Вера Чиркова - Заложница. Сделка
– Харн, но я ведь тень! И не смогу просто сидеть в покоях, перебирая украшения!
– Знаю, милая. И не ставлю тебе никаких условий, – герцог осторожно прикоснулся губами к щеке Таэльмины, – кроме одного: всегда оставаться на моей стороне.
Тень упрямо молчала, но не отстранялась, и губы герцога постепенно все смелели. Нежными, почти невесомыми поцелуями прошлись по виску жены, отодвинув выбившийся из узла завиток, шаловливо коснулись ушка, опустились по скуле к упрямому подбородку девушки и, наконец, добрались до ее таких заманчивых губ.
И замерли на невыносимо долгое мгновение, ожидая, оттолкнут их губы тени или потянутся навстречу? А когда не произошло ни того ни другого, герцог сдержал полный огорчения вздох и принялся неторопливо и ласково целовать сладкие девичьи губы.
Его руки тоже не лежали без дела, осторожно разминали и поглаживали сначала плечи, затем шею и затылок Таэльмины, и близко не покушаясь на те части ее тела, за которые обычно сразу норовят покрепче ухватиться крепкие деревенские парни и разбитные торговцы.
– Ты хочешь расторгнуть наш договор? – чуть задыхаясь, спросила Таэль, пользуясь краткой передышкой, предоставленной ей мужем, чтобы глотнуть свежего воздуха.
– Никогда, – твердо ответил герцог, и эта категоричность была лучшим доказательством обдуманности его слов, – и браслет тоже никогда не сниму. Пусть он станет обручальным, и не важно, для чего предназначался мастером. Если согласна, прикоснись своим браслетом к моему.
– Но тогда… – замялась тень, давая ему возможность догадаться самому, какая проблема тревожит ее сейчас.
– Не беспокойся, милая, – нежно погладил ее щеку Хатгерн, – я не конюх, чтобы приставать к тебе в этом хлеву. Ты достойна лучшей спальни моего дворца и постели на лебяжьем пуху, и если мне не суждено туда вернуться, я сделаю все, чтобы построить тебе достойный дом.
– Боюсь, это будет очень нелегко, – шепнула Таэль, радуясь, что он не может увидеть виноватой усмешки, которую ей впервые за последние годы никак не удавалось стереть с губ, и нерешительно протянула вперед правую руку.
– Не важно, я привык работать. И теперь у меня есть прекрасная цель, ради которой я готов на любые трудности, – успокоил жену герцог и поспешил соединить их украшения, – и я тебе обещаю все их преодолеть.
Сияние совместившихся браслетов было на этот раз таким ярким, что осветило на миг лица супругов, и Харн порадовался собственному умению держать себя в руках. В глазах его тени и близко не было восторга или смущения, какие непременно цвели бы сейчас на личике любой другой девицы, получившей такую клятву.
На лице Таэльмины лежала лишь горьковатая тень сомнения, и оно неожиданно больно кольнуло душу Хатгерна пониманием, насколько по-разному относятся друг к другу они с женой.
Однако говорить с ней сейчас на эту тему герцог не собирался, а через мгновение не смог бы и при желании. Внезапно загромыхали наружные засовы, и через пару секунд дверь с бесцеремонной поспешностью распахнулась.
– Алдер приглашает вас прийти в его кабинет, – выпалил с порога нагард с решимостью, вызвавшей на губах Харна саркастическую усмешку.
Ясно и дураку, слово «приглашает» тут совершенно лишнее, и вместо него гораздо вернее было бы сказать – приказывает.
Глава двадцать пятая
Кабинет оказался довольно просторной комнатой, мало напоминающей ту, в которой занимался делами сам Хатгерн. Герцог любил, чтобы у него все было под рукой – и книги по всем важным вопросам, и карты, и отчеты казначея, городских градоначальников, генерала и командиров крепостей и, разумеется, тайных соглядатаев. И для того чтобы все это разместить, пришлось заставить кабинет громоздкими шкафами, конторками, на которых удобно просматривать нужный документ, не возвращаясь к столу, и крепкими сундуками с секретными замками.
А здесь не оказалось ни одного сундука или шкафа, мебели вообще было очень мало, и подходила она скорее гостиной или приемной. Диваны и кресла вдоль стен, небольшие чайные столики перед ними и занимающий всю середину комнаты роскошный меховой ковер-картина.
– Проходите, садитесь, – предложил нагард, упорно промолчавший всю дорогу, хотя тень и попыталась, состроив наивное лицо, задать ему несколько пустяковых вопросов.
– Спасибо, – язвительно буркнул Харн вслед уходящему Жессу и, подхватив жену под руку, повел к ближнему дивану.
