип играет с нами…
- И пока он ставил тебе шах и мат раз за разом.
- Я помню, сэр, и намерен отыграться!
Командор, вздохнув, встает. На его лице появляется печальная улыбка.
- Скорее бы уйти на покой, - говорит он, - сил моих больше нет.
- Не нужно так, сэр. Если бы не вы, Оримы уже не существовало бы…
- Нет, - перебивает меня командор, - Оримы бы не существовало, если б не вы с братом. Разберись с Карраско, и я буду знать, что оставляю Империю в надежных руках.
На душе делается тяжело. Мне всегда было тяжело терять близких. Но, хотя командор Рагварн еще долго будет оставаться на своем посту главнокомандующего ОВС, где-то глубоко внутри я понимаю – он ушел сейчас. В эту самую минуту.
Орима. Декабрь 979 года.
Зима в этом году выдалась снежной. Климат-системы с трудом справляются с непогодой, в Штормзвейге нынче просто снежный апокалипсис. В Ориме получше, но все равно набрякшее серое небо то и дело радует дождем и мокрым снегом.
Когда я подъезжаю к воротам клиники планирования семьи, Вики дожидается меня на крыльце вся продрогшая. Броневик охраны, как и положено по инструкции, стоит неподалеку от клиники, но эта упрямая женщина отчего-то решила дожидаться меня под дождем и ветром.
- Привет, - сердито говорю я и целую ее в замерзший кончик носа, - почему ты не вошла? Или не осталась в машине охраны?
- Привет, строгий генерал, - прильнув ко мне, отвечает Ви, - мне хотелось побыть на воздухе.
- Тебе нехорошо?
- Нет, мне хорошо. Просто я нервничаю и не могу с собой справиться, - смущенно признается она.
- Нервничать в твоем положении – последнее дело, - наставительно говорю я и подталкиваю ее к входу, - пойдем скорее, узнаем, что у нас все в порядке.
- Я надеюсь, что так и есть, - вздыхает Вики, послушно входя в клинику и расстегивая пальто.
Нас уже ждут. Обходительная медсестра провожает мою жену в кабинет доктора, а мне предлагает подождать и приносит чай и стопку мужских журналов. Но волнение Вики передалось и мне. Бездумно листая журналы, я вспоминаю нарголльский храм. Бубенчики и красные тряпки, сладковатый чад тусклых светильников, горбатого Харру и твое корчащееся на полу тело. Жалел ли я, что по моей вине ты прошел этот страшный путь, братишка? Жалел тысячу раз! И еще раз жалею теперь, когда, казалось, прошлые муки грозят обернуться новой болью и разочарованием.
Звонок Жана отрывает меня от тягостных мыслей.
- Звоню узнать, как там у вас? – Жан больше не хвастается своим даром предвидения. Он вообще стал меньше говорить, замкнулся. Пожалуй, только Скотти имеет доступ в прежде открытую для всех вокруг душу Веньяра. Но дар, как видно, никуда не девался, иначе отчего он звонит в самый нужный момент?
- Откуда ты знаешь, где мы?
- Таня сказала, - с легкой укоризной отвечает Жан. Мол, мог бы и поделиться новостью, лучший друг называется.
- Пока ничего не известно.
- Все будет хорошо, - успокаивает меня Жано, - я тебе точно говорю.
Дружище Веньяр, что бы я без тебя делал!
- Обещаешь?
- Обещаю! Не хандри.
- Не буду, - отвечаю я и встаю, заметив, что меня зовут.
Доктор, который осматривал Вики, кажется славным человеком. На его круглом добродушном лице появляется приветливая улыбка, когда он встает, чтобы пожать мне руку.
- Генерал, встреча с вами большая честь, сэр. Меня зовут Хопкинс.
- Очень приятно, мистер Хопкинс.
- Поздравляю с грядущим пополнением!
- Спасибо, - бросаю осторожный взгляд на Вики, сидящую на стуле, сложив руки на коленях. Она неловко пожимает плечами. Меня настораживает ее подавленное настроение.
- Присаживайтесь, мистер Райт. Разговор будет… займет некоторое время.
- Какие-то проблемы? – я сажусь поближе к Ви, она нервным движением берет меня под руку.
- Я в курсе вашей ситуации, мистер Райт, - сообщает Хопкинс, - собственно, потому доктор Мартин и посоветовал вашей супруге обратиться ко мне. Я обследовал много беженцев с Нарланда.
