Вера Чиркова - Заложница. Испытание
– О чем ты хотел нас спросить? – Одной минуты, пока они добрались до свободной комнаты и уселись напротив друг друга на лежанках, эльфу хватило, чтобы взять себя в руки и состроить на лице то учтиво-величественное выражение, каким он поразил герцога в приюте.
Однако за последние дни произошло слишком много разных событий, чтобы эта уловка подействовала на герцога еще раз.
– Сначала тебя. Селайвен, я отлично помню и про твой статус, и про возраст, но делать ради всего этого для тебя исключение не могу, извини. Если ты намерен и дальше путешествовать с моим отрядом, то должен присягнуть мне наравне со всеми. Ты и сам прекрасно понимаешь, насколько это важно – и для всех остальных, и для тебя. И до тех пор ты не имеешь никакого права выдавать указания моим спутникам и трогать их вещи. Я крайне огорчен тем неприглядным зрелищем, в какое ты превратил прилюдную сортировку девичьих сорочек и панталон, и вынужден просить тебя впредь быть с девушками поучтивее.
– Так почему же ты не выдал мне черный камень? – Успев осознать, насколько прав этот гоблин, Селайвен еще пытался разговаривать с ним высокомерно-насмешливо, хотя все яснее понимал, как по-детски это выглядит.
– Камни я выдаю только присягнувшим мне спутникам, – устало улыбнулся ему Харн, – а тебя пока не имею права ни судить, ни наказывать. Иди позови Ительса и перенесите все вещи Уатель в ее комнату, с ними ей попозже поможет разобраться Таэльмина. А я хочу поговорить с твоей родственницей наедине… Надеюсь, по вашим законам мне не придется после этого немедленно на ней жениться?
– Не придется, – резко помрачнел Селайвен и торопливо покинул спальню.
– Похоже, я снова нечаянно наступил ему на какую-то больную мозоль, – с досадой фыркнул Хатгерн и повернулся к синеглазой изящной красавице, не проронившей во время его разговора с эльфом ни словечка.
– Уатель…
– Скажи честно, ты тоже считаешь, что я взяла слишком много вещей?
– Мне трудно судить, поэтому я и хотел попросить тебя поговорить об этом с Мин. У меня к тебе другой вопрос. Поскольку до сегодняшнего дня я никогда не встречал ни одной эльфийки, то хотел бы заранее выяснить, есть ли у вас правила приличия, которые спутники обязаны исполнять неукоснительно. Видишь ли, мне не хотелось бы обнаружить один из твоих кинжалов в ком-то из моих друзей, да и словесные перепалки тоже не скрашивают путешествие. И еще, сможешь ли ты жить в одной комнате или шатре с Мейсаной или это для тебя оскорбительно? Ну и последнее, мы все едим из одного котла, и в этой еде должно быть мясо, так уж мы устроены. Нужно ли готовить для тебя отдельно?
– Странно, – чуть склонив голову набок, изучающе рассматривала Харна собеседница, – мне сначала показалось, будто ты очень зол, я даже думала, ты хочешь меня ругать.
– Зря ты так думала. Мне давно известно, как мало знают люди, никогда не уезжавшие далеко от дома, о том, какие вещи могут понадобиться в пути, а какие они ни разу не вынут из сундуков. И Таэльмина тоже очень хорошо в этом разбирается…
– В чем? – кротко поинтересовалась приоткрывшая дверь тень, расслышав последние слова напарника. – Мне сюда можно или у вас тайный разговор?
– Тебе сюда просто необходимо, радость моя. – Хатгерн не счел нужным прятать улыбку, самовольно вылезшую на губы при виде любимой, одетой в ловко сидящий зеленый эльфийский костюм, состоявший из узких штанов и подпоясанной ремнем свободной рубахи. – Я задал Уатели три вопроса и жду ответа. А после ужина ты объяснишь ей, сколько нужно в походе вещей, думаю, лишние можно будет отправить назад, когда Алдер восстановит свою силу.
– Какие это были вопросы? – Усевшись рядом с напарником, тень на миг благодарно прижалась щекой к его плечу и деловито уставилась на эльфийку.
– Простые – я хотел знать, как устроить Уатель в отряде таким образом, чтобы не было обидно ни ей, ни другим нашим спутникам.
– Хорошо, – серьезно кивнула тень, – давай мы обсудим все это между собой, чтобы ты не тратил зря времени, а потом я сама все расскажу тебе.
– Замечательно, – широко улыбнулся Харн, и решительно покинул комнату.
И хотя в душе герцога мгновенно вспыхнуло сожаление о быстротечности мгновений, проведенных рядом с любимой девушкой, так доверчиво прижимавшейся к его плечу, но вместе с ним появилось и облегчение. И горячая благодарность к Таэльмине, мужественно взявшей на себя решение такой непростой проблемы, как разбор эльфийских нарядов.