Гадать, зачем они могли понадобиться хозяину приюта, герцог и не пытался – бесполезно. И спрашивать тень, есть ли у нее какие-то предположения, тоже. Наверняка кто-то сейчас следит за ними или подслушивает. Да и ему есть о чем подумать и кроме этих всемогущих экспериментаторов. В жизни неожиданно открылись такие грани, о каких он никогда и не подозревал, и Харн желал спокойно разобраться во всех их достоинствах и недостатках.
Но снова не успел, уже через пять минут дверь распахнулась, и в кабинет один за другим вошли Алдер, мастер-тень и тонкий как тростинка блондин.
– Вас решено поселить в других покоях, – с порога заявил супругам Ганти, испытующе следя за их реакцией.
Но они оба промолчали, с самым невозмутимым видом ожидая, чем объяснят хозяева приюта перемену в собственных планах.
– Покои для герцога дэй Крисдано приготовлены на втором этаже восточной башни, – доложил вошедший вслед за ними Жесс, – а для графини Таэльмины на первом западной.
– Мы должны отправиться туда прямо сейчас? – высокомерно подняв бровь, осведомился Хатгерн, крепче стиснув пальцами правой руки ладонь жены, которую не отпускал ни на миг.
Тонкие пальцы отозвались почти таким же крепким пожатием, и беглая усмешка скользнула по губам герцога, сегодня ему есть за что себя похвалить. Давненько он так точно не предугадывал события и не опережал противника, как сумел четверть часа назад.
– Нет, – задумчиво ответил блондин, с откровенным интересом рассматривая сидящих перед ним людей, – сначала мы хотели задать вам несколько вопросов.
– Ты был прав, милый, – утомленно положила голову на плечо мужа Таэль, – они все-таки одичали тут взаперти. Не предложить путникам ни умыться, ни хотя бы стакана воды, а сначала бросить в камеру без отхожего места, а потом вызвать на допрос могут только истинные гоблины и дикари.
Нагард оскорбленно засопел, лицо Алдера застыло каменной маской, только тонкие ноздри расширились и трепетали, словно у разъяренного дикого жеребца. Безмятежно улыбался лишь блондин, но и в его улыбке поубавилось доброжелательности.
Ганти досадливо поморщился, ученицу сегодня просто несло, как потерявшую управление лодчонку на штормовых волнах. Скосил глаза на спутников, проверить, насколько точно достал их выпад Мин, и с огорчением признал: Бенфрах был прав. Юная тень действительно оказалась способнее других учеников и достойна посвящения. Как вовремя он успел убедить Селайвена!
– Жесс! Проводи гостей в их комнаты, пусть умываются и переодеваются, – приказал блондин и с едва заметной ехидцей добавил: – Мы подождем.
– Идем, милая, – тотчас поднялся со своего места Харн, совершенно не желая замечать эту язвительность или оправдываться перед хозяевами за ядовитый укол жены – или невесты, разве важно? Главное, его Таэль вовсе не из тех девушек, которые не имеют твердого мнения и не умеют держать данное слово. – Я тебя провожу.
– Если моя комната достаточно просторна, – немедленно отозвалась тень, – можем поселиться вместе.
– Не можете, – ледяным тоном процедил вампир, – вы не родственники.
– А вас волнует моя репутация? – со злым изумлением подняла брови Таэльмина. – С какой это стати? Никогда не поверю, будто здесь такие строгие правила или кто-то заботится о целомудрии невинных дев! Да меня всего день назад отдали Ительсу в полное пользование, как вещь или захваченный на вражеской территории трофей.
– Ты – тень, Мин, – строго одернул ученицу Ганти, – и не забывай главных правил ремесла. Никогда не связывать себя никакими узами с подопечными! А магические знаки, какими жрецы узаконили в глазах людей унизительный статус лаэйры, уже исчезли с ваших рук.
– Да, – горько усмехнулась девушка, – я была тенью. Но ты столько раз объявлял об этом во всеуслышание, что мое ремесло потеряло всякую ценность. И прежде всего для меня самой. Поэтому я решила от него отказаться… и принять предложение герцога Крисдано стать его законной женой. Обручение уже состоялось и закреплено клятвой.
– Здесь не имеют силы клятвы гоблинов, – глядя на гордо выпрямившуюся девушку, с сочувственной улыбкой произнес блондин, – и потому вам придется жить порознь. Для каждого знатного мужчины, сумевшего перейти через горы, в городе обычно устраивается ярмарка невест, и он имеет право выбрать любую понравившуюся девушку. Ну а тень получит особую работу… но об этом мы будем говорить не здесь.
