Алёна Алексина - Игра со Зверем. Ход пешкой
Дрожащая от страха рука потянулась к мечу.
Самой выбирать, как жить! Над ней нет господина, который может приказывать. Оружие с шорохом выскользнуло из ножен. Кассандра закрыла глаза. Сегодня ей снился сон… она помнила светлые, как выгоревшее летнее небо, глаза. Он перебирал ее волосы… Они всегда ему нравились! Рука дрогнула, невольница посмотрела в зеркало. Жалкое зрелище. Пальцы дрожат, губы трясутся. И это ничтожное существо считает себя свободным?
– Я ничья. Я свободна. – Она закусила губу и в один мах перерезала волосы у самого затылка.
Голова сразу же стала легкой-легкой. Огненные пряди рассыпались. Собственное лицо сделалось каким-то чужим, непривычным. Какая же она… смешная. Ну и что! Без сожаления отбросив на пол проклятую косу, девушка надела плащ, накинула на голову капюшон и вышла из комнаты.
Дождь все еще лил, но теперь это больше не вызывало тоску. Впервые за последние две недели на душе было легко. Хотелось танцевать, смеяться и петь. Чем чаще звучало в мыслях ликующее: «Свободна!», – тем ярче блестели глаза. Она не рабыня! И больше никогда не упадет на колени. Не будет просить прощения. Она смело посмотрит на наставника и… словно горячая игла кольнула сердце. Смело посмотрит? Нет, не надо себя обманывать: на него она никогда не будет смотреть смело. Даже такая свободная и отчаянная, этого демона она все равно боялась до дрожи.
Зайдя на Поприще, претендентка нахмурилась, увидев разговаривающего с наставником господина Рорка. Он смеялся и хлопал собеседника по плечу. Заметив появление коротко остриженной невольницы, левхойт что-то коротко сказал и направился к ней, не забывая при этом улыбаться другим девушкам, смотрящим на него с немым обожанием.
А Кэсс тем временем склонила голову к плечу, впервые оглядывая приближающегося к ней мужчину оценивающе, как равного. Он оказался ниже наставника, и у́же в плечах. Его волосы не были светлыми, а лицу не хватало силы и резкости. Но все равно он был красив, красив иначе – более утонченно, тогда как наставник был… зверем. И даже сравнивать одного с другим казалось смешным и нелепым. Взгляд девушки метнулся на Поприще, где стояло широкоплечее божество, и снова вернулся к господину Рорку. Красив. Уверен в себе. Спокоен. Благожелателен. Но он не ее хозяин. И никогда им не будет. От осознания этой простой истины на лице расцвела счастливая улыбка.
– Ты сегодня сияешь. – Гриян приподнял ее подбородок и мягко обвел большим пальцем смеющиеся губы. – Улыбаешься.
– У меня хорошее настроение. – Рабыня слегка отстранилась, избегая прикосновения. – Вы не сердитесь?
– Когда ты такая, я готов простить все. – Рорк улыбнулся. – Придешь сегодня в общий зал?
– Да, – кивнула она, не уточняя, что придет всего на минутку: поспешно положит себе еды – и сразу же сбежит.
«Конечно, куда нам – гневить господина», – насмешничал вредный голосок.
– Хорошо. – Правитель снова хотел дотронуться до лица собеседницы, но та уклонилась, сделав вид, что стряхивает воду с плаща.
– Сегодня будет особенный вечер, – громко сказал левхойт и вышел.
В его голосе звучало… обещание.
Пользуясь тем, что капюшон скрывает лицо, строптивая невольница скривилась, передразнивая господина. Чтоб его! Все же придется гневить самоуверенного сердцееда. А так не хочется! Пользуясь тем, что наставника о чем-то спросили и он перестал сверлить ее свирепым взглядом, рабыня сбросила кожаную накидку и побежала на песок.
Нат, увидев ее прическу, споткнулась и пропустила удар. Вилора ахнула и прикрыла рот руками. Лирина-Леарна насмешливо присвистнула, чем привлекла внимание наставника. Тот обернулся и… замер, а в желтых глазах полыхнула такая ярость, что Кассандра лишь невероятным усилием воли удержалась на ногах и не бухнулась на колени.
– Кто отрезал тебе волосы? – негромко, но так, что рабыню продрало до костей, спросил он.
«Я свободна!»
– Сама. – Невольница вздернула подбородок, но тело изнутри била крупная дрожь.
Да кому какая разница, насколько длинные у нее волосы? Что в этом такого? Почему он так разъярился?
– Кто позволил? – В ровном голосе слышалось рычание.
– Никто. Это… мое решение.
– После тренировки пойдешь к ангелу, чтобы восстановил. Фрэйно проводит, – четко сказал демон и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Девушка закусила губу, сдерживая всхлип. Вот и все. Внезапный отчаянный бунт растворился в одном властном приказе. Опять она будет терпеть рывки и унижения. Вся твоя свобода, милая, – пустое место. Пойдешь к ангелу, потом останешься в большом зале и ляжешь в постель к господину Рорку – так поступают хорошие рабыни. Кэсс передернулась.
