Наталья Косухина - Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет
– Мне не хватало тебя. Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил он.
Я постаралась улыбнуться как можно естественнее.
– Уже все хорошо.
– Точно? Ты так странно смотришь…
Глядя на его улыбающееся лицо, мне хотелось наброситься на Алексея и высказать все, что я о нем думаю. Но нужно потерпеть. Наступит момент и для этого. Сначала нужно все узнать и насладиться местью.
– Нам пора отправляться, – напомнила я, и он, сжав мою руку в своей, начал прыжок.
Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
В этот же вечер от главы творцов поступило предложение посетить театр. Не знаю, сколько творцов из Цитадели согласились, но наша тройка решила принять приглашение.
Из всего репертуара была выбрана именно «Волшебная флейта» Моцарта, одна из любимых опер Лидии, поэтому она и князь тоже решили быть. Какое совпадение!
Одевалась я очень тщательно, и, как учила мама, платье было открытым, а весь мой облик идеально элегантным. Из зеркала на меня смотрела красивая утонченная девушка, глаза которой были пустыми и безжизненными.
Сопровождал меня, конечно же, Алексей, и я могла бы поверить, что его восхищение моим внешним видом искреннее, если бы не знала правды.
Улыбнувшись и приняв легкий поцелуй, я спросила:
– Алексей, вы любите оперу?
– Нет.
Посмотрев на слегка улыбающегося мужчину, я не удержалась от насмешки:
– Тогда зачем страдать и сопровождать меня на это мероприятие?
– Не могу же я отпустить свою невесту одну? Мой долг не позволяет мне этого.
Сердце пронзила боль, и я глубоко вздохнула.
– Конечно, как я сразу не поняла? Но нам, пожалуй, пора.
Выехали мы, когда еще не начинало темнеть, но путь от Цитадели был неблизким, это не прогулка по городу… Все это время я находилась в замкнутом пространстве с Алексеем, чем и решила воспользоваться.
– Знаете, меня в последнее время преследует страх.
Мою руку сжала горячая ладонь. Разинский был без перчаток, в который раз за последнее время. На кисти витиевато змеились узоры.
– Почему?
– Из-за гибели творцов, покушения на вас. Что, если следующей буду я?
– Я никому не позволю вас обидеть!
Ну конечно не позволишь, пока я полезна для тебя и твоей корпорации…
– Мне никто ничего не рассказывает, скрывают, и эта неизвестность сводит меня с ума. Словно мне не доверяют, – вздохнула я.
– Почему ты так думаешь? – нахмурился Разинский.
– Так и есть.
– Но мы ведь уже говорили о том, что доверяем друг другу. Об убийствах ничего не говорили, потому что ничего точно не известно. Я сейчас пытаюсь выяснить правду, и как только будет что-то конкретное, я сразу расскажу тебе.
– Ну конечно, – ласково проговорила я.
В оперу мы прибыли перед самым началом и, оставив внизу верхнюю одежду, сразу направились в ложу. Лидия с князем и Джеймс были уже там. А вот Корнейси я заметила не сразу.
Тот сидел чуть сбоку ото всех, у самой стены. Обзор у него был не очень хороший, но и целью его было не представление посмотреть.
После того как все обменялись приветствиями, глава творцов помешал мне сесть рядом с Алексеем.
– Разинский, мне требуется срочно переговорить с Ольгой, поэтому, думаю, ты не будешь против, если она уделит мне немного своего времени.
Это был не вопрос, и, несмотря на то что эта просьба не слишком понравилась Разинскому, ему пришлось уступить.
Лидия равнодушно скользнула по нам взглядом и снова повернулась к мужу, что-то ему нашептывая. Она сегодня должна была следить за реакцией Алексея, который устроился рядом со своим другом.
Еще несколько минут – и зазвучала музыка, а занавес поднялся.
– Почему опера? – тихо спросила я, склонившись к главе.
– Она всегда сильно раздражала Разинского, и я не думал, что он решится пойти. Надеялся, что слухи дойдут до него завтра. Но он здесь, и это даже лучше. Разделяющее нас расстояние и музыка не позволят ему услышать наш разговор, а вот понаблюдать он сможет. Не отказались еще от задуманного?
Я вспомнила разговор в карете.
– Нет.
– Тогда приступим, – хмыкнул Корнейси и поцеловал мне руку.
Взгляд Алексея я ощущала буквально кожей. Он явно все видел, но не мог ничего предпринять. Корнейси не делал ничего такого, что нельзя было бы объяснить обстоятельствами.
