Варнак. "Мертвая вода" (СИ) - Зимин Николай

Я показал трофеи.

— Яйца это хорошо, — Айне облизала вилку и с сожалением отпихнула пустое блюдо. — Главное — толково ими распорядиться.

— Ушам не верю! — восхитился я. — И что, по-твоему, нужно сделать?

— Высиживать, — серьезно объяснила Айне. — Получатся куры и будут яйца каждый день.

— Нам только курятника не хватает для комплекта.

— Яишенка, — Айне пустила слюни, — по утрам. А из таких агромадных яиц, да если их будет много?

— Угомонись, — попросил я, — нам в океане болтаться чуть осталось. Сомневаюсь, что дойдет даже до цыплят. Впрочем, если сильно хочешь — бери, да высиживай. До первого аукциона.

— А как?

— Свей гнездо из сена в ящике, сядь и жди, пока снизу не постучат, — объяснил я. — Как-то так. И вообще, кто из нас лесной житель? Ты же спец по разорению гнезд, а не я.

— Печку затоплю и пусть они рядышком греются, — вывернулась Айне, покосившись за спину. — Не хватало еще, чтобы мне попу клевали.

— Ремень по ней плачет, — согласился я, — а не клюв. Бери и делай, что хочешь. Только не разбей.

— А что еще добыл? — Айне неумолимо кружила рядом, как акула вокруг трепыхающегося водолаза. — Я ведь напарница, я в доле.

— Бочку яда. Хочешь нацежу стаканчик-другой?

Айне поспешно затрясла головой.

— Перьев на сто подушек.

— Давай!

Я выбрал штук двадцать покрасивее и отдал фее вместе с яйцами. Пусть на камбузе разводит, лишь бы отстала. Нужно уйти подальше в океан, да в реал выбрасываться. Устал здорово. Яйцам от ящика с сеном ничего не сделается, а перья не жалко, ими весь инвентарь забит.

— Не утопи корабль, — предупредил я, вызывая интерфейс. — Я отскочу ненадолго.

— Угу, — зевнула Айне. — Пойду гнездо делать.

Вернувшись, я уловил дымок из камбуза, где ненасытная фея кашеварила чего-то. «Мертвая вода» с заклиненным штурвалом мчалась вслепую, ветер усилился, а палуба под ногами ощутимо качалась.

— Ого, — удивился я, оглядывая потемневший горизонт. — Только шторма не доставало.

— Напарник, привет! — крикнул Айне из камбуза. — Я обед готовлю!

— Бывает, — хмыкнул я. — И что в меню?

— Яишенка!

У меня подкосились ноги. Дверь с треском распахнулась, но исправлять содеянное было поздно. На огромной сковороде шкворчала и брызгала жиром яичница примерной стоимостью в пятнадцать тысяч. Фея помешивала ее вилкой и пискляво напевала под нос песенку.

— Твою мать…

— Что?

— Хозяюшка, говорю, растет, — бессильно произнес я, усевшись на койку. — Молодец, говорю, золотце лесное.

— А то! — вздернула носик Айне, орудуя солонкой. — Все, готово. Прошу к столу!

— Ешь сама, — горько произнес я, — тебе расти надо.

— Как знаешь. Впрочем, мне самой тут на один укус…

Я выудил из инвентаря бутыль рома и сделал великанский глоток. Горечь утраты не смылась. Со второго и третьего приема тоже. А фея чего-то напевала под нос и уплетала драгоценную яичницу за обе щеки. Я завороженно смотрел, как отличный куш исчезает в бездонном нутре и силился понять, как я не додумался до такого закономерного, в общем-то, итога.

— Ты же высиживать собиралась? — безнадежно спросил я, догадываясь, что услышу в ответ. — Типа в ящике, у печки?

— Да ну, — Айне отмахнулась вилкой, брызнув жиром на стол. — Столько времени впустую тратить. Месяц или больше? Я вспомнила, сколько курицы сидят, так что нам это не подходит. Так чего добру пропадать?

— И то верно, — согласился я. — Лучший вариант — это яичница.

— Ага, — пробубнила фея, пихая в пасть огромный кусок. — Точно.

Я покинул камбуз, встал к штурвалу и сбавил ход. Небо стремительно потемнело, а на горизонте от низких свинцовых туч протянулась черная стена. Штормовой фронт мчался на «Мертвую воду», обещая высоченные волны, молнии и ливень, словно мало с утра проблем. Айне доела вкусный и питательный завтрак и присоединилась, угадав момент, когда я, чертыхаясь, убрал паруса. «Мертвая вода» карабкалась по волнам, что становились все больше. Небо налилось чернотой, загрохотало, сверкнуло длинной шипящей молнией и обрушило на шхуну тропический ливень, заставивший фею с визгом прятаться под столиком.