– Нет.
– Что? – Амон замер и обернулся.
– Нет. Это мои волосы, и я решаю, какой они будут длины.
На Поприще воцарилась поистине мертвая тишина.
– Ты. Ничего. Не. Решаешь, – раздельно произнес наставник, чеканя каждое слово. – Я говорю – ты делаешь.
Внутри девушки закипала ярость. Свирепое огненное исступление.
– Ты. Мне. Не. Хозяин, – ответила она. И голос звенел.
– Пошли вон, – коротко бросил демон претенденткам, которые испуганно жались вдоль каменных стен арены.
Учениц не пришлось просить дважды – сталкиваясь, налетая друг на друга, они устремились к дверям, оставив обнаглевшую смутьянку на растерзание затаившемуся от ярости зверю.
– Повтори, – продолжая буравить собеседницу тяжелым взглядом, предложил господин.
– Ты. Мне. Не. Хозяин.
В карих глазах вспыхнул опасный огонь. Сейчас Кассандра боролась не только с хозяином, но еще и с рабом внутри себя. И должна была одержать победу.
– Я сама решаю, чего хочу.
– Ты будешь хотеть то, что тебе прикажут, – остановившись в двух шагах от нее, насмешливо сказал демон. – Или кого прикажут.
– Не дождешься. – Рабыня прищурилась. – Я знаю, кого… чего я хочу.
– Неужели? – Наставник отстегнул перевязь с мечом и отшвырнул оружие на песок. – Проверим. Сможешь выдержать хотя бы пять минут и не свалиться мне в ноги – разрешу оставить на голове… это. А не сможешь…
Он усмехнулся, не считая нужным продолжать.
Ледяные мурашки хлынули по спине девушки.
«Не надо, Кася. Ты с ума сошла? Он же раздавит тебя и не заметит!» – кричал внутри скорчившийся от страха раб.
«Он безоружен!» – заставляя рабский голос заткнуться, мысленно рявкнула та, которая считала себя ничьей.
В груди разгоралось пламя. Ей нужен был этот бой. Она хотела этого и… он хотел.
Поединщица понимала – ей не позволят выхватить из ножен меч. Да что там – не настолько она была стремительна и ловка. Поэтому девушка поступила, как всякий, кому приходится не нападать, а защищаться. Отпрыгнула в сторону. Она – вооруженная, боялась его – стоявшего с пустыми руками, полунагого и босого. Он усмехнулся и сделал шаг вперед.
Липкий ужас скользнул из сердца, канул куда-то в живот и свернулся там тугим ледяным узлом. Кэсс успела-таки выхватить оружие. Вцепилась в рукоять, чувствуя, как стремительно намокают от пота ладони. Клинок дергался вверх-вниз, а отважная воительница никак не могла унять унизительную дрожь.
Наставник стоял напротив и смотрел на свою жалкую противницу. Он хотел уже сделать последний шаг, отделяющий его от девчонки, влепить ей хорошую затрещину, опрокинуть на песок и ногой выбить меч из ослабшей руки, но… Она вдруг вихрем кинулась на него. Амон скользнул под клинок, перехватил тонкое запястье (вспомнил, что оно очень хрупкое и нужно быть осторожнее), подался к девушке. Дернул ее руку с мечом вверх и вправо, слегка разворачивая нападавшую.
Кэсс не успела сделать даже судорожный вздох, как оказалась вжата спиной в горячее тело. Кисть руки, сжимавшей меч, была стиснута жесткой ладонью. В следующий миг и другую руку перехватили. Теперь они крест-накрест оплетали тело. Не вырваться. Невольница рванулась что было сил, но противник вдруг сам резко дернул ее за руку, сжимающую меч, а другую, безоружную, наоборот, отпустил. Рабыня стремительно раскрутилась, словно в страстном танце, и отлетела в сторону, получив вдогон увесистый шлепок пониже спины.
Слезы унижения брызнули из глаз. Он играл с ней! Издевался! Унижал. Опять!
Она лишь чудом не выронила оружие. Проклятые волосы, которые теперь нельзя было забрать в косу, лезли в глаза, облепляли мокрое от слез и пота лицо, мешали видеть. Где он? Воительница лихорадочно откинула с лица огненные пряди и огляделась. Демон стоял в двух шагах и смотрел на нее безо всякого выражения.
– Видишь, – только и сказал он, – с косой было лучше.
Тогда Кассандра яростно закричала и бросилась. С рук сорвалось ревущее жаркое пламя. На миг в памяти всплыло вытянувшееся на белом мраморном полу обгорелое тело. Черное страшное тело с безобразным ожогом на лице. Девушка стиснула зубы, вышвыривая из головы ненужные мысли.
Она думала, он испугается ее свирепого натиска, но наставник лишь сделал спокойный шаг в сторону, и волна огня пронеслась мимо. Стихия рвалась наружу. Но он не боялся ее стихии.
