Мир жизни и смерти 9 - Павел Михайлович Пуничев
— Чего головой мотаешь? — Спросила Флора, подавая мне большую кружку с кофе.
— Да так, первый раз подумал об игре, как о работе. По идее люди должны уходить в виртуал, чтобы немного развлечься, выдохнуть, отвлечься от житейских проблем, а получается, что все проблемы у нас как раз в игре.
— По-моему, развлечений у нас вчера там было предостаточно, столько, что вспомнить стыдно.
— Ой, да ладно тебе, это же игра. Мне вчера на мозг такие фильтры наложили, что я себя чувствовал полуслепым, умственно отсталым, озабоченным маньяком.
— Странно, а я думала, что это твое обычное состояние.
Я бросил на нее укоряющий взор.
— Да ладно тебе, ну вырос слегка в некоторых местах и слегка разгорячился, с кем не бывает?
— Да уж я вчера все это по полной прочувствовала, думала ещё немного и меня разорвёт. Надеюсь, сегодня там тебя отпустит, такого второго дня я не выдержу.
— Всё уже, луна ушла, пришло время светлых сил, с сегодняшнего дня только пуританский, скучный секс.
— Какие у нас планы на сегодня, чем займёмся?
— Даже не знаю, на главный остров эльфиек мы с парнями договорились отправиться завтра, прямо на рассвете выдвигаться. Там наверняка мертвяков будет полно, а без помощи Кровавой Луны они послабже будут. А сегодня надо кумкварта эльфийкам отдать. Потом с Дятлами хотел поговорить, с Пустошами что-то не то происходит, наша песочница под угрозой, если ничего не предпринять, то и она скоро тоже в пустоши превратится. Да и, кроме этого, уверен, стоит нам в игру войти, там найдётся ещё сто и одно совершенно безотлагательное дело.
— Тогда беги, а я, пожалуй, до завтрашнего утра в реале отдохну. Пойду на пляже поваляюсь.
— Везёт тебе, я бы тоже с удовольствием на тебе на пляже повалялся, но дела…
— Иди, иди, ты и так, извращенец, на мне ночью так повалялся, что я присесть не могу. С утра вон бегаю, на неделю всякой всячины наготовила.
— Ладно тогда я пошёл.
Чмокнул порхающую по кухне женушку в кончик носа и потопал к капсуле.
Темнота, вход.
Солнечный жаркий день. Очень жаркий.
— Похоже, ты ошибся, — я глянул на сгорбленного старика, вцепившегося в ручки тележки, неотрывно смотрящего на магическую стену, за которой бушевал уже десяток огненных штормов, со всем своим неистовством бьющихся о магическую преграду, будто подчинённые чьей-то воле, стремящейся смять, растоптать, сокрушить вставшее на их пути препятствие, — неделю стена никак не продержится. — Иди к старосте, оповещайте весь народ, к завтрашнему рассвету вы должны быть готовы отправиться в путь.
Дед Фрол повернулся на мой голос, и я удивился, насколько он постарел всего за один день:
— А как же всё, как наши дома? Я здесь всю жизнь прожил…
— И ещё столько же проживёшь, — заверил я его, — только в другом месте. Если получится, я попытаюсь добыть массовый телепорт, чтобы вас всех вместе переправить туда… Куда вы выберете.
— Но как же…
— По-другому никак, я Пустоши точно остановить не смогу. Иди готовься.
Развернулся и шагнул в портал, который перенёс меня ко второму замку Лапочки.
— Не понял, — развёл я руками, — а где?
Ну засранцы, если они мою зверюшку угробили, на следующем совете разрабов попрошу их персов кастрировать, без права восстановления. Я ещё раз обернулся вокруг себя, надеясь, что махина кумкварта просто затерялась в здешнем тумане, но нет: ни его, ни пятёрки охраны в этой долине горячих водопадов не наблюдалось от слова вообще.
Броневой Смертной Тени
— Слышь, смертник, не будет такой тени, в которой ты сможешь спрятаться, если я через две секунды не буду лицезреть свою десятиметровую гусеницу, с грустными глазами.
Ответ пришёл только через полминуты, за которые я придумал примерно с полсотни способов, которыми буду наказывать его и четвёрку его подручных.
— Бро привет. Сделать тебе это будет крайне затруднительно. И, честно говоря, сомневаюсь, что ты вообще его когда-нибудь ещё увидишь.
Я заскрипел зубами сжимая кулаки, вспоминая действует ли на соклановцев заклинание иссушения, когда ко мне пришло продолжение сообщения.
— Мы находимся по этим координатам, прилетай.
Вместе с сообщением шли координаты для телепортации, но я на миг остановился, раздумывая не стоит ли взять с собой свою пятёрку, или переломать им кости самостоятельно? Остановился на промежуточном варианте, призвав себе на помощь Дола.
— Слышишь, рогатый, кажется, в нашем доме завелись крысы, мы сейчас к ним перенесёмся и, если они хотя бы рыпнутся, мочи всех подряд.
Я окутался двумя защитными сферами и, прежде чем шагнуть в открывшийся портал, активировал заклинание гномьей секиры. Если там засада, такой штукой можно удивить кого угодно. Шаг в портал и мне в лицо ударил холодный свежий ветер. Передо мной никого не оказалось, я быстро обернулся: с аналогичным результатом. Никого рядом не было. Никого и ничего, лишь груды камней, разбросанных вокруг, да туман, окружающий эту каменистую площадку со всех сторон. Создавалась впечатление, что мы на вершине высокого холма, со всех сторон окружённого низко висящими облаками.
— Вот чёртовы засранцы, — я хлопнул себя по лбу.
Если они что-то сотворили с нашим клановым питомцем, естественно они не будут приглашать меня к себе, а пошлют куда-нибудь подальше.
— Ме-е-е!
— Чего тебе?
Я обернулся глядя туда, куда своей башкой указывал питомец. Точно, кажется, слышу какие-то вопли. Я, прячась то за одним многотонным булыжником, то за другим, галсом метнулся в указанном направлении, пока не увидел пятёрку Тени, которая продолжала что-то увлечённо вопить.
К концу пути свежий ветер резко усилился, заставляя меня зябко вздрогнуть. Ещё десяток шагов и я навис над Смертной Тенью. Ну как навис? Скорее выглянул у него из-за спины, глядя туда же, куда и вопящая пятёрка. Я оказался прав, туман перед нашими лицами растаял и стало видно, что мы стоим на краю скалы, и вид с неё стоит всех тех воплей, которые вырывались из глоток моих пока еще соклановцев.
Недалеко от нас возвышался гигантский извергающийся вулкан, изливающий невероятные потоки лавы, медленно стекающие в гигантскую каверну, с другой стороны в неё же низвергалась река, настолько мощная и широкая, что ни одному Ниагарскому водопаду и не снилось. Где-то в глубине земли они встречались, что сопровождалось неистовым рёвом и шипением, а извергающиеся оттуда клубы пара и создавали окружающие нас
