Сопряжение: Чернильный маг 4 - Эдуард Павлович Поляков
Эпилог
Генерал-майор специального подразделения М-3 при ФСБ Российской империи Юрий Михайлович Семецкий устало раздавил бычок о дно пепельницы. Глубокие мешки залегли под его глазами, а, с момента нашей последней встречи, в волосах прибавилось стальных отблесков седины.
— Из ваших слов, Магнус Дмитриевич, следует, что о готовящемся прорыве Инферно вы не знали и дубликат, именуемый себя как Александр «Фенрир» Ермолов, действовал в сговоре с неустановленными личностями, которые называли себя Мефистофелем и Каином.
— Всё верно, — в который уже раз за этот бесконечно долгий день произнёс я. — Мефистофель — это тот самый Мефистофель. Один из старейших демонов на Земле, а Каин — тот самый Каин: Отец Убийства. И почему, скажите, вы называйте их «неустановленными»? Думаю, ваша служба вполне проинформирована о существовании древнейших. Мефистофель, Каин, Морана, Атропос… Разве эти имена не знакомы вашей службе? Извините, не верю. И не верю хотя бы потому, что светлейшая княгиня Елизавета Романова лично знакома тем самым «неустановленным» персонажем по имени Каин. Я лично видел как они, и ещё несколько довольно известных одарённых, коротали вечер за игрой в карты в одном престижном заведении в центре Петербурга.
В ответ Юрий Михайлович только улыбнулся. Мол, извини парень, не прокатило, но я должен был проверить. И секунду подумав произнёс:
— И куда же они делись? Каин и Мефистофель, я имею в виду. Что-то мне слабо верится, что игроки потенциал чьих возможностей сложно оценить просто взяли и сбежали поджав хвосты.
— Вы задавали эти вопросы своим людям? — начинал злиться я.
— Да. Естественно, я выяснил это у своих подопечных. Все как один говорят, что видели и даже пострадали от названных вами персонажей. Но как и куда они исчезли — они не заметили.
— Юрий Михайлович, скажите прямо, вы подозреваете меня в государственной измене? — глядя в глаза начальника М-3, серьёзно произнёс я.
— Нет. Я — нет. Но, граф, вы должны понимать, что не важно, что думаю я лично. У моей службы такая работа — всех подозревать, — устало произнёс он и потянулся за ещё одной сигаретой. — В любом случае, ваши показания совпадают с очевидцами. Однако, есть ещё один факт, который требует вашего разъяснения. Не догадываетесь, о чём я?
— Понятия не имею, — уже равнодушно произнес я
Хотя прекрасно понимал, в какую сторону клонит особист.
— Я говорю про странное оружие, которое имелась у вашего двойника. По словам моих людей, одного прикосновения этого костяного кинжала достаточно, чтобы убить игрока окончательной смертью. Алхимик, Иллидан и Агрессивкид божатся, что погибли от рук вашего дубликата окончательной смертью.
— И как они это вам рассказали, если погибли окончательной смертью? — улыбнулся я, сводя слова генерала майора к абсурду.
— Вот то-то и оно, — не дрогнув ни единым мускулом на лице, Семецкий продолжал сверлить меня взглядом. — Непонятно как, но на данный момент все они живы и здоровы, а ещё упоминают странные визуальные эффекты. Будто, после странного возрождения, они оказались в странной экстрамерности, в которой их силы возросли настолько, что, при поддержке ваших людей, им удалось победить демона по имени Флевлетти Африканский. А демон, на секундочку, имел почти шеститысячный уровень! Можете пояснить этот момент? Как ваши люди вместе с тройкой игроков примерно двести десятого уровня смогли одолеть демоническую сущность такой силы?
— Понятия не имею, — пожал плечами я. — Одно слово — чудо!
— Ну, в таком случае, — расплылся в улыбке Семецкий, — больше вопросов к вам не имеется, поэтому перейдем к приятному. Магнус Дмитриевич, за проявленное мужество, героизм и самоотверженность, высочайшим указом её Величества княгини Елизаветы Николаевны, вы награждались орденом Святого Георгия второй степени. Извините, конечно, что награждение проходит в таких будничных условиях. Но, сами понимаете…
С этими словами Семецкий вытащил из столика бархатную подушку на который красовалась коробка из чёрного дерева.
— Я вообще-то рассчитывал на орден первой степени, — решив пошутить, улыбнулся я. — Такая себе замена клановому Источнику.
Александр во время боя первым прикоснулся к клановому артефакту, и тем самым инициировал его привязку. Более того, дубликат пронзил его и благодаря этому Мефистофель и смог призвать того демона. Так что, увы, я в дичайшем и таком обидном пролёте.
— Орден святого Георгия первой степени? — прозвучал за спиной женский голос.
Я вздрогнул и тут же подскочил со стула. Но не столько от неожиданности, сколько от той личности, кому принадлежал этот голос.
— Сидите-сидите, — произнесла княжна Елизавета. — Признаться, я удивлена, граф, вашими запросами.
— Как-то так, — решив идти до конца, пожал я плечами. — Кланового Источника мне, увы, не получить. Поэтому я и подумал…
Ну, а что? Наглость — это второе счастье. А если я всё-таки и перегнул палку, всегда можно свести все в шутку.
— Нашим специалистам удалось восстановить источник, — бесстрастным голосом произнесла княгиня. — А так, как он был инициирован вашим дубликатом, думаю, никаких проблем с и его принадлежностью не возникнет.
— Ого! — чувствуя, как часто колотится сердце, произнёс я. — Тогда награда прямо в самый раз!
Клановый источник! Да ещё и мой собственный! Сколько всего кланов, у которых есть это магическая глыба в Империи? Штук пять наберется. На континенте, наверное, штук пятнадцать. А по миру, вряд ли больше полусотни. И входить в плеяду избранных кланов было весьма лестно.
Но графиня молчала, смиренно ожидая моей реакции. И это мне не понравилось.
— Как я понимаю, княгиня, это ещё не всё? У вас есть какое-то ко мне дело? — произнёс я, понимая, что прав.
Орден святого Георгия второй степени это охренеть какое признание, и учитывая получение источника, у меня возникло стойкое предчувствие, что он выдан авансом.
— А вы догадливы, граф, — улыбнулась Елизавета. — В данный момент Империя находится в шатком положении. Далеко не всем нравится добровольное присоединение некоторых государств к нашему союзу. Скажу даже более, многие видят в этом угрозу своих интересов.
— И чем я могу помочь? — понимая, что сунул голову в вулкан, из которого не вырваться, произнёс я.
— Политический брак, — так, словно речь шла о круассанах к
