Вера Чиркова - Заложница. Испытание
– Ну, если для вас это так важно, – вспомнив догадку тени, хмуро усмехнулся Хатгерн, – то ведите… на прогулку. Но ни вещей, ни своих бывших сородичей мы вам не оставим. Слишком это требование похоже на ловушку, и, чтобы не оскорблять вас такими предположениями, мы лучше все свое возьмем с собой. Где ваш провожатый?
– Я сам их поведу, – заявил вдруг Селайвен и выступил вперед, не обращая внимания на нахмурившихся старейшин, – идите за мной.
– Разреши мне идти впереди? – шагнул к герцогу Ганти и тише добавил: – Я бывал в эльфийском лесу.
– Иди, но сначала привяжите к поясам веревку на всякий случай. Я за тобой. Алдер, ты идешь последним. Ов, не отставайте.
– Не дураки, – в первый раз за весь день буркнул типар и ехидно хихикнул, увидев округлившиеся глаза Мейсаны, явно сделавшей для себя неожиданное открытие.
Это маленькое происшествие неожиданно развеселило Харна и сняло с его души непривычное ожесточение, вызванное непонятным и досадным упорством эльфов. В ходивших по прибрежным герцогствам сказках они были мудрыми, великодушными и недостижимыми, как небесные принцы, а в жизни оказались упрямыми и высокомерными интриганами. И совершенно права была Таэльмина, считая странной эту наигранную и оттого еще более неприятную настырность.
Старейшины проводили их совершенно безразличными взглядами, несколько минут посидели молча, потом так же молча встали с кресел и пошли садиться на подведенных им лосей. Больше им тут делать было нечего, как бы ни повернули дальше события, на эту полянку очередные претенденты на неназванную награду уже не вернутся никогда.
Глава пятнадцатая
Идти по эльфийскому лесу оказалось легко и приятно, как по лучшим из парков и садов прибрежных герцогств. Да и по виду этот лес больше всего был похож именно на тщательно ухоженный парк, и изредка встречавшиеся доверчивые газели и павлины только усиливали это впечатление.
Посреди ровных полянок, поросших мягкой невысокой травкой, обособленно стояли мощные, раскидистые деревья, кусты росли привольными куртинами, не покушаясь на еле заметную тропинку, а цветочные лужайки встречались на каждом шагу. Хрустально чистые пруды, небольшие озерца и ручейки окаймляли выложенные разноцветными камушками и усыпанные золотым песком берега. Более широкие речки путники преодолевали по живым изящным мостикам из переплетенных между собой тонких белоснежных стволов незнакомых растений, смутно похожих на березки. Перебираясь по ним, можно было полюбоваться на снующих в прозрачной воде волшебно красивых рыбок и на золотые косы склонившихся к воде ив. Вскоре Хатгерн заметил изящную лесенку, ведущую в прилепившуюся в развилке толстенных ветвей ажурную беседку, и ему начало казаться, что Селайвен ослушался советников. Вместо того чтобы отвести гостей в мрачную, непроходимую чащобу, привел их в самое ухоженное и красивое в лесу место.
И через некоторое время его подозрения как будто подтвердились. Выйдя на просторный косогор, с которого можно было рассмотреть серебристую ленту протекающей внизу реки, разбросанные среди густых кустов небольшие уютные беседки и домики и тающие в зеленовато-голубой дымке дальние холмы, Селайвен объявил привал и сухо буркнул, что в беседки можно входить, там есть все необходимое для отдыха.
Окинул спутников странно печальным взглядом и отошел в сторону. А когда они, немного оглядевшись, решили задать провожатому несколько вопросов, выяснилось, что он бесследно исчез.
– Похоже, мы в ловушке, – хмуро пробормотал Ительс и вдруг зло рявкнул: – Мейсана! Назад!
– Но почему? – Неизвестно когда сбросившая с пояса веревку горожанка уже стояла на первой ступеньке ближайшей лесенки, ведущей к стоящему в густых зарослях молодых туй домику. – Я просто хочу посмотреть! И ты не имеешь права командовать!
– Немедленно вернись! – оборвал ее рассуждения Харн. – Тебе никто не разрешал отвязывать веревку и тем более ходить в разведку. А кто какие права имеет, я расскажу вам, когда мы отсюда уйдем. Тут мне не нравится.
