Олеся Шалюкова - Повелитель водного дракона
— Скорее красавицу и чудовище, — буркнула Ки.
— Ты что-то сказала? — повернулся к ней Тимур, выбирающий себе змейку.
Девушка покачала головой.
— Если ты так настаиваешь, мы можем прогуляться и ночью. Но я не гарантирую тебе сохранность твоей жизни.
— О своей жизни я могу побеспокоиться и сам.
— Неужели тебя не учили, что излишняя самонадеянность может привести к фатальным последствиям?
— Маленькие обворожительные девочки не должны строить из себя старых дам, умудрённых жизнью.
— Я не маленькая! — возмутилась Ки.
— А похоже, — отрезал мужчина. — Смотри, где мы. Хватит понапрасну терять время.
— Какой же ты злыдня!
— Закончились разумные слова, переходим на оскорбления. Или мне принять это за комплимент?
— Принимай за что хочешь, — вздохнула девушка, беря себя в руки. Ни на что более не отвлекаясь, она медленно осматривалась в пещере. — Ага! Нашла! Нам вон туда!
Палец девушки указал на другую сторону подземного озера, которое осчастливил своим падением Тимур. Там, одним своим видом вызывая мысли о неуместности была массивная железная дверь.
— Почему-то это мне не нравится, — признался доверительно мужчина, разглядывая оскаленную рожу дверного молотка.
Ки пожала плечами.
— Могу ответить почему.
— Слушаю тебя очень внимательно.
— За этой дверью склеп.
Тимур, выбравшись из воды, опасно забалансировал на каменной кромке. Затем взглянул на Ки, не в пример ему, изящно преодолевающую полоску шириной в ладонь.
— Прости?
— Склеп там, скле-еп, где скромно стоят гробы и урны с прахом погибших.
— И что мы там забыли?
— Проход. Через него можно пройти в основной зал.
— Я думал, тебе нужна сокровищница.
— Не совсем, — отозвалась скупо девушка. — Скорее, сокровищница понадобится тебе. Подберёшь себе по руке оружие.
— Тогда это нужна оружейная.
— Нет, — упёрлась вдруг Ки. — Сокровищница. Только там можно найти действительно хорошее оружие с полезными свойствами.
— Ну, допустим, — нехотя согласился Тимур. — Только как ты собираешься открыть вот эту дверь?
— Попросить её, конечно.
— Это «сезам, зам-зам, откройся»?
— Нет, это вот так.
Повернувшись к двери, Ки вежливо попросила:
— Уважаемая дверь благородного металла, будьте любезны — откройтесь.
* * *Темнота бархатным покрывалом окутывала это место. Где-то плескалась вода. В голосе уже не было насмешки. Голос не соблазнял. Он даже не спрашивал. Скорее просто уточнял, зная, что ответ будет отрицательным.
— Хочешь, мы сыграем? В этот раз будет другая, более интересная ставка. Для тебя. И для меня. Ну же. Игра никогда не была такой завораживающей, какой она будет в этот раз. Соглашайся. Ты ничего не теряешь. То что ты могла потерять — ты уже потеряла. А то что ты могла поставить на кон раньше, ты уже не поставишь. Давай, сыграем. Все равно здесь тихо. Темно. И скучно.
Сыграем?
Хани медленно открыла глаза. Голова спросонок была тяжёлой. Тело казалось каким-то чужим. Словно она долгое время не двигалась, а тут вдруг резко решила пробежать марафонскую дистанцию.
Помогая себе руками, девочка медленно села. Тихо вскрикнула от боли, когда тело закололо тысячью иголочек. От боли и судорог неожиданно спас холод, ставший своеобразной заморозкой.
Уговаривая себя, что надо немного потерпеть и всё закончится, девочка терпела пока восстанавливалось кровообращение. Немного поскулила, когда иголочки вцепились в спину, но смогла не закричать.
А когда тело начало слушаться, хотя и немного рывками, огляделась по сторонам. Она была на острове, на том же, знакомом. Все было так же, и немного — не так.
Тёмная вода плескалась у берегов, белая пена накатывала на серый песок. На краю невидимого круга было что-то непонятно. Но…
— Почему здесь так холодно? — поняла Хани, наконец.
— Откуда я знаю? — спросила её Ина, высовываясь из воды. — Это вообще-то твой сон.
— Только что было намного теплее.
— Это было во втором сне. А ты сейчас — в первом, — упрямо возразила девочка.
— А какая разница?
— Большая. От того сна — ты могла проснуться только сюда. А отсюда уже в реальный мир. Когда над головой небо, а рядом — те кто дорог. И те кто не очень.
— То есть я сплю?! — не поверила девочка. — Да ладно! Уже не ночь!
— Обрадую тебя, прошло уже несколько суток.
— Столько спать невозможно! Почему я тогда до сих пор не проснулась?
— Потому что ты не можешь.