— Началось, — произнес я, глядя, как волны вздымаются черными холмами с шапками грязной пены. — Держись за что-нибудь!

Я развернул «Мертвую воду» носом к волнам и шхуна со стоном принялась карабкаться на водяную гору. С неба потоками заливал дождь, с бортов хлестала вода, а когда шхуна пробила пенный гребень и помчалась вниз, я на секунду зажмурился. Нос шхуны вспорол черную шипящую воду, на секунду исчез в пене и брызгах, вынырнул и «Мертвая вода» полезла на новый вал. Айне, бледная и перепуганная, вскарабкалась на шею и вцепилась в уши, вой фейки поглотил рев океана. Волны крепли, небо трещало, распарываемое молниями, а гром вжимал нас в палубу, раскатываясь прямо над головами.

— Огонь! — кричала Айне прямо в ухо, изо всех сил. — Смотри! Надо туда!

Шхуна как раз вскарабкалась на очередной вал и удалось разглядеть, сквозь стену летящей с небес воды, мерцающий поодаль огонь. Я успел приметить высокий длинный шпиль на одинокой скале и тут нос шхуны полетел в пропасть. Завизжала Айне, а «Мертвая вода» пробилась сквозь пенистый ад и пошла вверх. Гром стих, молнии остались за спиной вместе с дождем, а ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Океан успокаиваться не спешил, вздымая и вздымая водяные горы. После десятого спуска и подъема, Айне не выдержала.

— Напарник, убей меня…

Позеленевшая, как лягушка, фея, зажала рот и закатила глаза.

— Держись, мелочь! — Я скрипел зубами и изо всех сил старался держать шхуну прямо. — Нельзя сейчас к маяку. О скалы размажет.

— Поче…у-э-э-э…

— Только не на меня!

Возле маяка вода казалась на удивление ровной, практически зеркальной. Прямо-таки островок спокойствия посреди бушующего океана. Выворачивать руль было поздно, «Мертвую воду» несло стороной, волны вздымались горами и повернуть бортом означало мгновенно утопиться. Айне спрыгнула с плеча и на карачках поползла в сторону камбуза, цепляясь за палубу, а «Мертвая вода» снова полетела вниз, чуть не к самому дну, грозя распороть деревянное брюхо.

— Тошнит… Умираю…

Казалось, что проклятый шторм длится сутки, по-меньше мере несколько часов, но когда ветер стих, а ураган улетел кошмарить следующий участок океана, оказалось, что прошло едва ли тридцать минут. Я развернул «Мертвую воду» и направил ее к маяку, что остался далеко в стороне. Океан успокаивался, волны быстро сходили на нет, качка прекратилась, а из камбуза кое-как выбралась фея, хватаясь за палубу ручонками.

— О, небеса… — пролепетала Айне. — Выжили.

На трясущихся ногах она бросилась к борту и океан огласился неподобающими трубными звуками, похожими на крики умирающего тюленя. Когда извержение стихло, Айне обессиленно сползла с борта, отерла губы и потащилась к креслу.

— Сейчас бы яишенки, да? — не удержался я. — С ветчинкой, да на сале, чтоб жир по пальцам тек. Хошь поджарю?

Фея жутко побледнела, вспикнула и снова прыгнула на борт, едва успев свеситься. От шхуны с плеском рванул мелкий дельфин, спасаясь от потоков скверны.

— Почистилась? — участливо спросил я, когда фейка доплелась до кресла. — Или еще подбодрить?

— Отстань, злой напарник, — простонала Айне, сдерживая тошноту. — Проклятый океан меня доконал. Давай уже на сушу выбираться, пока у меня жабры не отросли…

Я хмыкнул, подводя «Мертвую воду» к небольшой каменной площадке у подножия скалы. Заодно рассмотрел и тихую заводь, что призывно манила в шторм. С самого дна и до поверхности воды торчали длинные каменные иглы, а мелкую гальку на дне усеивали истлевшие скелеты и хлам. Чуть в стороне от коварной ловушки виднелось свободное местечко, как раз приткнуться небольшому судну.

— Отличный маяк, — нахмурился я, швартуясь. — Интересно, что за доброхот там обитает?

Айне задрала голову и долго смотрела на высокий пик, на верхушке которого одиноко светил маяк. Длинная крутая лестница винтом уходила по краю скалы, редкие чайки противно кричали, приветствуя отважных мореходов, а шхуна мягко ткнулась в импровизированный причал. Я набросил канат на валун и изучал лестницу, что оказалась грубо высечена в скале. Айне со вздохом спустилась по трапу и дернула штанину.