«Первый». Том 6 - Михаил Владимирович Савич
— Ты же на курсы ходишь, самообороной там занимаешься и психологической, в том числе, подготовкой.
— И что? Если бы я попыталась тебе врезать, дало бы это что-нибудь?
— Не попробуешь — не узнаешь.
— Ну да, только маникюр испорчу, ты когда так накачался? Если бы не голос, то не узнала бы никогда, и это несмотря на наше бурное прошлое. Раньше ты был как велосипед — лёгкий, спортивный и интеллигентный, а теперь танк здоровенный, мощь просто пугает. Ты это специально, чтобы тебя не узнали в реале? Ладно, не отвечай, и так ясно. Но узнать тебя, особенно с этими очками уродскими, даже твои школьные подружки не смогли бы. До сих пор своим глазам не верю.
— Это мы давно не виделись, и ты подзабыла всё.
— Тебя забудешь!.. Каждая встреча как прыжок в пропасть, пульс ещё час будет под двести. Как тебя консьержка пустила?
— А тут у тебя теперь консьержка? Это хорошо, так спокойнее.
— Чем же это мне теперь должно быть спокойнее, если не только она тебя не заметила, но и ты её?
— Будет тебе теперь пища для размышлений. Это твой дом и твоя безопасность. У тебя электроники с собой нет?
— Нет. Дома, в машине и в офисе по комплекту.
— Удобно. Давай пешочком пройдёмся.
— Сдурел? До десятого этажа? Ладно, но если что, то на руках меня понесёшь.
— Уговорила, как твой Илья?
— Как обычно, всё меня в Хайфу зазывает, а я всё в Питере живу, и все ещё с ним.
— Гюль, а Илья в курсе твоих, то есть наших дел?
— Нет. Зачем? Он человек очень семейственный, до сих пор обо всём важном в своей жизни он рассказывает родителям, старшей сестре и младшему брату. Семья для него самое главное, даже почти единственное, что он в жизни ценит. Ценю за это его, ибо я там — внутри его семьи. Но что-то серьёзное ему сообщать не стоит, уж очень он открытый и доверчивый. Чувствительная натура художника. Все эти риски и переживания не для него. Я сама справляюсь!!!
— Понятно, я теперь лучше понимаю пословицу «муж да жена одна сатана» Первые два слова в ней лишние, чтобы мужиков не задевать и не ранить их тщеславие.
— Смешной ты. И как только тебе такое в голову приходит? Но в чём-то ты прав, есть во мне что-то демоническое. Разные мы с Ильёй, и потому вместе, что дополняем друг друга.
— Рад за вас, у тебя что-нибудь новое для меня есть, что не предназначено для чужих ушей и мобильной связи?
— Экстренного ничего, всё вроде бы нормально. Да, хотя нет, вот, есть одно… Команда уже готова. Отобрала надёжных ребят и девочек. Интернационал, группа семнадцать человек, в совершенстве тридцать самых популярных в мире языков. Проверенные все в деле, серьёзные, ни разу не прокололись. Всё как ты хотел.
— Очень кстати. Это для них.
— Что «это»? Денег у меня и так завались. Твоя доля так и лежит.
— Это не деньги. В основном это книги.
— Книги? Ты специально вот так, напугав меня, принёс им книги? Интересные хоть?
— Отстой, специально нанял завзятых графоманов, самых тупых и скучных, чтобы они всё это написали.
— Над кем издеваться будешь? Я этого читать не буду, заранее предупреждаю, у меня вкус утончённый, я девушка благородных кровей и хорошего воспитания. Если ты хочешь моих ребят проверить на терпение, выносливость и устойчивость к стрессам, то я за. Пусть помучаются.
— Других версий у тебя нет?
— А должны быть? Зачем ещё книги нужны? Только читать, тем более электронные. Опять хрень какая-то? Что ты ещё придумал? Не томи, я ведь всё равно не угадаю. Зачем мучить красивую девушку логикой? Лизку свою ты, небось, не пытаешь шарадами. Я, конечно, не такая красавица, как она в игре, но тоже ничего себе.
— Красивая ты очень, и не нуждаешься в комплиментах, а логику всё же попробуй.
— Умный, умный, а дурак! Не бывает девушек, не нуждающихся в комплиментах. А это, ну книги, ну электронные, раз ты лохов каких-то специально нанял, то это не просто так. Особенные какие-то должны быть. Если не для чтения и не для пыток… Нет, ну не понимаю я, не мучай, интересно же.
— Всё ведь просто. Книги эти читать не будет никто, как я надеюсь, их даже авторы не читали и не вычитывали. Для чего могут быть нужны такие тексты? Ну же, Гюль? Думай!!!
— Отвали! Не знаю я…
— Торопишься сдаться как всегда, но ладно, так и быть… Слушай! Это для шифровок. Тексты, никогда не бывавшие в сети и ни разу никем не прочитанные, никем, кроме меня не скопированные, и все копии только здесь. Схема простая. А и Б работают далеко друг от друга и переписываются, но хотят, чтобы никто не знал о чём эта переписка. У обоих есть совершенно одинаковый текст рассказа или главы книги.
В этом тексте А находит нужные для шифровки слова и прямо в тексте их заменяет на любые, произвольно выбранные синонимы, с числами проще, там можно только заменить нужную цифру или несколько цифр. Потом выкладывает рассказ или главу книги под ником любым, например, А 17 в самиздате, на СИ, ЛР или АТ, да где угодно.
Это позволяет Б, который следит за творчеством А17 скачать текст, и с помощью простенькой программы сравнить изменённый текст с первоисточником. Программа эта найдёт все заменённые слова и цифры, потом сама выдаст их в порядке очереди, тем самым восстановив шифровку. После этого А и Б должны уничтожить у себя оригинальный текст. То есть Б получит шифровку и никто, никогда и никак об этом узнать не сможет.
Даже догадаться о самом факте переписки будет непросто, а расшифровать текст, не обладая первоисточником, невозможно в принципе. Акция эта одноразовая, и повторно использовать тот же рассказ или главу нельзя. Я тебе принёс материала тысяч на десять таких шифровок. Обучи ребят, и пусть потренируются. Это сделать очень просто, и они за час-другой всё это должны освоить.
— То есть каждый из них прикинется автором, из тех дебилов, которые пишут в СИ разную муру? Круто! Там и так идиотов много, среди них спрятаться — идея классная.
— Ничего особенного, но, даже если ребята