В столовой уже не было ни одной вещички из мешков Уатели, но от этого не стало тише и просторнее. Хотя значительно посветлело и запахло очень аппетитно. Источник света Хатгерн обнаружил сразу – один из фейлов Ительса еле заметно покачивался на висевшей под потолком жердочке. А еду на столе ловко расставлял босоногий парень в сильно поношенных штанах и смутно знакомой герцогу рубахе. Его рыжеватые волосы были еще влажными после недавнего умывания, а руки и лицо оказались подозрительно белыми.
– Я – Ре, – ощутив на себе взгляд герцога, обернулся от стола незнакомец и чуть смущенно пояснил: – Солнце уже село.
– Понятно… – шлепнувшись на стул, ошеломленно буркнул Харн, хотя на самом деле ему вовсе не было ничего понятно.
Да и кто из здравомыслящих мужчин прибрежных герцогств смог бы понять такую глупость, а главное, поверить в нее? Чтобы здоровый и рослый малый, лет двадцати трех на вид, добровольно бегал на четырех ногах, таскал на спине грузы и жевал травку ради редких свиданий с жестокой возлюбленной? И после этого еще и не стеснялся смотреть сородичам в глаза?
– А вот и мы. – Подтянутый, сухощавый мужчина лет сорока и смугловатый парень с пышной шапкой черных волос босиком прошлепали на кухню и замерли, увидев озадаченное лицо герцога.
– Я – Ов, – со вздохом пояснил старший, – а это Ес.
– А нормальные имена вам больше не положены? – с горечью хмыкнул Хатгерн, сердясь на самого себя за несдержанность.
– Так их у нас никто и не отбирал, – добродушно улыбнулся Ов и ловко стащил с блюда ломтик ветчины. – Ох, какая вкуснятина!
Присел в уголке на краешек кресла, мечтательно жмурясь, откусил крошечный кусочек, долго смаковал и, наконец, проглотил. А затем обернулся к мрачно следившему за ним герцогу, обреченно вздохнул и предложил:
– Если тебе так интересно, твоя милость, мы можем немного рассказать, только после ужина. До полуночи как раз успеем.
– И какие же события ждут нас после полуночи? – мгновенно уловило намек напряженное сознание Харна.
– Представления не имею, – пожал плечами Ов и мечтательно вздохнул, – полночь полнолуния в дриадских землях – самое загадочное время.
Глава восемнадцатая
– Обуви всем не хватило, – огорченно объяснял спутникам Ганти, поглядывая на босые ноги сидевших тесной кучкой мужчин, еще час назад бывших полосатыми лошадками, – точнее, не подошла по размеру. А обуваться через одного они не пожелали…
Ов поднял голову и бросил своим наездникам виноватую улыбку, словно извиняясь за придирчивость своих друзей.
– Повезло еще, что Уатель столько одежды взяла, – обронила Таэльмина, неторопливо грызущая сухие колбаски, сделанные из орехов, сухофруктов и меда, – всему отряду хватило, а старое отдали им.
Впрочем, об этом уже знали почти все, кроме спящего Алдера да ужинавшего в своей комнате Меркелоса, объяснившего такую причуду разболевшейся рукой.
– Ничего у него уже не болит, – неодобрительно покосился Селайвен вслед советнику, утаскивающему на второй этаж миску с едой, но Хатгерн только отмахнулся – сидеть за одним столом с предателем у него не было никакого желания.
Тем более типары обещали рассказ, а Меркелос имеет отвратительное свойство все сведения, какие попадают в его грязные лапы, почти немедленно превращать в оружие против слишком откровенных собеседников.
– Если бы я знала, – покосилась на босоногих соседей Уатель, ставшая после разговора с Таэльминой необычайно тихой и кроткой, – то заранее запасла бы для них побольше сапог и одежды.
– Спасибо, но дома у нас все есть, – оглянулся на нее молодой белокурый мужчина, не уступавший привлекательностью Селайвену, а телосложением и ростом намного выигрывающий у него в глазах девушек.
На него даже Уатель поглядывала с задумчивой мечтательностью, а Мейсана так просто пламенела жарким румянцем, когда нечаянно встречалась взглядом с бывшим типаром.
– Как его имя? – тихо осведомился герцог у Ганти и невольно насторожился, получив в ответ лукавую усмешку.
– Ап, может, споешь нам? – с самым невинным видом спросил у толпы оборотней мастер-тень, и красавчик ответил ему ехидной ухмылкой.
– Я уже давал обещание не петь, а нарушать слово нехорошо.
– У того был совсем другой голос… – еще сомневался Хатгерн, но уже догадался, для чего типарам меняют не только внешность, но и голоса.
