Наталья Косухина - Корпорация Лемнискату. И каждый день за веком век
Что я делаю? Нарушаю правила корпорации, использую свои способности в угоду себе, и, возможно, могу изменить будущее. Но я знал, что ради Насти я готов на все что угодно.
У Насти была та же, что и у Юрия, привычка – подолгу смотреть на этот странно зеленеющий пруд. Что они в нем нашли?
Увидев меня в современной одежде, Юрий сразу понял, что я из будущего, и напрягся, ожидая моего приближения.
– Привет, – я присел рядом с ним на траву.
– И тебе доброе утро, – улыбнулся Юрий.
Я вздохнул:
– У меня уже не утро…
– Нет?
Я покачал головой.
– Я твое задание?
– Нет.
Друг удивился:
– Фордайс, поверить не могу! Если ты здесь не по службе, то используешь свой дар в обход корпорации.
– Ну, в этом нет ничего страшного…
– Если не контактировать с теми, кто тебя знает.
Решившись, я сказал:
– Я здесь по личным причинам.
Юрий испугался:
– Что-то случилось? Ты хочешь предупредить о чем-то? Пострадала моя семья?
– Нет…
– Редклиф, я тебя не узнаю…
– Я пришел к тебе просить благословения. – И замер, ожидая ответа.
– На что? – озадаченно спросил Юрий.
– На брак с твоей дочерью.
Вот теперь я поверг друга в шок. Но вместо того чтобы разгневаться или обозлиться, тот просто спокойно сказал:
– И раз ты пришел ко мне сюда, значит, в своем времени я этого сделать не смог. Видимо, я уже мертв. Ты ведь не поделишься со мной, из какого времени прибыл?
Я лишь качнул головой, не отрывая взгляда от завораживающей глади воды.
– Так и думал. Но Настя хотя бы совершеннолетняя?
– Да.
Юрий вздохнул с облегчением, решив, наверное, что умер, когда его дочь была уже взрослой. А я не мог сказать ему правду.
– А ты уже сделал ей предложение?
– Нет.
– Вижу, тебе тяжело, и действительно ситуация необычная. Непривычно, когда твой друг молод и полон сил, тогда как ты сам, возможно, уже старая развалина. Но ты творец и проживешь дольше нее.
Я понял, что тревожит Юрия. Но как успокоить его и не рассказать о сущности его дочери?
– Она тоже творец первой степени, – решился я.
И друг улыбнулся:
– Я рад.
– А? – Я удивленно посмотрел на него.
Творцов даже в Лемнискату считали мутантами. Он рад?
– Несмотря на опасную работу, мою дочь сложно убить, она повидает много интересного и будет долго жить. А найти смерть можно везде и совершенно обычному человеку, даже легче, чем вам. Да и в отношении тебя это многое объясняет.
Теперь я был в шоке.
– А что со мной? – подозрительно поинтересовался я.
– Ты сильно привязался к моей дочери и полюбил ее.
– Что?! – возмутился я.
– Да не в том смысле, – возвел очи горе Юрий. – Все-таки такие сильные и обладающие такими возможностями, вы удивительно ограничены своей природой.
– Даже не хочу знать, что ты имеешь в виду, – пробормотал я, и друг рассмеялся.
– Если Настя любит тебя, а ты любишь мою дочь, а у меня не возникает в этом сомнений, раз уж ты попрал свои принципы и прыгнул в прошлое ради нее, то, считай, я вас благословил.
– Спасибо.
– Для меня всегда самое главное, чтобы моя семья была счастлива.
Мне вспомнилась Евгения, которая разорвет меня на клочки, когда узнает, что я покусился на ее дочь. И весть о внуке вряд ли сгладит ее гнев. По крайней мере первое время. А Юрию не стоит об этом знать.
Хлопнув друга по плечу, я молча выразил свою благодарность.
* * *Вернувшись обратно, я был наконец-то полностью счастлив. Знать, что друг не против твоих отношений, – это был последний сдерживающий барьер, и я ругал себя лишь за то, что не сделал этого раньше.
Я заглянул в библиотеку, предполагая, что Настя будет там, и не ошибся, но она оказалась в расстроенных чувствах. Внутри что-то кольнуло, как и всегда, когда я за нее переживал. Присев рядом на диван, я с тревогой спросил:
– Что случилось? Евгения звонила?
– Нет, пока миновало. Но не могу отделаться от навязчивой мысли о дуовитах.
Так я и думал. Когда пробуждается ее любопытство, надо бояться.
– Ну вот, я-то думаю, что в твоих мыслях только я, а на самом деле эти уроды, – подколол я ее.
– Конечно, только ты, поэтому я и думаю о них.
Что меня всегда поражало в Насте, так это ее логика.
