Колонисты (СИ) - Лей Влад

— И веревок! — вставил Литвин.

— Кто о чем, а браконьер о своих ловушках! — сварливо заметил Шендр.

Мы рассмеялись.

***

Туманный лес полностью соответствовал своему названию — стоял полдень, а здесь царил полумрак. Огромные деревья, широко раскинув свои ветви, на которых не успели опасть листья, закрывали солнечный свет.

По земле тут и там лежал туман. Густой и плотный, словно дым. Казалось, его с легкостью можно схватить. Но на деле на руках оставалась лишь влага.

Единственным плюсом было то, что туман не поднимался выше щиколоток, не затруднял обзор, не ограничивал дальность.

Серая трава и бурые стволы деревьев нагоняли тоску. Хотелось как можно быстрее отсюда уйти, покинуть этот лес и никогда не возвращаться. Но мы упорно шли вперед.

И наше упорство было вознаграждено — вскоре пришлось буквально карабкаться наверх, настолько крутым был склон. Как только мы поднялись на его вершину, все изменилось — здесь росли совсем другие деревья, больше напоминавшие кедры, осеннее солнце с легкостью пробивалось сквозь ветки, освещая все вокруг. На земле не было никакого тумана, серая трава сменилась уже привычной нам, с легким оттенком синевы.

Мы остановились, щурились, глядя на солнце, впитывали его тепло и просто наслаждались тем, что вышли из той клоаки, по которой пришлось брести несколько часов подряд.

Пока мы шли по Туманному лесу, казалось, даже звуки стали приглушенными, дышать было трудно, в глазах постоянно стояла дымка. Здесь же ничего подобного не наблюдалось — хотелось дышать полной грудью, с удовольствием слушать звуки окружающего леса, разглядывать все вокруг.

Если в Туманном лесу даже живности не было слышно и видно, то здесь я сразу обратил внимание на массу признаков того, что вокруг жизнь — где-то стучал дятел, птицы перекликались между собой, жужжали насекомые, кто-то рычал далеко впереди.

Именно этот звук заставил нас прийти в чувство. Подобный рык мог издать только волк и никто более.

— Медленно и тихо! — сказал я шепотом, а Шендр и Литвин кивнули, подтверждая, что услышали и поняли.

Мы медленно шагали вперед, стараясь не шуметь, не хрустеть ветками и вообще никак не выдавать своего присутствия.

Так нам пришлось пройти метров двести, когда перед нами открылась необычная картина: в распадке небольшая плоская скала, покрытая серо-голубым мхом, возле которой лежали, сидели, чесались и что-то грызли несколько дюжин волков. Причем волков крупных, таких, какие нам редко попадались ранее и которых мы, как теперь уже стало понятно, ошибочно считали вожаками. Здесь каждая тварь, если учитывать ее размер, могла так именоваться.

Мы синхронно остановились и медленно, плавно, не привлекая к себе внимание, опустились на колени, а затем вообще залегли на опавшие листья.

— Ни хрена себе! — прошептал Литвин. — Сколько их тут? Десятка четыре?

— Я насчитал сорок два, — отозвался Шендр, — надо валить, пока они нас не унюхали.

— Не унюхают, — успокоил его Литвин, — ветер на нас.

— Тогда, пока не услышали!

— До нас метров двадцать, — вновь успокоил его Литвин, — если бы могли — услышали бы. Успокойся.

— Один хрен, с такой оравой мы ничего не сделаем! — упорствовал Шендр. — Ну что, поползли назад?

— Стоп! — сказал я. Идея еще окончательно не оформилась, но все же… — Шендр! У тебя световые гранаты еще есть?

— Докупил на всякий случай, — отозвался тот, — три штуки есть.

А я сделал себе мысленный выговор — Шендр купил, а я чего? И ведь не жмотился, а банально забыл, не подумал.

— Отлично, — кивнул я, — предлагаю кинуть гранату и попытаться отсюда положить большую часть.

— Да ты псих, что ли?! — возмутился Шендр. — Их там сорок штук. Даже если половину успеем положить, что с остальными делать? Ты глянь, какие твари — они ж нас порвут!

— Еще гранату, — предложил Литвин.

— Точно, — кивнул я, — кидаем первую, начинаем их валить, кидаем вторую и продолжаем.