— Я не могу проснуться? — уточнила Хани.
Ина жалостливо покачала головой и тихо сказала.
— Ты не хочешь просыпаться.
— Неправда! Я хочу проснуться! Мне уже надоело спать! Я хочу увидеть Тимура! Я хочу снова увидеть своих кошек!
— Кошку, — перебила Ина. — Одну.
— Что? — растерялась Хани. Истерика, так и не начавшись, прекратилась.
— Разве ты не знала, что белая не кошка, белая — иллинтири?
— Она что, уже обернулась?
— Значит, ты знала.
— Ну, да. Она оборачивалась несколько раз, когда мы были дома. Чаще всего, когда Тимур уходил на задание. Она превращалась в человека и уходила из дома. А потом возвращалась обратно.
— Ясно. Вот она и сейчас обернулась.
Обе девочки немного помолчали. Плеснув себе в лицо холодной воды, чтобы прогнать остатки сна, Хани посмотрела на Ину.
— Ты знаешь, где мы сейчас?
— Знаю. В лесу Призрачных скелетов.
— Не подумай, что не верю! Но откуда? Ведь если я сплю, то и знать этого не могу.
Ина не обиделась, равнодушно пожала плечами:
— Да всё просто. Рядом с тобой спит белая кошка, она знает. Я случайно попала в её сон. Хорошо, правда, что надолго там не задержалась. Он не такой как наш с тобой. Другой. И в чем-то неправильный.
— Если Шира — спит, то где сейчас Тимур? — встревожилась Хани, пропуская слова о сне белой иллинтири мимо ушей.
— Ушёл, — честно ответила Ина. — С незнакомой девушкой. В лес.
— Зачем?
— В сокровищницу наг.
— Зачем ему туда? — испугалась Хани.
Ина развела руками.
— Я не знаю. Но скоро стемнеет. И в лесу проснутся его обитатели.
— Тогда мне надо просыпаться. И скорее отправляться к нему.
— Это опасно.
— Опасно будет ему возвращаться в одиночестве без магической поддержки!!! — возмутилась девочка, наклоняясь над водой ниже, и вдруг замерла, голос Хани осип. — Ина…
— Что?
— Почему… почему… почему моё тело не такое, как было?
Ина сочувствующе взглянула на побледневшую Хани.
— Ты ещё не заметила?
Губы Хани затряслись. То, что она не хотела замечать, встало перед глазами. Ина теперь выглядела на лет двенадцать-четырнадцать. По молочной коже рассыпались веснушки, длинные косы были растрёпаны. А там, в отражении на дне зелёных глаз плескалось озеро тревоги.
— Потому что ты спала не там, где надо, — ответила Ина. — Ты уснула во сне. Помнишь это?
— Помню.
— Вот пока ты таким образом спала, для тебя прошло четыре года. В нормальном же мире всего четыре дня.
— Но почему? Я же человек! Для нас… это ненормально!
— Хватит, — скупо уронила Ина, порывисто отвернувшись. — Хватит обманывать себя и Тимура! Ты не человек, Хани. Мы — не человек. Твой двойной сон — своеобразная защитная реакция организма. У тебя стало слишком много магии. Твой восьмилетний возраст не мог справиться с таким объёмом сил. И пока ты спала, тело перестраивалось, пока не стало вот таким.
— Это… надолго?
— Не знаю. Я правда, не знаю. Если твои силы снова рывком увеличатся, то ты снова уснёшь. А если силы останутся на месте, то ты будешь расти так, как полагается.
На острове воцарилась тишина. Ина молчала, молчала и Хани. А потом неожиданно подняла голову и улыбнулась своему «зеркальному отражению».
— Ну и ладно! Всегда хотела побыстрее повзрослеть, чтобы лучше помогать Тимуру…
— Больше не зовёшь его Тимом и «братиком»?
— Теперь это не подходит моему имиджу! — отмахнулась Хани, потом прикусила губу. — Ина. Спасибо. И… до свидания.
— Удачной тебе дороги, — пожелала Ина вослед, оставаясь одна.
Погасли те огоньки, которые худо-бедно освещали остров. Перестало белеть что-то на краю. Скрутившись клубочком в центре острова, Ина наблюдала за тем, как поднимаются волны. Всё выше и выше. Пока не скроют девочку с головой. И она вновь не уснёт. До того момента, как в её сон не заглянет Хани. Или она сама не заглянет в чей-то.
Глава 12. Сокровищница змеиного народа
Склеп удалось миновать без эксцессов. Гробы остались стоять под слоем паутины, урны с прахом — в стенных нишах. Тишина не нарушилась чужим хохотом, оскорбительными словами.
Тимур и уж тем более Ки уважительно относящиеся к чужой смерти прошли склеп тихо. Но только когда окованные двери, после вежливой просьбы девушки закрылись, оба позволили себе расслабиться.
