Эфирные контрабандисты (СИ) - Сухов Лео

Выскочив из тучи и набирая высоту, я уже понимал, что наш манёвр хотя бы частично, но удался. Быстрый преследователь ещё не успел настичь даже основную группу, а дирижабль с двумя орудиями только начинал разворот, устремляясь к нам. Да и основная группа всё ещё разгонялась после разворота. И даже те два преследователя, которые нас в прошлый раз заметили, немного отстали.

Вслед нам сделали несколько залпов, от которых я «Шарк» всё-таки увёл — благо расстояние было достаточным, чтобы вовремя сманеврировать. А дальше мы на всех парах понеслись к Меланге, всё увеличивая отрыв. Осознав, что мы уходим, преследователи тоже поднажали. И их можно было понять: с учётом того, что мы везли в трюме — стоило сжечь все запасы пневмы, лишь бы нас не упустить.

Нагнали нас по чистой случайности… Впрочем, я понимал, что это как раз сработало моё невезение — лишь оно могло обернуть всё так, что практически вырванная у врага победа превращалась в поражение. На хвосте у нас плотно сидел один лишь быстрый дирижабль, который не забывал закидывать нас огненными шарами. Вот он-то и сбил нам скорость, всё-таки попав в один из канатов, соединявших гондолу с аэростатом. Ни щит Кесана, ни попытка уйти, ни логосы — ничего не помогло. Почему? Потому что не везёт мне — вот почему!.. В общем, канат лопнул…

В принципе, если бы лопнула половина канатов, ничего страшного бы не случилось — не настолько много у нас веса было. И даже запас имелся. Вот только именно этот канат — и именно в тот момент, когда лопнул — был почему-то сильно натянут. Освобождённый конец плетью хлестнул по паровому винту, и тот, вращаясь, отправился на землю, начисто отрубленный от крепежа. Ещё один обычный винт затрещал и перестал вращаться.

— Да чтоб вас, сволочи! — выругался я и услышал согласное бормотание Рубари, который принялся спешно перекрывать трубу с паром.

Мы начали терять скорость. И не только потому, что потеряли два винта, но и потому что мне пришлось корректировать поворотом винтов вышедшие из строя. Воодушевлённый успехом преследователь коршуном попытался накинуться на нас и, забывшись, подлетел слишком близко. Чем, к её чести, немедленно воспользовалась Араэле, закидав его снарядами.

На этот раз девушка била в одно и то же место — в пространство над верхней палубой. Туда, где гондола соединяется такелажем с аэростатом. И на этот раз, судя по расходу пневмы, наше орудие Араэле решила ни капли не щадить (ну, конечно, не своё — не жалко!). Прежде чем противник успел замедлиться и выйти из-под обстрела, девушка сделала своё чёрное дело, практически перерубив все канаты на одной из сторон его дирижабля.

Когда оставшиеся тросы начали медленно рваться, гондола преследователей резко накренилась. На палубу выскочило несколько человек, попытавшихся закрепить связку — но из-за крена двое сразу улетели за борт, в молочную пелену проплывавшего мимо облака. А остальные, к нашему счастью, просто не успели ничего сделать. Они прицепили несколько тросов к сети на аэростате — и уже начали привязывать их к гондоле, но в это время оставшиеся канаты не выдержали, и гондола оторвалась…

Я даже кинулся на корму, к окну, и приник лицом к стеклу, провожая взглядом деревянную постройку, которая стремительно неслась навстречу своей гибели. За ней — впрочем, уже не так быстро — мчался аэростат. И чем дальше он становился, тем больше напоминал подхваченный ветром газетный лист.

Увы, но другие дирижабли не собирались давать нам насладиться триумфом. Они всё ещё держали большую скорость, в то время как мы сильно сдали. Всего через несколько минут я понял, что у них есть все шансы настичь «Шарк». И пусть мы успели неплохо оторваться от основной группы преследователей, но теперь вся надежда была лишь на то, что мы доберёмся до Меланги раньше. И надежда эта таяла буквально на глазах… Рубари, ругаясь сквозь зубы, полез чинить сломавшийся винт, а я всё думал о том, как спасти добытое. Потому что мы никак не успевали долететь, и даже я это понимал.

— Прости, «Шарк»!.. — я погладил штурвал дирижабля под удивлённым взглядом Кесана. — Надо готовиться… Дик, Рик и Таби! Живо сюда!..

У нас в трюме лежали материалы для экстренного ремонта. И была там ткань аэростата. Идея, пришедшая мне в голову, была предельно проста — отправить груз на скалу. И сделать это так, чтобы он достиг её даже в том случае, если мы сами не дотянем.

— Араэле, у вас здесь никто не использует крылья? — спросил я, имея в виду нечто вроде дельтаплана.

— Не совсем поняла вопрос… — ожидаемо растерялась девушка.

— Ну такие… В общем, искусственные крылья, на которых человек как бы планирует…

— Используют, но в этом деле навык нужен! — заметила девушка. И посмотрела на меня с большим подозрением.

— Скала большая — не промахнёшься… — задумчиво ответил я.

— Что значит «не промахнусь»? Ты что задумал?! — возмутилась Араэле.

— Скинуть тебя и груз на скалу, — пояснил я. — Сделав тебе крылья.

— Я ведь разобьюсь… — серьёзно сказала девушка, а я так же серьёзно ей это подтвердил:

— Скорее всего, именно так и будет. Но рано или поздно нас догонят, — я махнул рукой в сторону приближающихся дирижаблей. — И тогда упадём мы все. А так, ты сможешь хотя бы сферы и артефакты спасти. Там не такой уж и большой вес…

— Чтоб тебе провалиться!.. — горестно вздохнула девушка. — Ладно, давайте так и сделаем…

Рубари застал нас в трюме за креплением каркаса крыльев. Он сразу понял, к чему всё идёт. Впрочем, сложно было бы не понять.

— Не здесь! На п-л-бе н-до! — хмуро заметил он.

Мы переместили каркас на палубу, я оставил Рубари и братьев доделывать конструкцию, а сам направился назад — раскочегаривать логос огня так, чтобы мы начали подниматься. Было очень страшно, но я старался не подавать виду. Вот братья особо и не старались — они постоянно, громогласно и на все лады напоминали, что не хотят умирать. Ну так и я не хотел умирать: падение с такой высоты гарантированно будет мучительным. Во всяком случае, психологически…

Благодаря тому, что самодельный дельтаплан был собран на палубе, нам сразу удалось проверить его лётные качества. Текущей скорости «Шарка» вполне хватало, чтобы понять, что наша поделка не развалится сразу — и не полетит камнем вниз вместе с грузом и Араэле. А тем временем по нам уже начали стрелять. Пока это были лишь пробные выстрелы, но скоро можно было ожидать и полноценной пальбы. Стреляли у преследователей лишь три дирижабля — старый знакомый с двумя орудиями и те двое, что прикрывали другой фланг. На наше счастье, они были пока ещё слишком далеко, чтобы палить прицельно.

Ближе всех к нам был дирижабль Бонги. И — вот так сюрприз! — сам Бонги тоже на нём имелся. Здоровяк стоял на палубе и нетерпеливо порыкивал на своих подчинённых, пятерых человек с посохами в руках. Видимо, они тоже планировали устроить обстрел, но я не готов был давать им такую возможность.

Впереди показалась Меланга. Наше опасное путешествие подходило к концу — к сожалению, не такому удачному, как хотелось бы. Однако хоть приключение на Терре и может закончиться смертью главного героя (а в истории моей жизни главным героем был, конечно же, я сам), но всё же продолжится дальше. Я выровнял курс дирижабля, чтобы тот продолжал лететь без моего участия, выскочил на палубу и оттащил Рубари в сторонку, искоса поглядывая на Араэле, которую вместе с грузом из трюма как раз намертво привязывали к дельтаплану.

— Когда Араэле соберётся лететь, — приказал я, — ты вытащишь корабельный накопитель и быстро передашь ей!.. Так, чтобы не успела отказаться!

— Мы шл-пн-мся! — заявил механик.

— Да, разобьёмся, но не сразу! — обречённо согласился я с ним. — Зато сохраним запасы пневмы.

— Ты? — поинтересовался Рубари.

— А я попробую пострелять… — ответил я, направляясь к орудию.

Местные орудия — вообще не самые точные. Прицелов на них нет, а направление выстрела задаётся направление «дула», которое вовсе и не дуло. Точность выстрела при этом весьма относительна. А если учесть, что дирижабли имеют свойство менять курс, изменять высоту и вообще маневрировать, то и попасть по ним бывает тяжеловато. Но я всё-таки постарался напоследок…