Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3 - Семён Афанасьев
Капитан долго молчит, словно взвешивая, говорить ли мне что-либо дальше или промолчать. Затем продолжает:
— Хорошо. Для удобства, буду считать тебя обычным школьником, не владеющим раскладом. В нашем бизнесе поделены и участки лова, и каналы сбыта, и даже персонал очень редко переходит из одного экипажа в другой. Практически, никогда не переходит… Многие отношения формировались не просто годами, а десятилетиями.
— Я с уважением и пониманием отношусь к такому раскладу. Снимаю шляпу искренне перед патриархами вашего бизнеса. Пока не вижу повода для конфликта, на которой вы намекаете.
— Ты точно якудза?! — Ёсиока недовольно хмурится. — Если ты сейчас увеличишь выработку хотя бы даже и втрое, куда будешь излишек девать?
— Шутите?! — теперь напрягаюсь уже я. — Мы с вами договаривались, что я только ныряю. Ещё пообеспечивать на поплавке могу! Продажей вашего улова я не занимаюсь, такого договора не было.
Мой собеседник резко сбавляет обороты и напоминает сейчас сдувшийся в одно мгновение шарик:
— Точно?!
— Точнее не бывает, — киваю, как могу, солидно. — Хотите — включите какое-нибудь приложение из ментального списка? Проверите заодно, правду ли говорю… Кэп, вы что, всерьез считаете, что я прямо ринусь создавать копию вашего бизнеса?! После одного-единственного погружения?!
— А какие у тебя планы? — живо реагирует он, поворачиваясь на бок и по-птичьи наклоняя голову к плечу.
— Вот уж точно не революционные. Собирался закрыть долги, подработав у вас. Потом вообще планов не было. Вчера мелькнула мысль, что можно расширить ваш подход, но глубоко не анализировал.
— А твоё снаряжение? Прошивка нейросети? — продолжает допытываться Ёсиока, отбросив в сторону любые намеки на деликатность.
— Блин, снаряга пожрать не просит и в жо… в спину не стучит. Брошу в офисе, наверное? — озадаченно гляжу на него. — Оно распечатывается на принтере примерно за четверть часа! Если же взять не лабораторный, а заводской принтер, то этой снаряги за сутки на всю Японию напечатать можно! Был бы металл. Эксклюзива нет, кэп. Поверьте.
— А программы специальные на концентраторе? — настаивает капитан, который сейчас похож на полицейского дознавателя, уверенно дожимающего железобетонный случай. — Как ты исхитрился излишки азота из крови вывести?! Даже не в лабораторных, как ты сказал, условиях? Как там твоя подруга говорит, на коленке?
Видимо, какое-то движение мимики на моём лице он истолковывает не так. Поскольку в следующую секунду торопливо поясняет:
— За себя можешь не переживать. О том, что мы видели, ни единая душа из команды не скажет. Если я прикажу… — он опять уподобляется реющему над землёй коршуну, высматривающему добычу, сверля меня взглядом исподлобья.
— Кэп, не сочтите за нахальство. Ваша трехслойная многозначительность, в сочетании с двойным дном и не высказанными подоплеками, меня совсем запутали. Начнем с того, что никаких расширений у меня нет: дышу через легочник, глубже десятки не заныриваю. Соответственно, бездекомпрессионного предела не пересекаю.
— Да-да, так и надо говорить, — Ёсиока подпускает в голос снисходительности и довольно щурится.
— Я это уже пояснял. Как вам доказать — не знаю.
— Угу.
Я с облегчением было думаю, что он наконец внял голосу разума и соглашается, но не тут-то было.
— Именно поэтому ты никого к своему нейроконцентратору не подпускаешь? — завершает логичное, с его точки зрения, построение владелец бизнеса. — И вообще на людях его даже не показываешь? Сегодня вон, вообще у сестры ее кольцо взял; при том, что обмен веществ у вас явно не родственный. — Он дробно хихикает, намекая на нашу с Ю откровенную генетическую разницу. — Маса, я не собираюсь у тебя выведывать твои секреты! Давай просто придем к общему знаменателю насчёт дальнейших планов?!
Его вид словно намекает на возможность иных вариантов, менее дружелюбных.
— Кэп! Я. Категорически. Не. Возражаю. Но вы ходите вокруг да около, и я просто не понимаю, к чему вы клоните!
— Хочешь откровенно? — вздыхает Ёсиока, преображаясь и как будто старея на десять лет. — Хорошо, давай откровенно. У меня на борту вовсю гуляют запрещённые расширения у команды, да. Но без них наш бизнес и работа были бы невозможны, потому оно у всех так… Затем появляется пацан, из непоследней семьи и Семьи. Один день посмотрев за моей работой, он притаскивает на второй своё снаряжение. Скорее всего, там у него еще более запрещённые расширения, чем у меня — но деталей этот пацан мне не сообщает.
— Упс, — до меня с запозданием доходит, к чему он клонит.
— Вместо подробностей, ты откровенно демонстрируешь, что в состоянии увеличить производительность улова в разы. Какой вывод ты б сделал на моём месте?
— Первый вариант — хочу отжать у вас долю, в обмен на свою лояльность, — озадаченно смотрю на ситуацию уже в другом ключе. — Второй вариант — это если вы просто мой полигон. Я на вас типа метод попробовал; узнал, что хотел, а дальше…
— А дальше твоя Семья купит тебе целую флотилию таких кораблей, как мой, — Ёсиока хлопает по своей "кровати" рядом с собой. — И бизнес, разнесенный сегодня на тысячи и тысячи судов, начнет плавно перетекать в руки одной-единственной конкретной организации. В масштабах префектуры или даже шире. Да?
— Бл…
Что-то говорить или пытаться доказать в таком случае бессмысленно. А мне и в голову не приходил такой потенциальный загиб мышления моего работодателя.
— У нас, по большому счёту, не поощряется конкуренция внутри отрасли, — продолжает гнуть своё капитан, явно довольный произведенным впечатлением.
— Я помню, рынок поделен. И продажи, и добыча, и даже персонал. Вы только что говорили.
— Угу. Потому скажи мне, как сын своего отца: как отреагирует мой профсоюз на появление угрозы в твоём лице? Забегая вперёд: перед лицом стихийных бедствий мы всегда забываем внутренние дрязги. — Его победоносный взгляд можно разделывать ножом и вилкой.
— Звучит невесело, — признаю вынужденно. — Вы так хитро повернули, как будто я представляю угрозу. Всем вам.
— Продолжай.
— Что делают с угрозой люди, которым надо кормить семьи и бизнес которых напрочь незаконен, я примерно догадываюсь. По опыту фамилии.
— Вот я и пытаюсь выяснить, что ты из себя представляешь, —
