Svetlana Gamayunova - Птицедева
– Я тебе помогу, подчищу в сарае, сена подброшу, – подскочил Слава. – Действительно, заговорились мы тут. Идеи хорошо, но говна коровьи кому-то тягать надо.
Развернулся и ушел.
Виктор сразу завалился спать, а мы с Лоттой еще долго крутились и думали каждая свое. Играли в игру: верю – не верю.
Проснулись выспавшимися и отдохнувшими. Пили молоко, налепили вареников с творогом, гуляли вдоль реки и уговаривали Славу лететь с нами в Америку.
– Хорошо, подправлю немного хозяйство, а то Катерине тяжело, и вечером отправимся. Когда я еще сюда попаду. Чувствую, это мероприятие надолго.
Мы взялись помогать Катерине по хозяйству – мыли, скребли, но казалось, что все наши усилия на полчаса. Дом по своей природе не желал быть ухоженным, а оставался таким же запушенным и диким, как лес, что начинался прямо за сараем. Катерина вздыхала, что помощник ее покидает, на мужа и Виктора надежды были небольшие, но она привыкла справляться сама.
– Не балованная я, девчонки, привыкла коровам хвосты крутить. Возьмите вот с собой немного свеженького творожку и молочка, – и сунула нам трехлитровую банку. – Поди, в Америке такого нет.
Слава собрал свои немногочисленные пожитки и документы, обнял Катерину и Виктора, окинул все вокруг грустным взглядом, как будто прощался, и махнул рукой – мол, чего тянуть-то, и мы вскорости оказались в доме Лилит.
Хорошо, что удалось переместиться прямо в дом, так как по всему периметру вилла была окружена кольцом репортеров.
В Беверли Хиллз еще был день-деньской, и не мудрено – разница во времени десять часов. За столом сидел Кощей и что-то писал, нервно покусывая ручку.
Наше появление с банкой молока в руках и незнакомым молодым человеком было воспринято с радостью. Видно, замучили их репортеры.
– Разрешите представить еще одного члена команды – Славу. Он специалист по выживанию и будет руководить подготовкой оборудования и обучением людей.
И представила ему Лилит, Кощея и Михела. Лилит внимательно посмотрела своим особым взглядом на Славу и несколько обиженно махнула рукой.
– Не мой потенциальный воздыхатель, а жаль, хорош мужчинка. Ладно, обожания мне сейчас хватает. Слава, вероятно, Вам придется сегодня пойти с нами на прямой эфир. Хотя бы посидите с умным видом, скажете пару слов про то, что к выживанию на необжитой планете надо серьезно готовиться. Определенная конкретика нам понадобится. Вы согласны? Как только Вас одеть?
– Лилит про «одеть» и «выглядеть» заботится, а я тут устал от мыслей и проблем. Лотта, нужно решать вопрос, куда переселять, конкретизироваться с местом. Про это очень спрашивают, – проговорил Кощей и продолжил. -Я тут продумываю очередное выступление на телевидении. Вчера с Лилит два раза делали предварительную съемку, а сегодня будет прямой эфир. Эх, нелегко мне это дается. Эти лампы, камеры, сидишь, как на сковородке или в пыточной. Вон только Лилит цветет, ей чем больше внимания, тем лучше. Но она умница, если что не знает – отсебятину не несет. Тут, оказывается, столько вопросов выплывает, еще думать и думать. Слава, вы с Лоттой давайте поешьте, да подключайтесь к работе. Времени в обрез.
– У меня возникла мысль. А почему бы не переселиться в те же места, куда переселялись первые англичане – в Виржинию, или испанцы – во Флориду? Это будет символично, да и климат там мягкий, и природные ресурсы – уголь, соль, лес, рыба. Это позволит народу успешно обжиться в этих районах.
– Надо подумать, – сказал Кощей.
– А я знала Джона Смита, – сказала Лилит, – да, того самого, который участвовал в первопоселении в Виржинии. Интересный был человек. Познакомились, когда он обивал пороги при дворе. Судьба у него удивительная, и шарм, и харизма, и авантюризм, и ум в придачу. Адская смесь. Такие люди входят в историю. Он, конечно, в меня влюбился. Все, к кому я проявляю интерес, влюбляются. Он даже остров назвал в мою честь.
– Лилит, у тебя тогда, что, было другое имя? – спросил Михел.
– А как вы представляете существование женщины с именем Лилит в религиозной до фанатизма Англии? Меня звали Анна. Благопристойное имя.
Слава смотрел на Лилит широко открытыми глазами. Он-то не знал, кто она такая, мы не успели озвучить – не было времени, да и казалось, что пока это лишняя информация. Вот только Лилит не могла не прокомментировать свои знакомства. Только бы на телевидении ничего такого не начала рассказывать. А то отправят нас всех лечиться к психиатру, вместо того, чтобы поверить и раскручивать переселение.
Да, компания у нас тут подобралась! Лилит, Кощей, Лотта – все практически бессмертные, только мы с Михелом, да Слава к нам присоединился.