– Пока не прослеживаю связи.
– Ну ты что? Они придут за нами – ты пострадаешь. А как можно победить? Только зная их слабые места! Знания – это сила!
Это все беременность. Она, не иначе…
Взяв Настю за руку, я, поглаживая ее, старался успокоить.
– Так ты хочешь знать, что о них известно корпорации?
– Ну, если ты согласишься поделиться…
Я? Конечно!
– Да практически ничего и не известно.
– Что?! – растерялась Настя.
– Когда они появились на планете, мы не знаем, и почему появились – тоже.
– И за столько лет противостояний вы ничего?..
– Ну, для начала, противостояние не такое уж и долгое. Первые упоминания о людях с каменными лицами мы нашли в шестнадцатом веке. Существовали ли они до этого или просто не осталось выживших, которые могли бы о них рассказать, мы не знаем. Творцы первой степени много раз прыгали в прошлое в поисках сведений, но это все равно что искать иголку в стоге сена.
– Но что-то же мы находим…
– Недостаточно, чтобы разгадать их загадку. Например, почему они нас так ненавидят? Когда впервые появились? Как? В чем суть их силы?
– Что же Лемнискату известно?
– После первых упоминаний примерно через сто лет начали происходить первые столкновения, потом дуовиты стали сбиваться в отряды, потом появилось что-то вроде секты. И если до этого корпорация их просто уничтожала, то с того времени завязалась борьба. Я думаю, у них появились сильные лидеры и они ищут себе подобных, как и мы.
– Они управляют энергией…
– Да. Причем наши ученые считают, что сначала дуовиты выглядят как обычные люди, но когда начинают пользоваться силой, то их кожа каменеет и трескается.
– И мы тоже сначала обычные.
– Да, между нами много схожего. И я думаю, причина их возникновения тоже кроется в генах. Но сказать точно…
– А почему не исследуют? У Лемнискату такие возможности!
– А что исследовать? Живыми мы их никогда не ловили, они убивают себя, лишь бы не попасть в плен. А когда умирают, то осыпаются, словно камень, разрушенный жаром. Естественно, останки изучали, но все исследования показали – то, что от них остается, это как будто прах людей, которых кремировали. Такое ощущение, что они сгорают изнутри.
– Это невозможно, – прошептала Настя.
Я лишь усмехнулся, вспоминая свою реакцию на эту информацию.
– И тем не менее это так. У нас, если верить науке, много чего невозможно. Невозможно прыгать в прошлое или будущее, невозможно двигать предметы, управлять железом на уровне атомов. Невозможно излучать огонь, невозможно создать необъяснимое и заставить это работать…
Я поднялся.
– Раньше многие ученые подвергались гонениям, и их запирали в сумасшедших домах, потому что обыватели считали их открытия невозможными. Люди думали, что земля плоская, а на самом деле – круглая. Они просто не понимали, и сейчас мы считаем их невеждами. Знаешь, как говорится: если ты не знаешь, как это работает, то почему это должно быть невозможным?
– Как же победить дуовитов?
– Ту угрозу, что есть сейчас? Просто предотвратить. А чтобы истребить полностью… нужно узнать их секрет.
Настя облизнула губы, ее глаза горели огнем любопытства, и я решил от греха подальше перевести разговор. Тем более существовала важная тема.
– Но давай мы лучше поговорим о другом.
– О чем именно? – встрепенулась Настя.
А я собрался с духом.
– Разинская Анастасия Юрьевна, вы за меня выйдете?
Настя замерла, смотря на меня широко раскрытыми глазами, и я начал волноваться. Я сделал предложение так, как было принято двадцать лет назад. Может, сейчас это немодно?
Но в следующее мгновение Настя приняла его так, как могла только она. С криком «Да!» она запрыгнула на меня и крепко поцеловала.
А мне на ум сразу пришел лучший способ отпраздновать это.
Глава 24
В плену
Анастасия Разинская
Никак не могла привыкнуть, что после чудесной ночи, проведенной с Редклифом, я просыпаюсь на седьмом небе от счастья и не думаю о том, как себя с ним вести утром.
Взгляд упал на кольцо, красующееся на моем пальце. Обручальное кольцо. Мысль, что пройдет не так уж много времени, как его место займет венчальное, наполняла меня счастьем.
Я повернула голову и посмотрела на мирно сопящего рядом мужчину. Облеченный силой и властью, для меня он был родным и обычным и одновременно таким особенным.
Раздался звонок стационарного телефона. Фордайс, сонно что-то бурча, поднял трубку. Несколько секунд молча слушал, затем резко сел на постели.
– Я понял вас, скоро буду.
Он повесил трубку, а я придвинулась ближе и поцеловала его плечо.
