Демонология по Волкову - Наталья Николаевна Тимошенко
Алиса рассказала про спиритические сеансы и сны. О том, чем Леон поделился с ней после визита Стражницы, умолчала. Ей казалось, что это был слишком личный вопрос, работы не касался. И даже если Леон прав, и Влад с Софи обо всем догадываются, Алиса все равно не хотела открывать его тайну.
Вечером в медчасть они пришли втроем. Леон и Антон, которые как раз что‑то обсуждали в кабинете последнего, удивленно подняли головы.
— Мы хотим присутствовать, — за всех заявила Софи. — И помочь в случае необходимости.
Леон перевел взгляд на Алису, но та спокойно выдержала этот взгляд. Она не чувствовала вины за то, что все рассказала.
— Понятно, — коротко констатировал Леон. И вместо того, чтобы выгнать их или хотя бы отчитать, внезапно легко согласился. — Хорошо. Антону может понадобиться помощь, вы будете кстати. Посвящать посторонних мне бы не хотелось, а вы и так уже все знаете.
— И мы не посторонние, — добавил Влад.
Оказалось, что к предстоящему погружению нужно готовиться не просто как к медикаментозному сну, а как к настоящему ритуалу. Палата, в которой обычно восстанавливался Леон после того, как хлебнет особенно много тьмы, для этого не подходила. Она была хорошо защищена от контактов с потусторонним миром. Во время восстановления это имело смысл, теперь же будет только мешать. Идеально было бы провести сеанс в той комнате, где Алиса находилась в первую ночь в этом доме, но тут уж возражал Антон: перенести туда необходимое медицинское оборудование не представлялось возможным, а он настаивал на том, что должен следить за состоянием Леона с особой тщательностью. И иметь возможность оказать всю необходимую помощь. И впервые Алиса была с ним согласна.
Пока Антон и Влад перетаскивали аппаратуру в одну из выбранных палат, Алиса и Софи под руководством Леона готовили помещение иными способами. Писали на стенах какие‑то тексты на латыни, выжигали церковными свечами кресты на потолке, разрисовывали неизвестными символами дверь и периметр окна.
— Мы тут что, дьявола вызывать будем? — пропыхтел Влад, затаскивая в палату тяжелый монитор.
Леон, как раз рисовавший посередине комнаты большую пентаграмму на полу, поднял голову, усмехнулся.
— Напротив, мы не дадим ему выйти, если он появится.
— А, ну все как обычно, — Влад поставил монитор на стол, выдохнул. — А это что? — указал рукой на символы, которые Алиса тщательно выводила на стене по периметру двери.
Леон проследил за его взглядом.
— Сигнализация. Наш демон — сноходец. Но, как и любой демон, он может использовать тело человека, чтобы перемещаться. Я допускаю, что, если встречу его во сне, могу не справиться и проснуться с ним внутри. Тогда, если попытаюсь выйти из палаты, сигнализация вас об этом оповестит.
— И что нам делать в таком случае? — насторожилась Софи.
— Как обычно. — Леон выпрямился, посмотрел на результаты своей работы. — Вырубить, зафиксировать и ехать за Димой.
— Он будет счастлив, — тихонько хмыкнула Софи, а Алиса спросила:
— Такое уже бывало?
— Один раз, — ответил Леон. — Еще на самой заре моей карьеры. Я тогда был неопытен, но крайне самоуверен.
— Последнее не изменилось, — снова прокомментировала себе под нос Софи.
— Во время обряда экзорцизма не был достаточно осторожен, и демон, отпустив жертву, вселился в меня. Тогда у нас сигнализации не было, и, если бы не Дима с его чутьем на демонов, все могло бы закончиться плохо.
Все приготовления были закончены к девяти вечера. Остальные домашние знали, что что‑то затевается, но вопросов не задавали. Привыкли, что в этом доме постоянно что‑то происходит.
Антон попробовал выдворить Алису и Влада из палаты, мотивируя это тем, что только Софи проходила курсы медподготовки и может быть полезна в качестве медсестры и ассистента, остальные будут мешать, но Леон не позволил ему этого сделать. Напротив, внезапно подошел к Алисе и поцеловал.
— Мне нужен дополнительный указатель для возвращения, — тихо прокомментировал он свои действия.
Алиса с трудом удержалась, чтобы не оглянуться и не посмотреть на реакцию остальных. Глупо волноваться после того, как провела с Леоном ночь и об этом все знают.
Леон лег на кровать, поставленную в центре комнаты, аккурат над пентаграммой. Антон подсоединил к его голове, груди и рукам какие‑то провода, на мониторах мгновенно появились кривые линии и замигали цифры. Алиса ничего не понимала в медицинской аппаратуре и поймала себя на мысли, что все эти цифры ее пугают. Поэтому она отвернулась от них, посмотрела на Леона. Он, казалось, был абсолютно спокоен, будто не собирался спуститься в чистилище. Антон сделал ему укол, и Леон медленно закрыл глаза.
* * *
Уснуть удалось не сразу. Еще какое‑то время Леон слышал мерный писк аппаратуры и голоса друзей. Слов разобрать не мог, они переговаривались тихо, чтобы не мешать ему. Хотя едва ли после укола Антона ему помешала бы даже барабанная установка над ухом.
Друзей. Надо же, он так и подумал. А ведь еще недавно говорил Алисе, что не считает друзьями тех, кому платит деньги. Он и сейчас не хотел считать, но почти отключившийся мозг подбирал собственные слова. Когда все изменилось? Леон не заметил.
Додумать мысль у него не получилось, снотворное наконец сработало, и он провалился в пустоту. Падал долго и приземлился, ударившись спиной обо что‑то острое.
Всего лишь результат сна прошлой ночью на неудобном матрасе.
Что ж, он может соображать и анализировать, уже неплохо. Первые эксперименты с лекарствами Антона были не слишком удачными, Леону требовалось много времени, чтобы начать адекватно мыслить в сновидениях. Сейчас же все прошло куда лучше.
Он огляделся. Вокруг него царила непроглядная тьма. Похлопал себя по груди, бокам — пальто не было. Жаль. Иногда он попадал в этот мир в нем, иногда без. И хоть здесь пальто не играло никакой роли, в нем Леон чувствовал себя спокойнее. Привык за столько лет. Значит, придется справляться самому. Осторожно сделал шаг вперед, потом еще и еще. Впереди показались едва различимые синие линии. Он уже близко. Близко к тому краю, из‑за которого выбраться будет сложно. Леон никому не говорил, но каждый раз он делал это с трудом, не понимал, как у него получилось, и в следующий раз не мог воспользоваться уже приобретенными знаниями.
Мир сновидений напоминал не просто лабиринт. Это был лабиринт будто бы в нескольких сотнях или даже тысячах измерений. Линии пересекались во всех возможных направлениях, иногда даже просто взгляд не в ту сторону, сторонняя мысль сбрасывали Леона с уже нащупанного пути, бросали в пропасть, меняя людей, страны, года.
Леон остановился на краю, прислушался. Нечто вроде интуиции, шестого