На самом деле тут не понравилось не ему, а Туку, неслышно для других сообщившему о своих подозрениях хозяину, и тени, за которой герцог теперь умудрялся следить, даже не прилагая для этого особых усилий. Как он выяснил совсем недавно, с недавнего времени в его душе поселился некто неугомонно-бдительный, начинающий обеспокоенно искать Таэльмину взглядом, если Харн больше пары минут не видел ее хотя бы краем глаза. Причем он не просто следил за тенью, но и догадывался о ее настроении. Или, если совсем уж честно, пытался догадываться. И теперь сосредоточенный взгляд Таэль, медленно и опасливо осматривающей пронизанный почти летним солнцем косогор, казался ему неимоверно озадаченным, да что там, почти тревожным. Харн напрягся и в ожидании ее выводов принялся пристально изучать казавшийся таким мирным и приветливым пейзаж.
Странно… Казалось бы, все здесь точно так же, как и на других склонах, по которым они прошли, направляясь сюда, и все же гнетет душу какая-то непонятная тоска, словно чего-то не хватает. Или наоборот? А ведь в самом деле, вдруг сообразил герцог, откуда тут взялись эти темные неопрятные кусты туи и сизоватые ели, если, судя по всем сказкам и легендам, они считаются самыми нелюбимыми деревьями эльфов? Великий светлый народ и деревья любил светлые – сосны, березы, клены, липы, ивы и тополя. А еще плодовые и изредка осины и величественные дубы. Но никак не елки…
– Дура! – От короткого рыка Изора что-то оборвалось в груди Хатгерна, и неведомая сила сама развернула его в ту сторону.
А в следующий миг он и сам рванулся следом за огром, обнаружив, что Мейсана так и не выполнила его приказ. Или не смогла выполнить… но в этом они будут разбираться позже. А пока внезапно выросшие из лестницы цепкие темные плети, похожие скорее на корни, крепко опутав девушку, тянули туда, куда она и сама стремилась несколько минут назад, – в приветливый светлый домик. Впрочем, ни приветливым, ни светлым он уже не казался, наоборот, в широко распахнутой двери виднелось что-то хищное, а небольшие оконца смотрели темными провалами глаз неведомого чудовища.
– Все туда! – скомандовал Харн, и через миг они уже мчались вслед за сбросившим веревку огром, не ощущая, что тащат за собой как на буксире упирающегося Меркелоса.
А Изор уже выхватил из-за пояса свое исполинское орудие и, рыча что-то непотребное, размахивал им со скоростью взбесившейся мельницы, обрубая извивающие как змеи корни. Перепуганная внезапным нападением дома Мейсана только тихонько всхлипывала, даже не пытаясь освободиться. Меньше чем через минуту Хатгерн с Ганти и Ительсом присоединились к огру, но стремительно растущих корней не становилось меньше. Казалось, на месте каждого срубленного вырастает несколько новых, и битва живых людей со взбесившимися растениями не прекратится никогда.
Мелькнула перед Харном знакомая куртка тени, и он невольно на миг замедлил эту бессмысленную расправу с деревом, желая посмотреть, чем она занята. Но не успел ничего разглядеть, как услышал безапелляционный приказ Ганти остановиться, и с огорчением понял, что мастер-тень успел постичь суть происходящего немного раньше его. А еще через мгновение Таэльмина, сумевшая под прикрытием их ударов пробраться к Мейсане и обвязать ее талию концом веревки, скользнула к нему и, прижавшись к груди, шепнула: «Браслет!»
Герцог скептически нахмурился – некого здесь было убеждать или кормить силой их артефакта, но руку с браслетом все же протянул тени немедленно. Слишком приятны были для его души эти моменты особого единения с любимой, ясно показывающие всем вокруг, с кем на самом деле тесно связана судьбой Таэльмина.
Привычное тепло почти моментально согрело запястье и сердце Хатгерна, и он не удержался, свободной рукой обнял любимую за талию, на миг прижался лицом к ее выбившимся из-под повязки волосам и даже глаза зажмурил от накатившего все сметающей волной счастья. И тотчас распахнул их снова, услыхав странный тяжелый вздох.
Всего пара секунд ему понадобилась, чтобы понять: вздыхала вовсе не тень, не его спутники и даже не типары. Вздох пришел откуда-то со стороны, и вместе с ним нахлынуло ощущение нарастающей опасности.
Подопечные Харна тоже почувствовали неладное и заторопились придвинуться почти вплотную к ним с Таэльминой, стараясь попасть под защиту призрачного купола, угадываемого лишь по мерцающему серебристому свечению. И пока весь отряд шарил взглядами по сторонам, пытаясь обнаружить источник непонятной еще угрозы, герцог торопливо взглянул на лесенку, где еще минуту назад шла яростная схватка.
И на миг замер в недоумении, отказываясь верить своим глазам. На уютных, облитых солнцем ступенях теперь было пусто и чисто, корни, и живые, и обрубленные, словно растворились или уползли обратно под землю.
