Ева Никольская - Чужая невеста
Помнится, в прошлые мои девятнадцать у нас с подружкой неплохо получалось копировать движения тренера с видеодиска. Кое-что я запомнила и даже вполне удачно практиковала на своем бывшем женихе. Авось и сейчас что-нибудь да получится. Ведь в нормальную форму это тело приводить все равно надо, а танцы, особенно такие, повышают и пластику, и ловкость, и растяжку дают отличную. Без всего вышеперечисленного я просто не выдержу обещанных Эйдаром тренировок. Так что буду на досуге вспоминать движения, пока есть настрой.
Задумчиво куснув кончик толстого карандаша, я наметила в углу своей будущей комнаты место для шеста. Почему бы и нет? Мой дом – мои правила! Потом, еще немного поразмыслив, нарисовала на стенах шведскую стенку. Если уж придется активно заниматься спортом, то лучше начинать с утра и в собственной комнате.
– Ты до мебели уже дошла, Иль? – зевнув, спросил Эйд.
– Погоди, еще немного, и дойду, – отмахнулась от парня я, в данный момент озадаченная конструкцией встроенного в стену шкафа, место под который, как обещал Грэм, сделают специально для меня каменные элементали.
Вообще-то идею эту я подхватила в «берлоге» Йена, когда пряталась за плотной занавеской, отделявшей его гардеробную от жилой части комнаты. Штора, пусть и задвинутая, создавала имитацию окна, которого мне так не хватало в Стортхэме. Поэтому я и решила сделать у себя что-нибудь подобное. Мысли с темы интерьеров плавно переползли на недавние события в комнате рыжего норда, и губы сами растянулись в улыбке.
После совета Лааша про кровать, который меня совершенно не устраивал, я быстро поднялась и метнулась за тяжелую портьеру, замеченную мною, еще при горящих свечах. Если честно, тогда я наивно полагала, что за плотной тканью находится окно. Но, попав в довольно просторную гардеробную с деревянными вешалками и рядом полок справа, осознала свою ошибку. Однако прятаться и наблюдать за происходящим из этого темного закутка оказалось даже удобней, чем мне думалось. А посмотреть, признаться, было на что.
То, как босой Йен с мрачным видом открывает дверь и, потирая якобы заспанные глаза, спрашивает у подскочившей к нему Еванны, что ей надо, меня откровенно умилило. Не соблюдай я конспирацию, наверняка поаплодировала бы ему, отдавая дань актерскому мастерству мужчины. Впрочем, эту грань его способностей я заметила еще раньше: зевал для меня он тоже вполне правдоподобно.
Остановленная хмурым видом норда девушка даже немного растерялась с ответом, но, быстро вспомнив, зачем вообще сюда ломилась, заявила, что ищет меня. Вот только, как бы ни вглядывалась сестра Таша в темноту чужой спальни, увидеть что-либо подозрительное здесь после ярко освещенного коридора она не могла.
Йен отнекиваться от моего визита не стал. Сказал, что я заходила, но быстро ушла, не сказав ему куда. А Ева, к моему искреннему изумлению, не рискнула потребовать у «медведя» проверки его комнаты на предмет наличия в ней моей скромной персоны. Она вообще как-то резко изменилась, едва переступила порог мужских «апартаментов». Боевой запал испарился, громкий голос обрел мягкие интонации, а перешедшая все границы наглость сменилась кокетливым воркованием. Короче, в том, что догадка насчет ее тайной привязанности к моему будущему таману, верна, я больше не сомневалась ни на йоту.
Наверное, именно в тот момент мне особенно рьяно захотелось приступить к тренировкам. Потому что вешать лапшу на уши Еванне по поводу моих отношений с Йеном я долго не собиралась. Неделя, может, две… достаточно, чтобы выдержать срок элементарных приличий после трагического исчезновения Таша. Потом же спасти меня от женской потасовки сможет разве что чудо. Потому что белой и пушистой черноокая лэфа бывает только с рыжим. Со мной же она… а, впрочем, ладно! Не стоит о плохом, когда настроение такое хорошее.
Спустя минут пять Йен все-таки выпроводил Еву за дверь, сославшись на сильную усталость и не в тему оборванный ее стараниями сон. А вот так же лихо избавиться от Грэм-риля «медведю» не удалось. Белокосый нагло ввалился в комнату, сам закрыл на ключ дверь и, пройдя к большому креслу, которое безошибочно нашел в полумраке, сел. После чего насмешливо поинтересовался:
– Скажи-ка, Йен-ри, чем ты таким надушился, что за тобой девки сами бегать стали? То ни одну в Стортхэм и медом не заманишь, то сразу две, и обеим нужен именно ты. В чем секрет такой неожиданной популярности, а, рыжий? – На последней фразе блондин откровенно заржал, «медведь» раздраженно отмахнулся, а я обиделась.
