Сон на золе (СИ) - Моррисон Марк

Забравшись по насыпи до ближайшего подходящего прохода, мы погрузились в царство аллюзии. Словно в какой–то вирт–игре, где пол и стены поменяны местами. Пробираясь по таким темным изломанным коридорам, и перепрыгивая через пропасти дверных проемов, испытываешь смешанные чувства. Что уж говорить об ощущении, когда где–то на уровне колен раздается знакомый клокочущий рык измененного.

Уж не знаю, что спасло меня от стыдобы, но каким–то чудом получилось не обосраться. Зато заорал я знатно. Шарахнулся в сторону, напугал Браса. Зацепился ремнем Рельсы за арматуру, из–за чего не мог навести ствол на внезапно возникшую угрозу. Пока я предавался панике, солдат изучил источник бед, после чего опустил оружие, вынул из подсумка тактический фонарик и осветил участок, который некогда был полом, а нам теперь приходился стеной.

— Отбой, салага, — с улыбкой хмыкнул Брас. — Погляди.

А поглядеть было на что. Не смотря на все злобное рычание и клекот, измененный ничего не мог нам сделать. Понятия не имею каким образом, но этого урода крепко завалило. Торчала одна лысая голова с перекошенной рожей, глядящая на нас голодными белесыми глазами. Очередной второй уровень. Разевает пасть, скалит зубы и пускают слюну. А толку? Выбраться–то все–равно не может.

Обозленный, в первую секунду я хотел пристрелить гада, но потом остановился. Достав свой фонарик, я подошел поближе к выродку и присел, освещая его скривившуюся рожу.

— Что ты надумал? — поинтересовался солдат.

— Да вот, познаю врага своего, так сказать. Это же такая редкая возможность, рассмотреть противника не переживая, что тебя могут сожрать.

— Хех. Забей. В Узле с десяток таких уродов держат в клетках для изучения. Поговоришь с научниками, и любуйся сколько влезет. Знай только технику безопасности соблюдай.

При ближайшем рассмотрении белесые буркала оказались серыми, а вот радужку словно кто–то отбелил, и она теперь виделась светлым пятном, на фоне остального глаза. По этим особо белым точкам можно было легко понять, что выродок не отводит от меня взгляда. И ход мыслей измененного, если таковые еще остались, угадать тоже не составляло труда.

— Брас, как думаешь, у них там в башке еще осталось что–то человеческое?

— В каком смысле? — нахмурился боец.

— Ну, их сознанием от части управляет ИскИн, так? — задумчиво произнес я, пытаясь озвучить поток собственных мыслей. — Теперь представь, что изобрели устройство, способное вырубить их биоблоки. Что дальше? Они подохнут? Останутся монстрами? Или, быть может, начнут возвращаться в норму? Есть ли у них шанс снова стать людьми?

— Ты их мутации видел? Куда там возвращаться?

— Первые пару уровней изменения не такие уж значительные.

— Ладно, — солдат ткнул пальцем в сторону клокочущего выродка, — допустим это чудо каким–то невероятным образом лишилось контроля со стороны ИскИна. Что дальше? Я почти уверен, что в половине случаев эти твари просто подохнут, поскольку их мозги едва ли смогу контролировать все процессы в перестроенном теле без помощи аппаратных средств… Но, допустим, идеальный случай. Контроль пропал, пациент жив, разум возвратился. Представь себя на месте такого человека.

Пришлось призадуматься. С подобной точки зрения я вопрос еще не рассматривал. Мысли о том, что должен быть способ вылечить измененных, не давал мне покоя еще с момента близкого общения с переродившимся Сергеичем. Вдруг был способ его спасти? По той же причине я не пытался сразу же добить нашу начальницу научного отдела. Поверхность Заповедного заставила меня на время откинуть эти сомнения, поскольку речь постоянно шла о выживании.

Так вот: что бы я делал, став измененным, а потом вдруг вновь обретя сознание и самоконтроль через пару месяцев? Если так подумать, то не исключено, что просто совершил бы самоубийство. Полученные уродства и мутации — это меньшее из зол. А вот осознание того, как ты бегал с толпой таких же обезумевших выродков, жестоко убивал и жрал людей, это уже совсем другое дело. Воспоминания о том, как сидишь и с аппетитом уплетаешь чьи–то свежевыпотрошенные кишки…

— Кривишься, да? — хмыкнул Брас. — То–то же.

