Подземелье Мерцающего Света - Павел Семенов
— Слава Великому Неназываемому! — орет в спину Губо.
— Слава Неназываемому! — поддерживают Писс-Дум и Гон-Донн.
Накатывает некий порыв из-за которого и я ору. Вместе со мной и остальные.
— СЛАВА НЕНАЗЫВАЕМОМУ!!!
В этот момент происходят две вещи.
Архаичный снежный тролль, на которого мы несемся, поднимает дубину для встречного удара, ревет.
А перед моими глазами, и, скорее всего, не только моими, но и глазами других членов команды, появляется Системное сообщение.
Вы получаете божественный баф Неназываемого.
В течении ближайших суток для вас значительно увеличивается шанс благоприятного исхода любого предприятия и других, связанных с вами, действий.
— Охренеть! — радостно восклицает Гон-Донн, готовясь к сшибке.
Глава 45(2)
— Пли! — командую я товарищам и, на всякий случай, уточняю для Закко. — Стрелу под ноготь загоняй!
Слышал, да, не только я один, что под ногтями у живых существ много нервных окончаний. Шебуршить там иголкой — больно. Даже пытка такая есть. А уж стрелой пробить то место…
Я хочу, чтобы тролль выронил свою дубину. Для того и нужно попасть стрелой под ноготь его правой руки, в момент, когда он замрет. Закко меткий, должен смочь.
Сам же черпаю запас энергии из кристалла, он же сердце духа стужи. И пускаю сильнейший заряд молнии в противника.
От удара молнией архаичный снежный тролль замирает на секунду.
В раскрытую пасть прилетает один из разрывных снарядов хоббитов. Второй в грудь. А стрела…
— Я в яйца попал! — сообщает Закко то, что и так уже вижу сам.
Ну, так тоже неплохо. Хватка тролля ослабевает. Дубина начинает выпадать из руки. Грозная морда, лицевые мышцы которой, только начиная отходить от сильного спазма, перекашиваются из угрожающего выражения на нечто удивленно испуганное.
Столкновение!
Кассец с разгона сшибает тролля. Вгрызается в глотку, также вспарывая тому шкуру своими бивнями и рогами. Ктулху, которому позволяю тоже зачерпнуть энергию из кристалла, несколькими щупальцами обхватывает волосатую тушу гиганта и пускает через них мощные потоки пламени.
Я тоже действую огнем. Струей в раскрытую от ужаса и боли пасть противника.
Все знают, что тролли боятся огня. И их чудесная регенерация слабее, когда их коптят и прижигают. А мы тут вообще его пережариваем.
До кучи и Буги добавляет своим тяжелым двуручным оружием по черепу нашей жертве.
Остальные действуют по мере возможностей, тыкая в гада, чем и куда попало.
Кеша тоже вносит свою лепту огненной отрыжкой и последующим ударом клюва. По-моему, попадает в сосок. Вот садист крабоящерный.
Когда архаичный снежный тролль «приземляется» на снег после столкновения, он оказывается совсем не снежным. Его тело хорошо прожарено снаружи. Оно обхвачено щупальцами Ктулху, чтобы не могло пошевелиться. Половину глотки обглодал кассец и продолжает вгрызаться глубже. Фонтанирующая из раны кровь обильно орошает нас.
Ковыряем мы противника усердно, потому вскоре приходит уведомление от Системы:
Архаичный снежный тролль 37 уровня погиб.
Получаю сообщения, что питомцы поднимаются в своем развитии на уровень. Отличная новость. Щупальца Ктулху, по-моему, увеличиваются прямо на глазах.
Мы счастливые и вымазанные в крови радостно ликуем и голосим на все лады. Рычим, орем, смеемся. Полный набор. В общем, радуемся победе. Гоблины, посмотрев на нас, еще в более шустром темпе баррикадируются у себя в пещере. Те, которых преследовал тролль, в страхе пятятся еще дальше.
Губо неистово молится.
— Лут! — спохватывается Закко. — С высокоуровневого опасного монстра должен быть крутой лут!
Полудору сгибается над трупом тролля в предвкушении вытащить из него что-то очень ценное. Может артефакт какой или когти легендарного уровня.
В руках парня оказывается кусок чего-то мягкого, аморфного.
— Что это? — интересуется Буги.
— Сука! — негодует Закко. — Вместо нормального лута какой-то троллий жир!
— И все? — удивляется Леха.
— И все! — отвечает полудроу. — Да, как так⁈
— Троллинг 37 уровня, — хмыкаю.
— Во, дубину можно взять, — указывает на выпавшее оружие противника Гон-Донн.
Буги заинтересовано рассматривает предмет. Берет в руку. Его силища позволяет даже сносно держать двумя руками эту дубину.
— Неудобно, — заключает здоровяк и откидывает в сторону громоздкое оружие.
Закко растерянно держит в руках кусок пахучего жира.
Но тут на него налетает Кеша.
— Жжрррать! Жжжррать!
Химероид как бешеный набрасывается на жир, вбивая в него свой клюв. Начинает с жадностью поглощать.
Писс-Дум решает понюхать съедобный для моего питомца продукт получше и сильно морщится от отвращения.
— Чуть не стошнило, — отфыркивается он. — Но кушать сильно захотелось.
— Есть всем охота, — соглашается Буги. — И спать.
В последнее время мы обходились только быстрыми перекусами. И давно не спали.
Но близость к цели, гонит нас вперед. Хотя, может, гоблинов растормошить на нормальный хавчик? Правда, сложно назвать копченые тушки крысюков нормальным хавчиком. А вот запечные уули, вроде, были вкусными. Или это тогда голод мной руководил?
— Эй, Губо! — окрикиваю продолжающего неистово молиться гоблина. — Иди, рассказывай своим соплеменникам, кто к ним в гости пожаловал. Расхваливай нас. Поясни для непросвещенных, какие мы великие, ужасные и все такие из себя божественные. И пусть поляну нам организуют.
— О! Это правильно, — поддерживает мое начинание Буги.
— Да, Великий аватар Великого Неназываемого! Будет сделано! — подрывается гоблин в сторону пещеры.
Ту уже почти полностью завалили камнями и кусками льда.
Глава 46(1). Маленький Писец, когда-нибудь все равно вырастет в большой
Спасенные от тролля гоблины, тоже рвут пятки за Губо, по пути расспрашивая его о нас.
В этот момент происходят две вещи.
Первая — изменения с Ктулху. Особенно с его щупальцами. Они и так стали постепенно увеличиваться, когда он захватил тело кабанопесца. Росли, словно корни, добравшиеся до жирного и влажного чернозема. А сейчас они резко так вдруг увеличились сразу на порядок. Студенистая башка караказю тоже.
Вторая вещь — изменяется и Кеша.
Также резко берет и тоже увеличивается в размерах. Раз, и передо мной крупный крокодил на мощных крабьих лапах с пернатой головой птеродактиля на почти страусиной шеей.
Звездец мутант он.
Эй⁈ Куда делся мой милый маленький тупаноид, которого можно было пинком отправить во врага? Это же был мой коронный удар! Как этой тушей швыряться?
Ребята от неожиданности, когда рядом с ними вдруг выросли мои питомцы, дергаются в сторону. Не стесняются и в выражениях. Особенно хоббиты. А выругавшись, Гон-Донн заключает, косясь на Кешу:
—