Слава-таки не вытерпел и попросил ее рассказать о тех событиях и, конечно, о Джоне Смите.
– Я познакомилась с ним в салоне одной богатой дамы, где он рассказывал о своих приключениях. Его часто приглашали развеять светскую скуку. Он был чудесным рассказчиком. Помню глаза – ясные и умные, которые смотрели на мир с жаждой узнать и увидеть все, что можно увидеть. Огонь путешествий и авантюр горел в нем сильнее, чем в ком-либо из моих знакомых. А время было интересное, многие стремились увидеть мир и завоевать новые земли для Господа. При более близком знакомстве он признался, что родился в простой семье, но хотел путешествовать. Горячий, смелый, харизматичный, отлично владел оружием – приятно вспомнить. За победу в бое с турками перед началом основного сражения Трансильванский государь Сигизмунд Баторий посвятил его в рыцари и даровал дворянство. Потом опять война, плен в Османской империи. Как рассказывал, в него влюбилась княжна, но хотела, чтобы он принял ислам, а он отказался, за что был продан в рабство куда-то в Крымское ханство, бежал, выживал в степи, попал к запорожским казакам, прожил у них два года. За смелость в боях и мастерство владения оружием получил звание запорожского казака, которое добавил к своим честно заработанным ранее звучным титулам – «капитан» и «рыцарь». Он рассказывал, как преодолел 20 тысяч километров, пройдя через Украину, Польшу, всю Европу, попал в Марокко и оттуда вернулся домой в Англию. Ему все равно было мало, и он отбыл на корабле с первыми переселенцами в Америку и организовывал первую английскую колонию Джеймстаун. Слышала, если бы не он, мероприятие могло бы вообще провалиться. Руководство было никакое, многие не хотели работать, так как были знатного рода. Слишком много случайных людей, ленивых и не приспособленных. Но его энергия и здравый смысл помогли. Это Джон ввел тогда правило «кто не работает, тот и не ест». У него была замечательная история с индейской принцессой Покахонтас, она спасла его, закрыв своим телом. Говорил, что она в него влюбилась. Врал, наверно, ей тогда только 11 лет было, но спасла. Кстати еще один титул – «адмирала Новой Англии» – заработал. Потом не встречалась с ним, но читала его книги. Мы переписывались, и в одном письмо он признался, что назвал в честь меня мыс Кейп-Энн, потому что любил и никогда не забывал меня. Приятно вспомнить.
Слава слушал очень внимательно и наконец изрек:
– История образования колонии была очень трагической, много людей погибло, насколько я знаю. Как бы у нас так не вышло.
– Будем стараться. Давайте разработаем план, о чем будем говорить сегодня на телевидении.
Вечером мы с Михелом остались дома одни. Он включил телевизор и пригласил меня смотреть передачу.
– Ой, как это возможно, – услышала я Лоттины ахи. – Невероятно. Да, правда, фантастика.
Мы уселись на диван и стали переживать за нашу команду. Досталось всем. Вопросы были самые разные – и по делу, и дурацкие.
Лилит пришлось отдуваться по поводу и женского вопроса, и скорости роста народонаселения. Услышанная информация о том, что не хотелось бы, чтобы пары имели более трех детей, вызвала невероятную дискуссию. Публика осознавала, что человечество слишком быстро размножается и это одна из основных его бед. Людей слишком много, и гуманизм, въевшийся в сознание – это не от мудрости, люди привыкли жить своими «хочу» и как решать эту проблему? Вопрос так и остался открытым, но Лилит оставила последнее слово на эту тему за собой и сказала, что уверена – мудрость восторжествует.
Один молодой парень не мог не спросить, а будут ли брать на переселение однополые пары? Если нет, то он считает негативное решение вопроса дискриминацией по половому признаку.
Тут Лилит меня удивила и порадовала.
– Этот хваленый либерализм не позволяет многим высказаться так, как они думают на самом деле, не только в этом, но особенно в религиозных вопросах.
Лилит вещала, поразив меня своими познаниями и способностью так наукообразно, со знанием дела, изъясняться.
– У нее практически абсолютная память, – вздохнув, напомнил мне Михел.– Она может забыть только то, что хочет забыть.
– Мне надоела спекуляция в вопросе с гомосексуалами. Живите, как хотите. Да, действительно, в конце прошлого века особенно сильно было распространено представление о том, что сексуальная ориентация детерминируется наследственностью. Однако сейчас некоторые ученые, как психиатры, так и нейрофизиологи, настаивают на том, что наличие корреляции между анатомией мозга и генетическими факторами с одной стороны, и сексуальной ориентации с другой вовсе не означает, что существует прямая причинно-следственную связь. Многие выдвигают аргументы в пользу того, что наши сексуальные влечения и поведение в большей степени определяются социальными, а не биологическими факторами. Чем больше мы носимся с гомосексуалистами, тем больше их становится. Пусть живут, как хотят, здесь. А если это измененная структура ДНК, то зачем нам такие гены на новой планете?