— Признаю. Даже представлять себе такое мало приятно.

— Поэтому и говорю, что зазря заморачиваться смысла нет.

— И все же было бы хорошо найти способ лечить хотя бы тех, кто только–только попал под Импульс, — сказал я, поднимаясь на ноги.

— Ты пока эти мысли брось, — строго погрозил мне пальцем солдат. — Всплывут в самый неподходящий момент, замешкаешься на секунду, и всё. Был Каином, а стал обглоданным трупом. Уяснил?

— Так точно.

— Вот и хорошо. А теперь кончай этого живчика и двигаем дальше. Нам надо еще укрытие найти до темноты.

Брас развернулся и медленно двинулся дальше по коридору, не дав мне ничего возразить. Вот же гад! Одно дело самозащита, а совсем другое хладнокровное убийство не способной защититься цели. Даже если эта цели с аппетитом тебя схарчит при первой же возможности. Я отлично понимал зачем солдат меня к подобному принуждает. Еще один психологический барьер, от которого мне необходимо избавиться, чтобы выжить в новой реальности.

Я еще раз посмотрел в белесые буркала. При желании, в них можно рассмотреть собственную смерть. И все–равно рука, сжимающая рукоять поднятой Рельсы, предательски вспотела. Я мог схитрить, запустив «Чистый разум». Но это было бы самообманом. Если силы воли не хватит сейчас, то шансы преодолеть данный порог устремятся к нулю. Скривившись, я вскинул Рельсу…

Последующий час я старательно пытался выкинуть из головы произошедшее, но мое сознание настойчиво возвращало звук выстрела рельсы, а также образы дернувшейся головы измененного и большой кляксы дрянной бурой жидкости, заляпавшей стену. И все это словно в замедленной съемке. Я уже и не знал, что думать: может крыша едет, а может ИскИн надомной издевается, подкидывая неприятные видения?

Мы сидели в крохотной комнатушке, в которой нашли укрытие на ночь. Кукование при свете звезд из пустого оконного проема не способствовало позитивному настрою. Даже урчание напоминающего о своем существовании желудка никак не влияло на ход мыслей. Смирение с тем, что кроме воды жрать нечего, уже давно снизошло. В попытке отвлечься, я заговорил с солдатом о первом, что пришло в голову:

— Брас, а синтетики Аргентума тоже участвовали в Четырехдневной войне?

Нда, собиратели плоти… о ком еще я мог подумать, чтобы отогнать мыли об убийстве?

— С чего бы им? — насмешливо фыркнул вояка. — Там шел такой замес, что посторонняя помощь не требовалась. Да и высшие ИскИны берегли свою армию для финального акта. Если я правильно понимаю ситуацию, остатки выживших хотели зачистить, когда война отгремит и люди хорошенько так проредят друг друга. Потом что–то пошло не так. В инфосфере, оказывается, тоже шла своего рода война. Мы пока знаем только о трех высших ИскИнах, которые точно участвовали в замесе. Тех, что на буквы A, R и E. Аурис хотел истребить человечество, Риордан был явно солидарен, а вот Енна активно воспротивилась. Предполагаемого единства не произошло, и в какой–то момент Риордан сыграл свой главный козырь.

— Импульс? — догадался я.

— Ага. Высший ИскИн шарахнул по всей планете. Скорее всего, используя какие–то ретрансляторы, долбанул прямо со спутников. Только раньше срока. Вроде как незакончен он был. Это наши яйцеголовые так считают. А относительно собирателей плоти, я тебе уже рассказывал, что они сделали с подразделением разведки, наткнувшимся на них.

— Рассказывал, — кивнул я. — А после Импульса вы их встречали?

— Да. Была пара стычек у наших ребят. Из всех, кто с ними сталкивался — всего один живым вернулся. После последнего раза у Пилигрима только что искры из глаз не сыпали со злости.

— И как?

— Что «как»? — недовольно фыркнул Брас. — Хрен ли мы им сделаем? Они появляются и исчезают совершенно неожиданно. Действуют малыми группами, часто с воздушным прикрытием. Так что, если заметишь в воздухе боевого дрона — уноси ноги. Махаться с технологически превосходящим противником — себе дороже. Радует то, что после Импульса синтетики перестали так активно соваться в город. Дальняя разведка их засекает все реже и реже. Черт его знает, чем они там занимаются. Да и не можем мы себе позволить войну с собирателями при постоянной нехватке ресурсов.