Вероника Мелан - Дэлл
Ага, держись, если сможешь…
Следуя за собственным «заложником» по комнатам трехэтажного особняка, я чувствовала себя так, будто выпила литра полтора водки, а закусить, вот беда, забыла. Хотелось не просто смеяться, а хохотать подобно безумцу, которому уже нечего терять, так как к фильму уже написан плачевный финал.
Уймись, дура, к твоему фильму финал еще не написан. У тебя еще тридцать дней впереди…
Ключи от входной двери приземлились на деревянную поверхность стола по-злобному громко, вторя настроению хозяина. Брелок со знаком «Неофара» неодобрительно блеснул буквой «N»; гостиная уставилась на вторгнувшуюся без приглашения сожительницу прямоугольными рамами картин, мол, дайте-ка погляжу… кто это здесь? Опять ты?
Нет, так не пойдет. Это не его дом, это теперь Наш дом. Мой дом. Плохо или хорошо, а именно в этом месте придется куковать следующие четыре недели, и единственный человек, от которого будет зависеть атмосфера, – это я сама. Дэлл может быть грубым, злым или же приторно-сладким, но только я и никто иной теперь в ответе за собственную гармонию. Решу быть побитой собакой – значит, ей и стану; решу быть королевой – и никто меня не сгонит с трона.
Однако вся моя мгновенно взращенная бодрыми мыслями «королевская» спесь враз испарилась, стоило Дэллу повернуться ко мне.
– Что ж, раздевайся, чувствуй себя как дома.
Надо же, сколько яда может быть в, казалось бы, безобидных, простых словах. Мой саркастичный ответ не заставил себя долго ждать:
– Да я уже, уже… Сейчас только куртку брошу куда-нибудь и чай поставлю, печенья напеку.
Тот взгляд, которым меня наградили, заставил искренне пожалеть, что выпитая водка, на мгновение подарившая сознанию эйфорию, оказалась виртуальной. Теперь бы действительно пару стопок, а еще лучше – бревном по голове сразу после, чтобы забыться.
Дэлл не стал комментировать, просто ушел, оставив меня стоять посреди гостиной. Навалилась растерянность: что дальше? Куда теперь идти и что делать? Сесть на диван? Пойти следом и попробовать объясниться? Найти выход на террасу и сделать пару затяжек? Сигарет вот только все равно нет.
Сумочка выскользнула из уставших пальцев и с глухим звуком приземлилась на ковер.
Я закрыла глаза.
Что за жизнь? И что за проклятие постоянно попадать в сложные ситуации?
– Нет, ты не будешь спать в моей спальне.
Тихий решительный голос за спиной заставил мою руку с зажатой в ней расческой, которую я хотела положить на тумбочку, застыть на месте.
– Нет? А где я буду спать?
– Где хочешь. Выбери себе любую другую комнату, их здесь достаточно.
В позвоночник будто вставили кол; ощущая себя деревянным солдатиком, я положила расческу обратно в сумочку и проследовала вон из спальни. Дэлл стоял в дверях; я не стала на него смотреть, лишь задержала дыхание, вдохнув терпкий мужской аромат одеколона.
Вон – так вон.
Действительно, есть и другие комнаты.
Спальня напротив мне не понравилась – слишком близко к заветной комнате, наполненной воспоминаниями; вторая по коридору – тоже: кто придумал этот красно-коричневый дизайн, давящий темными оттенками, типично мужской? Комнаты для гостей на первом этаже казались тусклыми и неуютными, откровенно говоря, никакими, впору только для тех, кому все равно, где перекантоваться денек-другой.
Мне же нужна была не просто комната – угол, свой угол, в котором можно спастись от бед, уединиться и зализать душевные раны, количество которых, судя по всему, будет расти с каждым часом.
Куда же пойти? На диванах перед плазменными панелями не уснуть – проходные места, на полу в бильярдной – тоже. Опершись на спинку одного из стульев, я какое-то время простояла в задумчивости, а после решила исследовать третий этаж.
Что у нас здесь?
Преодолев лестничный пролет, я повернула направо и принялась открывать одну дверь за другой.
Так, кладовая, заполненная вениками и щетками; дальше – уставленный кожаными креслами полутемный домашний кинотеатр: в таком спать все равно что в аэропорту. Следующая дверь – унылый пустой офис с пустым мусорным ведром, сиротливо стоящим под голой поверхностью бежевого стола, а направо – мастерская, похожая на ту, что я видела в подземном бункере: куча инструментов, шкафов и ящиков. Чак бы здесь развернулся…
Я задумчиво крякнула, оглядела помещение, полное рубанков, напильников и разнообразного металлического хлама, и с тоской закрыла дверь. Всё не то. Очередной тяжелый вздох и предчувствие свершившейся беды.
