Эфирные контрабандисты (СИ) - Сухов Лео

— Что у вас там случилось? — поинтересовалась Араэле, привлечённая разговорами.

Я указал ей на точки дирижаблей и молча протянул бинокль. Девушка долго рассматривала противников, и лицо её по мере этого процесса становилось всё жёстче и жёстче.

— Если они не нападут, я очень сильно удивлюсь… — сказала она, оторвавшись от разглядывания открывшихся впереди мрачных перспектив. — Фант, они твой дирижабль обчистят — даже не сомневайся!..

— А я и не сомневаюсь, — согласился я с ней. — Так что если «Шарку» и придётся падать, то там, где они не смогут покопаться в нашей добыче. На Меланге орудия есть?

— Есть несколько… — девушку задумчиво накрутила рыжий локон на палец и принялась его внимательно разглядывать. — Думаешь, они нам дадут добраться до скалы?

— Ну… Мы попробуем с ними сейчас поиграть в догонялки… В любом случае, — я глянул на Рубари. — Если к тебе кто-то приближается, даже если он с эмблемой дома, ты ведь можешь считать это угрозой… Так?

— Так! — кивнул Рубари.

— Нет! — сказала Араэле.

— Противоречивые показания… — я покачал головой. — Хорошо… Делаем следующим образом: пытаемся пройти мимо, а если видим, что к нам кто-то полетел, даём предупредительный залп из корабельного орудия…

— Фант, у вас не орудие, а мусор, прости уж!.. — перебила меня девушка. — Таким только чудовищ по поверхности гонять…

— Для того мы его и ставили, — не стал я скрывать своих неамбициозных планов. — Однако у них-то орудие только на одном дирижабле. Попробуем проскочить… А всё, нужен новый план!

Пока мы обсуждали, что делать и как действовать, нас успели обнаружить. И чёрные точки резко изменили курс, наводясь на «Шарк». К сожалению, у наших противников на руках были все козыри, начиная от попутного ветра и заканчивая набранной высотой. Оставалось только развернуться и приступить к почти запланированному бегству.

— Араэле, орудие на тебе! — сказал я. — Рубари, готовь логосы и винты. Будем уходить! И ткните Кесана, пусть он хоть какой-нибудь щит выставит…

Я не хотел терять «Шарка» и вообще не хотел проигрывать. Что на дирижабль, что на трофеи, добытые в Городе Молний, было потрачено слишком много сил и времени. Вот так обидно проиграть — всего в шаге от победы! — было бы слишком даже для моего невезения. Хотя нет, вру — совсем даже не слишком… Но сдаваться я не собирался в любом случае. Крутанув штурвал, я развернул корабль назад и начал резво уходить от преследователей.

Поначалу мне казалось, что у нас всё-таки получится сбежать. Я решил дождаться удобного момента, сделать петлю — и снова взять курс на Мелангу. Увы, никакого удобного момента люди Бонги нам давать не собирались. Дирижабль с двумя орудиями взял правее, перекрывая подходящий для разворота сектор. А два небольших дирижабля ушли левее — с явным расчётом нас перехватить, если решим разворачиваться в другую сторону. Остальные девять выстроились сетью, напоминавшей по форме ромб — и начали преследование.

Один из дирижаблей дома Сарда оказался вполне себе быстроходным курьером с маленькой гондолой и длинным сигарообразным аэростатом. И скорость он показывал немаленькую, вскоре начав настигать наш «Шарк». Когда до остальных преследователей было ещё километров пять, этот быстроходный как раз преодолел отметку в полтора километра, и Араэле открыла стрельбу. Первые три воздушных лезвия она положила чуть в стороне — в качестве предупредительных выстрелов.

Понятное дело, что быстрый дирижабль не обратил на наше бряцание оружием никакого внимания — и продолжил идти на сближение. Впрочем, нет, всё-таки кое-какая реакция на нашу стрельбу была: в ответ нам по аэростату прилетел огненный шарик. Оказывается, небольшое орудие было и на этом дирижабле. Вреда никакого от него не было, но для Араэле это стало своеобразным водоразделом. Раз по нам выстрелили, то можно начать палить в ответ…

Я только и успевал отслеживать, как девушка истощает цифры на корабельном накопителе, пуская в ход воздушные лезвия. Зато и противник от нас явно такой прыти не ожидал. Первые же снаряды начали так активно терзать такелаж и аэростат, что не прошло и минуты, как один из удерживающих вражескую гондолу канатов лопнул. Раздосадованный преследователь предпринял манёвр уклонения (Фант знает умные слова, Фант — умный!), а потом и вовсе отстал, стараясь не входить в зону поражения нашего орудия. Сам он, правда, ещё до нас добивал, зато и эффективность такой его стрельбы была слишком мала.