Отодвинула в сторону занавеску, привлекая шорохом ткани внимание обоих мужчин, вышла и сказала:
– Я не девка! И, между прочим, имею полное право общаться со своим… учителем.
Йен замер, уставившись на меня, зато белокосый, наоборот, оживился.
– Так что же ты это право не отстаивала, а пряталась? – немного подавшись вперед, ехидно поинтересовался он, ничуть не удивляясь моему появлению из «шкафа».
Я украдкой взглянула на «медведя», который, склонив голову набок, с задумчивой полуулыбкой разглядывал меня, и проговорила:
– Еванна не в себе немного после потери брата. Прибежала, обвинила меня в… да в чем только не обвинила! И особенно сильно ее задела моя возможная связь с Йен-ри. Вот мы и решили не давать буйному воображению расстроенной девушки лишний повод.
– Угу, – Грэм кивнул, продолжая улыбаться, – то есть сбежать от нее к сонному Йену – это был не повод.
– А откуда ей знать, что я именно к нему побежала? – парировала я.
– Как видишь, узнала. У Евки нюх, как у керсы. А вот нрав подкачал. Слишком резкая и прямолинейная она для благородной лэфы. Наплачется еще Касс с дочерью, как пить дать.
– По-моему, от нее впору всем остальным плакать уже, – проворчала я себе под нос.
– Это ты про себя?
– И про себя в том числе, – призналась ему.
А потом, решив сменить тему, спросила про возможность капитального ремонта в комнате аманты, которую занимала. Грэм, правда, предложил оборудовать для меня отдельную пещеру, но я отказалась, сказав, что мне и там удобно. Солгала. На самом деле просто не хотела оставлять в целости и сохранности красно-черное воспоминание об Агире. Так, слово за слово, разговор и перешел в куда более приятное русло, нежели беседы о Еванне.
Получив «добро» на разработку нового интерьера для своей комнаты, я попрощалась с мужчинами и вышла, прекрасно понимая, что им есть что обсудить и без моих творческих задумок. А оказавшись в коридоре, остановилась и, вернувшись к стоявшему в дверях «медведю», мягко коснулась его ладони и пожелала сладких снов. Потому что спал он сегодня всего ничего, а вымотанный организм, как известно, требует отдыха.
Вот только уйти просто так Йен мне не дал. Схватив за запястье, притянул к себе, внимательно посмотрел в глаза и, поднеся мою руку к своим губам, поцеловал. От этой невинной ласки я зарделась, словно школьница, левое ухо задергалось, ресницы опустились, а на губах появилась вовсе не невинная улыбка. Ведь у нас с учителем теперь была своя маленькая тайна, которую в ближайшие недели не стоило афишировать из уважения к Ташу.
По коридору я летела как на крыльях и без конца улыбалась, прекрасно зная, что Йен по-прежнему стоит на пороге и смотрит мне вслед. Все это было приятно, немного волнительно и очень обнадеживающе. Вот в таком приподнятом расположении духа я и вернулась в свою комнату. А ближе к вечеру подтянулся Эйд, и работа над созданием нового облика моей скромной обители закипела с удвоенной силой.
Добавив последние штрихи к своему творчеству, уместившемуся на двенадцати листах, я торжественно протянула последний эскиз мальчишке.
– Вот такую хочу кровать! – сказала гордо и ткнула пальцем пусть не в высокохудожественный, но вполне понятный набросок. Эйдар нехотя поднялся и, взяв результат моего двухчасового творчества, принялся его изучать. – И такие кресла. – Разворошив тонкую стопку бумаг, я извлекла оттуда нужный рисунок. – Могут мастера в Миригоре это сделать? – спросила, с надеждой глядя на парня.
– Полый ящик с подставкой под матрас? – почесав светлый затылок, уточнил он.
– Не ящик, а подиум, – чуть поморщилась я от примитивности его определения, а потом, немного подумав, сказала: – Хотя, может, и ящик. Главное, чтоб бока были обиты чем-нибудь мягким и обтянуты плотной тканью, чтоб не биться об углы. И спинка должна быть только одна, у стены. И…
– Я понял, – подняв руку в останавливающем жесте, сказал Эйдар. – Сделают, почему нет? Такое мы бы и сами сделать могли, но проще заплатить и не возиться. А вот с креслами хуже. Плетеные? Да? Из чего?
– Из гибких древесных прутов прутьев, например. Но если у вас в городе такую мебель не делают…
– У нас? – Светлая бровь собеседника выразительно изогнулась, а взгляд стал таким пристальным, что я почувствовала себя неуютно.
Сразу подумалось, что поза моя недостаточно приличная и вообще я веду себя слишком свободно в его присутствии. Поэтому осторожно спустила на пол ноги, села прямее и, невинно хлопнув ресницами, сказала:
