Сопряжение: Чернильный маг 4 - Эдуард Павлович Поляков
Он нервно кивнул в тёмный проём, ведущий в следующую комнату подвала.
Пожав плечами, я шагнул вслед за другом, а Фобос сбивчиво начал пояснение.
— Малой считает веталу кем-то вроде матери, поэтому каждую неделю я привожу мальчика повидаться. Привозим продукты и вещи. Ветала, как ты заметил, потихоньку приводит разрушенное гнездо твоего клана в божеский вид. Так вот, когда мы приехали сегодня, то обнаружили это.
Парень махнул рукой и, не сразу, но я разглядел то, о чём говорил друг. Огромный, гораздо больше человеческого роста, булыжник стоял в центре комнаты и едва заметно мерцал. Даже в кромешной темноте я не сразу увидел его едва заметное свечение. Как-будто кто-то зажёг свечку и накрыл её полупрозрачным коконом матового стекла.
— Да ну… Быть такого не может! — прикоснувшись к шершавой поверхности, произнёс я.
— Вот и я не был до конца уверен, — сглотнув слюну, произнес обычно молчаливый Фобос. — Ну что? Это он?
Я не торопился с ответом. Прикрыв глаза я работал с интерфейсом. После прикосновения кристалл признал во мне истинного Ермолова, а за одно и «досуха выпил» мои скромные запасы эфира и маны.
Открыв глаза, я заметил, что камень вспыхнул, увеличив силу свечения. А ещё, прикоснувшись к слюдяному самородку, я, наконец, увидел то, о чём говорил Пётр. Бесчисленные потоки силы кружили вокруг. Глаза Ньёрда наконец-то сработали как и предсказывал забытый людьми бог. Бесчисленное количество силы природы пронизывало наш мир, и шумно вдыхая ноздрями воздух, я будто фильтровал его, восполняя собственные запасы маны. И они снова таяли, уходя в оживающий Источник.
— Магнус, не молчи. Ты меня пугаешь… — аура друга вспыхнула оранжевым.
Да-да, теперь даже стоя спиной, я мог увидеть оттенки его сомнения и паники. И не только его! Теперь я сквозь стены чувствовал напитанную голубыми оттенками скованность Софии, розовый интерес веталы и фиолетовое любопытство Фубли.
— Да. Фобос, это он! — наконец поборов дурман новых способности, ответил я. — Вы нашли родовой Источник клана Ермоловых!
— Дела… — забыв про грязный пол, Фобос присел на пятую точку. — Ещё вчера мы были готовы отдать жизни за клановый источник, а теперь у нас их целых два!!! Знаешь, что это значит?
— Не совсем, — честно произнёс я. — Разве их сила складывается?
— Нет, — нервно рассмеялся друг. — Боже, как меня иногда бесит твоя неосведомленность в базовых, для графа, вещах! Сила источников не складывается, а множиться друг на друга!!! И в Империи достоверно известен только один клан, у кого источников больше чем два — Романовы!
* * *В родовом гнезде Лейнингейн царила мрачная тишина. Произошедшие на финале турнира события пустили прахом многолетние усилия Паучихи. С этого момента один из самых влиятельных кланов, в полном его составе, стал персоной нон грата и буквально каждый час из Российской Империи приходили известия об аресте и допросах ее агентов.
Да чего только стоили марионетки гильдии Пара! Безмолвные и послушные творения запретной магии и механики, неотличимые от настоящих людей. И дело тут даже не в деньгах. В репутации, что ценнее презренного металла и опыта. И матриарх знала, кто виноват в произошедшем.
В планах Карины сегодня должен был состояться светский приём. Девушка даже распечатала пригласительные для всех великих домов, чтобы познакомить их с избранником. А вышло так, что сегодняшний ужин больше напоминал поминки.
Хотя, по сути, так всё и было. Александр, на которого она поставила весь банк, подключила все связи и вложила уйму усилий, всё-таки сорвался с цепи. Но даже порушенные планы бабушки и немилость матриарха не были причиной её скорби.
Александр погиб. Погиб окончательной смертью, а ей даже не дали попрощаться с телом избранника. Просто спешно погрузили в флаер и спешно вывезли из империи, какую-нибудь скотину. Да и не было никакого тела. И всё, что у девушки осталось от избранника — нарисованное его рукой крыло за плечом.
— Ты чего не ешь? — разорвала текущую паузу Паучиха.
— Что-то аппетита… — попыталась оправдаться Лилит, но бабушка, никогда не терпела возражений, и не дала ей слова.
— Нет аппетита!? — нервно рассмеялась матриарх. — Двадцать девять человек, преданных моему клану, как собаки, сейчас сидят в казематах этой дикой империи! Твой двоюродный брат, Аскольд Вангенгейм, наверняка уже на пути в Северный Предел, а ты жалуешься на плохой аппетит!?
В порыве эмоции сухонькая ладошка старушки раздавила бокал с вином, и тот брызнул осколками.
— Меньше эмоций, Елизавета, — из темноты прозвучал голос. — Ребёнок не в ответе за дела родителей.
Несмотря на скрывающие полумрак обе баронессы узнали голос незваного гостя. Да тот особо и не скрывался, и спустя пару ударов сердца шагнул на свет.
— Мефистофель!? — сквозь сжатые губы произнесла Паучиха.
— Елизавета, — улыбнулся ей визитер. — Сколько прошло? Лет триста!? А ты всё цветёшь!
Будто в насмешку над необъявленым трауром, демон явился в гости в парадном белоснежном костюме.
— Зачем ты явился? — не скрывая эмоции, произнесла Паучиха.
Мефистофель подмигнул бровью, указав на Карину.
— Проконтролировать, что после произошедшего ты не обрушишь на голову ни в чём не повинного ребёнка небеса своего гнева.
— Постой, — не сдерживая нервного смеха, Паучиха рискнула возразить демону. — Ты же сам, собственной рукой, попытался забрать её жизнь! А теперь говоришь, что Лилит ни в чём не виновата!?
Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами. Дряхлая, но ещё не потерявшая стержень, баронесса и величественный демон в белом.
Неожиданно, старуху будто ударила молния. Её глаза округлились и та бросила неверящий взгляд на девушку, что с момента появления гостя так и не оторвала глаз от тарелки.
— Никаких монастырей, затворничества, и, уж тем более, не смей разменивать брак Лилит в своих политических целях. У меня большие планы на них обоих, — заканчивая и без того короткий разговор, бросил Мефистофель. — Ты меня услышала?
Старуха будто пропустила все эти слова, продолжив сверлить девушку взглядом. И тогда Мефистофель решил напомнить, кто стоит перед всемогущей Паучихой. Крепкая жилистая рука демона обхватила горло старухи и заставила её повернуть лицо к демону.
— Ты меня хорошо слышала? — чуть ослабив, хватку, повторил он.
Только