— Рано или поздно он добьётся своего! — заметил Кесан, который старался выставлять свои щиты на пути снарядов противника.

— Упорные, сволочи! — в рубку вошла хмурая Араэле. — Жаль, что так быстро отошли…

— У нас есть один вариант. Взять и замедлиться, — заметил я. — Тогда он, возможно, не успеет уйти. Но тогда нас начнут догонять другие преследователи…

— Ты капитан, Фант. Тебе виднее… — Араэле устало ссутулилась.

В раздумьях прошло ещё полчаса, в течение которых наш преследователь продолжал стрелять с расстояния, которое наше старенькое орудие просто не поддерживало. Можно было попробовать увеличить дальность поражения повышенным расходом пневмы, но само орудие не было рассчитано на такие мощные снаряды. Укреплённый логосами материал мог просто не выдержать…

— Фант, решай! У тебя на накопителе скоро пневма закончится! — напомнил мне Кесан.

И я решился. Всё равно выбора особо не было — вместо того, чтобы бить в честном бою, нас явно хотели взять измором. Оставалось либо идти на прорыв, либо принимать бой. А ещё я придумал, как оторваться от большей части наших преследователей. «Шарк» как раз облетал высокий язык большого дождевого облака, протянувшегося внизу.

— Рубари, готовь паровые винты, и начинаем снижение! — крикнул я механику.

Рубари пробурчал что-то невнятное, но, судя по всему, одобрительное. Как только мы скрылись за тучей от противника, я направил дирижабль в облачную стену, одновременно начиная спуск. Простенький компас позволял ориентироваться в сплошном тумане, но страшно было случайно выскочить из укрытия. Был бы у нас мощный пневмовидец — из тех, что стоят на скалах — ещё можно было бы попытаться обнаружить врагов с его помощью, но старенькое устройство Араэле имело совсем небольшую дальность.

В рубке становилось всё темнее: «Шарк» приближался к поверхности и нижней кромке облака. Рубари поддал огня, выравнивая дирижабль — и мы полетели в обратном направлении, прямо на наших преследователей. Потянулись тягостные минуты ожидания. Нет ничего хуже таких минут… Может быть, и есть в мире люди, которые могут спокойно ждать развязки, но я к ним не отношусь — у меня сразу же внутри поднимается буря.

Когда впереди начало светлеть, я направил дирижабль в сторону, стараясь обойти основной отряд преследователей. По расчётам он должен был уже пройти мимо, но кто знает, что предпринял противник, когда мы исчезли в облаке? Мы ведь тоже их не видели… Зато я заметил чуть в стороне следующую тучу. И если повезёт — нам удастся нырнуть в неё незамеченными.

Но — нет, если уже моё невезение вцепилось, то будет мёртвой хваткой держаться… Заметили нас сразу, едва мы показались из облаков — те самые два вражеских дирижабля, что шли чуть в стороне, чтобы блокировать наш разворот. Они как раз летели так, что виден был разрыв, через который я пытался проскочить. Резко изменив направление, корабли противника кинулись за нами.

— Рубари, как войдём в следующую тучу — сразу включай паровые! — крикнул я. — И из логоса выжми всё, что можно. Араэле, попробуй пострелять по этим двоим!

Девушка спохватилась и кинулась к орудию. Один из преследователей тоже оказался вооружён и зарядил в нас воздушным лезвием. К счастью, Кесан практически полностью развеял снаряд на подлёте. Взревел логос огня, и зашипел спускаемый воздух из аэростата. Не самая хорошая тактика — весьма неэкономная… Зато позволяет усилить циркуляцию воздуха, который раскручивает турбины и сцепленные с ними винты.

Две сотни метров разрыва в тучах мы проскочили на полном ходу. А стоило «Шарку» нырнуть в следующую тучу, как подключились паровые винты, разгоняя нас ещё больше. Несколько раз успела выстрелить по врагу и Араэле, но результат её стрельбы мы уже не увидели. Теперь оставалось лишь бежать в сторону Меланги, сжигая пневму и воду — что мы и делали.