Все время, пока шел первый акт оперы, Корнейси вежливо со мной общался, шутил, улыбался, позволял себе легкие, но ничего не значащие прикосновения.
Я же изо всех сил старалась показать, что наслаждаюсь общением с главой творцов и как мне приятно общество этого мужчины.
Когда же занавес опустился и объявили перерыв, пришла пора моей расплаты за разыгранный спектакль. Из ложи я вышла с Корнейси, но затем меня перехватил Алексей.
– Я думаю, все самое срочное вы уже обсудили, – обратился он к главе отдела.
И, перехватив мою руку, предпринял попытку увести меня прочь. Но именно этот момент выбрал князь Меньшиков, чтобы выйти из своей ложи с довольно приятной на вид молодой женщиной младше его минимум в два раза.
Как вдовец, он мог позволить себе выбирать спутниц по вкусу.
Он окинул обоих своих сыновей непроницаемым взглядом. Мы стояли настолько близко, что не поприветствовать знакомого, а тем более родственника, это скандал.
Корнейси тут же склонился в поклоне, однако Алексей не удостоил родителя даже кивком и, отвернувшись, увел меня.
Поступи какой-то другой барон подобным образом по отношению к князю Меньшикову, его бы сгноили в тюрьме, но Разинскому все сходило с рук.
Несмотря на то что он творец, нашелся бы способ наказать его, но, по-моему, князь щадил сына и по-своему любил.
Я могла бы сказать это все Алексею, но, судя по его выражению лица, делать этого не стоило. Разинский не мог простить князю свою мать и старые обиды – и в этом отношении не мне его судить.
Но в этот вечер неудачи преследовали Алексея на каждом шагу. Едва мы остановились, как буквально сразу нас окликнули.
– Разинский, какая встреча!
Я повернулась и увидела спешащих в нашу сторону троих мужчин со спутницами. Деваться Разинскому было некуда, придется знакомить меня со своими друзьями, что он и сделал, когда те подошли.
Едва со светскими условностями было покончено, как один из мужчин поинтересовался у Алексея:
– Когда мы сможем увидеть тебя в нашем клубе? Там сейчас очень интересная программа.
Друзья моего спутника рассматривали меня с немалым любопытством, особенно женщины. Они не понимали, что такой безупречный и популярный в свете мужчина делает в моем обществе. Притом, судя по взглядам, они точно знали, что это не первый наш совместный выход в свет.
Слухи расходятся быстро.
– Я был несколько занят, – пробормотал Алексей, посматривая на меня.
Его друзья намек поняли верно, их спутницы рассмеялись.
– Вижу, твоя прекрасная спутница украла тебя у нас, – улыбнулся один из троих.
– Ну что вы! – ответила я, посмотрев на Разинского. – Ни в коем случае! Просто Алексей не рассказывал мне, что у него столь замечательные друзья. Мне очень интересно, как проводит свободное время Алексей, и я постараюсь уговорить его не забывать вас.
Женщины захихикали, думая, что я не знаю, о чем говорю.
– Может, вы поведаете нам, где именно познакомились? – мурлыкнула шикарная брюнетка, если мне не изменяет память, вдова барона.
– Мы вместе работаем, – улыбнулась я.
– Дочь графа – и работает? – приподнял брови один из друзей.
– Дочь графа может позволить себе любые капризы, – лукаво сказала я.
– Мне сейчас не совсем удобно… – начал Алексей, но я, положив руку ему на рукав, провела по нему и сжала, останавливая.
Мой жест сказал его друзьям о наших близких отношениях, подтвердил его ухаживания.
– Не стоит доставлять себе неудобства. Я пойду в дамскую комнату, а ты пообщайся с друзьями, – мило улыбнулась я, направившись прочь.
Пусть теперь отвечает на их вопросы сам.
– Разинский, ты что, собираешься на ней жениться? – долетел до меня насмешливый вопрос.
– Я не собираюсь обсуждать это, – последовал приглушенный ответ.
Оказавшись в дамской комнате, я прижала руки к пылающим щекам. Боже, какой ужас! Я веду себя непростительно, меня не так воспитывали, чтобы я подобным образом представляла в обществе свою семью.
Эта месть толкает меня на неоднозначные поступки, своими неправильными действиями я приравниваю себя к его кругу общения. Месть выматывает меня, опустошает, причиняет боль. Стоит ли она того?
Собравшись с силами перед очередным актом затеянного мной спектакля, я вышла в коридор, где прогуливались пары, и неторопливо направилась на поиски Алексея. Его друзей не было, как и самого Разинского.
