Подземелье Мерцающего Света - Павел Семенов
Поели и поспали. Всего три часа. Но и то хлеб. На страже оставались Ктулху, Кеша, которых больше всего боялись гоблины, и Лиси. Этим троим сон не требовался.
Что еще хорошо, Совершенство смогла заглушить сигнал, испускаемый еще живыми и захваченными ей уули. Иначе, по пробуждению нас бы ждала орда этих существ, готовая всех сожрать.
Когда мы проснулись, нас снова накормили. Больше всех что перед сном, что после, сожрал Кеша. Хотя, казалось бы, Ктулху с подчиненным телом крупнее в разы. Но нет, химеродиду требуется больше еды.
Гоблины старались с нами не общаться. Положат новую порцию еды у входа в пещеру и убегают. И еще они периодически цепенеют от ужаса, если подходят ближе и смотрят на Ктулху. Похоже, так проявляется его Ужас. Наверно, аура такая. На нас она не распространяется. Скорее всего из-за того, что мы союзники.
По всем видам и проявлениям гоблинов легко понять, что они до усрачки рады, когда мы, наконец, покидаем их пещеры. Хоть те и старались показать, как нас почитают.
Не знаю, уверовали они все в Неназываемого, но несколько зеленокожих в отдалении действительно молились на него. Причем, не стараясь показаться нам на глаза.
Губо, не забывая на ходу молиться и прославлять нас, провожает до места, которое я ему описал. Это тот узкий лаз, через который я впервые попал в пещеры, что вели к гоблинам. Отсюда мне проще всего дойти до нашей цели.
Да. Тут уже мне все знакомо. Ничего не изменилось. Губо отправляем домой. Отряд дальше двигается по моей наводке.
Зеленая стрелочка показывает немного в другую сторону. Но я знаю, что чуть в стороне пройти удобнее. Сейчас как раз издалека должно показаться место, где я впервые встретил архаичного снежного тролля. Его появление тогда спасло меня от двух гоблинов. Также впервые тут встреченных.
Хм… Ровная ледяная площадка, по которой я когда-то ускользал от преследователей, залита кровью. А, вон, части тел троллей. Капец. Они еще шевелятся. Вон и оторванная нога какого-то человека. Вон, рука. А вон и часть тела торчит из застывшей на морозе луже крови. Тут оказывается много тел.
— Что-то мне не нравится все это, — озвучивает общие мысли Закко.
Глава 47(1). Кровавый бульен
— Да, кому такое может понравиться? — хмуро оглядывая кровавую площадку, отвечает Буги.
Полностью с ним согласен. Такое себе зрелище. И чем дальше мы проходим, тем больше биозапчастей валяется.
— Интересненько, — вдруг произносит Лиси, и все оборачиваются на нее. — Прикольненько.
Фига!
Она с интересом рассматривает остатки тел и разлитую замерзшую кровь. А куча ее нитей и жгутов, словно сотни тонких волос, вытянулись к этим остаткам и луже. Елозят, окрашиваясь в бурый.
Совершенство что, впитывает все ЭТО в себя?
— Бурлль… — неожиданно доносится от Ктулху.
Теперь все оборачиваемся к нему.
Да, чтоб тебя! Этот туда же!
Его щупальца тоже елозят в раскиданном вокруг фарше.
Правда, краказю сейчас больше смахивает на ребенка, что решил поковыряться ручками в интересной такой грязи. Куличики бы еще слепил. Кровавые.
— Хлюп, хлюп…
Сука. И этот…
Кеша поднимает голову от небольшой, еще не до конца замерзшей лужи. Смотрит на нас с видом — чего уставились? И облизывает длинным змеиным языком окровавленный клюв. И снова опускает голову вниз.
— Хлюп…
Вы видели когда-нибудь, как у страуса ходит туда-сюда кадык, когда тот жадно пьет и глотает? И я нет. Но вот Кеша изображает похожее.
С другой стороны… Химероид же встал на путь дракона. А дракон кто? Правильно, не бабочка. Он мясо должен жрать. Деревни пачками сжигать и их жителей хавать, а не цветочки нюхать.
Мда…
— Может, пойдем уже? — предлагает Закко. — Чего тут смотреть? Правильно, ничего интересного.
Его передергивает от «пейзажа» и «натюрморта».
— Как это? — искренне возмущается Лиси. — Тут очень много интересного генного материала и иных элементов для построения моих структур и увеличения их популяции.
Девушка, словно боясь, что мы сейчас резко рванем отсюда, еще больше выпускает из себя нитей, кончики которых втыкаются в разные части тел трупов, замерзшие кровавые лужи и различные предметы не биологической природы.
Кеша тоже набрасывается на «похлебку» яростнее. Лишь, Ктулху продолжает не спеша, с виду безмятежно, ковыряться во всем безобразии вокруг щупальцами.
Мы же немного проходим вперед.
В это время думаю, стоит ли узнавать, что тут произошло? Кто учинил это кровавое безумие, и какую возможную угрозу это несет для нас?
Все же неплохо быть готовым, если что.
Или лучше свалить, пока с нами не сотворили нечто похожее?
Но тут меня привлекает один предмет и я прохожу еще глубже по ковру фарша. Очень знакомый предмет.
Рукоять энергетического меча, как у усачей? Это они что ли тут со снежными троллями закусились?
Когда эти ушлепки успели нас догнать?
С другой стороны, поплатились за наше преследование. Поделом. И троллей на нашем пути проредили. Хех. Но, все равно, какая-то угроза в воздухе витает. Чувствую.
Короче, пора валить. Не хватало нарваться на какие-нибудь другие отряды этих придурков. Пока будем с ними сражаться, время потеряем.
— ХРРР… — раздается где-то спереди.
Хриплый рык снежного тролля, только резко прерванный.
А следом какое-то шуршание.
Мне, да и остальным членам команды, достаточно сделать несколько шагов в сторону, чтобы одна из глыб открыла вид на происходящее.
Еще больше трупов людей. Несколько более целых трупов троллей. Как целых? Порубленных на более крупные куски, некоторые из них еще шевелятся.
И еще один архаичный снежный тролль цел. Если не считать пробитый насквозь череп от подбородка до макушки светящимся лезвием энергетического меча.
Меч этот держит довольно рослый мужик с более шикарными усами, чем у виденных мной усачей. Еще и глаза подсвечиваются изнутри. Прямо, как у Макса когда-то.
Еще один мужик, такой же как и первый, одной рукой придерживает сильно разодранное брюхо. Еще у него на шее открыта рана. Да и шатается он сильно.
Так вот, этот второй, что еле держится на ногах, своим энергетическим мечом срубает еще подрагивающую руку тролля.
— Быстрее руби его, пока держу мозг поврежденным! — рявкает первый на второго.
А потом он наконец замечает что-то неладное. То есть нас. И поворачивается к нам.
Его глаза встречается с моими.
— Вот я тебя и догнал.
На его лице расплывается широкая улыбка.
Только сейчас понимаю,