— Могут успеть до нас добежать, — выразил сомнение Шендр, — да и не всех ослепит. Вон, некоторые спят, некоторые вообще в другую сторону смотрят. Тогда уж лучше так — кидаем первую, спустя несколько секунд, когда начнется паника и все волки проснутся, кидаем вторую — так шансов больше, что всех ослепим.

— После второй начинаем стрелять отсюда, — поддержал его идею я, — валим тех, кто представляет опасность, потом переключаемся на остальных.

— Мало времени, — покачал головой Шендр, — уже проверено, волки не люди — быстро приходят в себя. Вспомни, как быстро медведь очухался и попер на нас?

— Тогда открываем огонь, валим самых опасных и кого успеем, и тут же третью гранату.

— Хреновая затея! — неодобрительно бросил Шендр. — Могут быть проблемы.

— Кто не рискует, — начал было Литвин, как его перебил Шендр:

— Тот живет дольше и спокойнее!

— Так, короче, — подвел я конец спору, — либо пытаемся, либо уходим. Второго шанса не будет.

Как я понял, Литвин всецело на моей стороне, а вот Шендр колеблется.

— Ладно, будь что будет, — наконец сказал он, — держи. Как только я кину свою гранату — считаешь до пяти и тоже бросаешь. Старайся в самый центр закинуть, к той скале.

Шендр передал мне одну из своих гранат и кивком головы указал на плоскую скалу, возле которой и на которой отдыхали волки.

— Как только откроем огонь, — сказал он, отдавая третью гранату Литвину, — считаешь до десяти и кидаешь туда же. Как только кинешь — кричи, чтобы нас не ослепило. Понял?

Литвин кивнул.

— Ну, тогда поехали, — выдохнул Шендр, нажал кнопку активации на своей гранате и зашвырнул ее прямо в центр полянки, где устроили себе лагерь волки.

— Раз!

Мы все трое закрыли глаза и уткнулись лицами в землю.

— Два!

Послышался хлопок — признак того, что граната сработала.

— Три!

На нас буквально навалился визг и рычание, остервенелый вой — похоже, многим волкам досталось.

— Четыре!

Пальцы перехватили гранату, указательный надавил на клавишу активации.

— Пять!

Я поднялся ровно настолько, насколько было необходимо, чтобы метнуть гранату. Зашвырнул металлический кругляш и повалился обратно на землю.

— Пошла! — рявкнул я, нисколько не опасаясь, что волки нас услышат. Вокруг стоял такой гвалт, что даже если бы мы тут песни орали во все горло, все равно перекричать вой, скулеж и рычание волков не смогли бы.

Хлопок!

Мы с Шендром подскочили с земли, став на одно колено и вскинув оружие к плечам.

Винтовка Шендра тут же начала часто щелкать. Звук был такой, как будто несколько десятков кнутов бьют по земле. Я же выцелил волка, уставившегося на меня, и потянул спуск. Выстрел моего дробовика на секунду перебил вой и всхлипы волков. А затем царящая вокруг вакханалия лишь усилилась, на такой дистанции завалить волка мне не удалось, но досталось ему изрядно — вон катается по земле и воет.

Я спохватился, осознав, что только что потерял драгоценную секунду, рассматривая практически поверженного врага вместо того, чтобы стрелять в следующего.

Новая цель появилась на мушке, и дробовик снова громко бухнул, затем еще и еще.

Винтовка Шендра продолжала щелкать, выпуская короткие очереди в зубастых бестий.

— С такими темпами у нас патроны закончатся раньше, чем… — уже сказал я, как раздался крик Литвина:

— Граната!

— Я позволил себе сделать еще два выстрела, Шендр же успел выпустить еще три очереди, после чего мы рухнули на землю, зажмурили глаза и уткнулись лицом в пахнущую плесенью листву. Рядом что-то начало приглушенно щелкать, и я уже было испугался, что это к нам успел подойти волк.

Хлопок!

В этот раз вскочили все трое. Непосредственно возле нас никого не наблюдалось, что не могло не радовать. Я успел выстрелить всего три раза, после чего дробовик щелкнул, показывая, что патроны закончились. Я бросил его на землю и схватил энергопитоль.

Шендр продолжал палить из своей винтовки короткими очередями. Да сколько ж у него патронов? Пятьдесят вроде… И что, до сих пор не закончились? Я вспомнил, что слышал щелчки, пока ждал активации гранаты, и все стало на свои места: Шендр не терял время и вслепую перезарядил винтовку. Вот я, дурень! А мне что мешало это сделать?