Ну нет, не сдаваться. Есть ведь еще пара дверей от лестницы налево. Вдруг повезет и за одной из них окажется что-то подходящее?
Удивительно, но мне действительно повезло, стоило повернуть очередную дверную ручку. Я поняла это сразу, как только увидела крохотную комнатушку со скошенным потолком, маленькой тумбочкой и матрасом на полу, поверх которого лежали подушка, свернутое одеяло и стопка чистого постельного белья. Единственное окно, отсутствие лишних предметов и тишина – именно то, что нужно.
Да, тесно, да, почти будка, но уютная будка, именно то, что я искала: собственный угол, где тихо и не тревожно. А что маленький и без изысков, так плевать. Не за роскошью, в конце концов, я сюда пришла.
Чтобы избавиться от неведения, я проверила и крайнюю по коридору дверь – за ней оказался туалет, совмещенный с крохотной ванной. Отлично, не придется шмыгать перед носом грозного хозяина всякий раз, когда захочется по нужде. Хотя почему «шмыгать», если я здесь вроде как полноправная хозяйка?
Вернувшись в комнату со скошенным потолком, я бросила сумочку на матрас и устало опустилась рядом. Всё, нашла свой закуток, можно и передохнуть. Веки опустились сами собой; из ниоткуда нахлынуло ощущение липкой безнадеги. Зачем я устроила себе очередную пытку? Неужели действительно поверила, что у этой дороги может быть хороший достойный финал?
Медленно втянула воздух и приказала себе расслабиться.
Поживем – увидим.
* * *– Что ты здесь делаешь?
Я вздрогнула и открыла глаза.
Когда я успела заснуть?
Дэлл стоял на пороге: серо-голубые глаза льдисто сверкали недовольством, губы вновь сжались в линию.
И зачем ты их поджимаешь? Такие красивые…
– Решила проявить характер и показать собственную гордость?
Я напряглась.
– Иди и займи нормальную спальню, человеческую, а не эту затхлую камеру, она предназначена для складирования белья.
Так вот почему в углу лежат пододеяльники и простыни. Теперь понятно.
– Мне здесь нравится.
– Ты надо мной издеваешься?
Еще нет.
– А в чем, собственно, дело? Ты сказал, я могу занять любую комнату в этом доме. Те спальни, что я видела, мне не понравились. А здесь хорошо.
То, с какой силой запульсировала жилка на шее стоящего в дверях мужчины, заставило мои ладони взмокнуть от напряжения. Волны злости целиком заполнили тесное помещение и теперь отражались от стен. В какой-то момент я испугалась, что сейчас меня выволокут отсюда за шкирку и научат уму-разуму, впечатав носом в «нормальную», человеческую постель где-нибудь в «кофейной» спальне, аккурат напротив хозяйских покоев, и плакала тогда моя уютная «будка» на веки вечные.
Но этого не случилось. Дэлл, перетерев злость скрипом зубов, лишь процедил:
– Иди за мной, я покажу тебе дом.
Отказываться под предлогом того, что я и сама уже неплохо изучила интерьер всех трех этажей, не стоило – недальновидно и глупо щелкать по носу того, кто уже оскалил оба ряда зубов, – поэтому я покорно поднялась с матраса и последовала по коридору за провожатым.
– …Ключ от входной двери ты ни с чем не перепутаешь – он самый длинный. Сигнализация отключается кодом, который я для тебя запишу, выучишь его на изусть, бумагу вернешь. Дверь на террасу тоже открывается с помощью последовательности цифр, она простая: шесть-три-восемь-ноль. Не сможешь запомнить – вскроешь замок. Для тебя не проблема, ведь так?…
Шпильку в свой адрес я пропустила мимо ушей.
Широкая спина и затылок наводили совсем на другие мысли: еще этим утром мы улыбались, пили на кухне кофе, делились глубокими взглядами, наслаждались кружащей в воздухе нежностью и каким-то странным молчаливым покоем. Тогда я была гостьей, а теперь – вроде как хозяйкой…
Мда. Не смешно.
– …Двери балкона на втором этаже открывать не стоит: на них из-за оттепели много льда, не сможешь потом закрыть. Туалеты есть на всех этажах, а туалетные принадлежности найдешь в кладовке, что справа от входа в спортзал, в подвале…
Может быть, попробовать вызвать Дэлла на откровенный разговор? Объяснить ему причины собственного поведения, попытаться донести то, что он сам никак не хочет ни увидеть, ни осознать? Вот только что именно сказать? «Дорогой, я так поступила только потому, что люблю тебя. Неужели не видишь? Нет? Тогда просто поверь мне…»
