Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3 - Семён Афанасьев
Ну либо специально провоцировал. Тоже вариант.
— Может, — неожиданно уверенно и солидно ответил светловолосый. — Если это всё, чего вам не хватает, батя наверняка меня поддержит. Во всяком случае, в этом вопросе… Но тут такое дело, кэп. Подписываться за мою порядочность в несуществующем пока деле он не будет, как и поручаться за меня втемную. Вначале давайте докажем сами себе, что мы можем что-то заработать?! Потому что лично я пока в наших совокупных активах, кроме нескольких холодильников гребешка, других великих свершений не наблюдаю. Скажем, отец будет очень скептичен по поводу гарантий на тему туманного будущего.
Маса вздохнул, двое снова похихикали.
— Слово моего отца — это тоже валюта. Своего рода, — продолжил парень. — Если мы с вами придем к нему и скажем, что уже зарабатываем вместе, это будут одни гарантии с его стороны. А если мы только начнём рассказывать о том, какими великими планируем стать…
Ёсиока поцокал языком.
— Вам знакома русская поговорка о дележе шкуры неубитого медведя? Вот лично я без какого-нибудь совместного портфолио к своему отцу не пойду, — закончил школьник. — Вопрос конвертации моего воздуха в деньги остро не стоит, но зачем терять возможности?
— Ты не шутишь, когда соглашаешься дать свою снарягу для другого человека? — в голосе капитана явственно ощущалось предвкушение в перемешку с нетерпением.
— Без проблем. Я теперь уже под вашим влиянием о другом думаю, — Маса, похоже, задумчиво почесал затылок. — А что если у вас, местных, мозги вместе с обменом веществ и правда иначе устроены? И у вас этот долбаный азот действительно с одного метра депонироваться начинает? Или вообще с нулевой глубины?
Цубаса, недовольно крякнув, поднялась с корточек и решительно направилась в каюту к мужикам. Без неё Маса сейчас явно нет справится.
По пути красноволосая не отказала себе в удовольствии — и стряхнула холодную воду с кистей рук на лежащую под тентом сестрицу своего парня.
Ю, взвившись в воздух из положения лёжа, в одну секунду издала и ультразвуковую трель, и подобие низкочастотной сирены.
— Извини, я нечаянно, — угрюмо и ненатурально пробормотала Кимишима, тут же пожалев о собственной сиюминутной жестокости. — Больше не повторится! — она повысила голос, пресекая попытки студентки возмутиться и что-то сказать вслух.
***
Вначале снаружи раздаётся нечеловеческий визг моей здешней сестры.
Мы с Ёсиокой, переглянувшись, начинаем слезать с его полки, когда в дверь два раза бухает чей-то кулак и голова Цубасы неубедительно изображает вежливость:
— Можно?
— Там всё в порядке?! — заполошно хлопает глазами капитан, пытаясь заглянуть за спину Кимишиме. — Что со второй Асадой?!
— На неё капля воды попала. Она спала. От неожиданности испугалась, — поясняет красноволосая. — Кэп, я понимаю, как выгляжу в ваших глазах. Но без меня вы сейчас с моим парнем не договоритесь. Дайте поучаствовать в вашем совете?!
— Ты наглая. — Удивлённо и демонстративно спокойно констатирует Ёсиока.
— Кэп, она права! — подаю голоса со своей стороны. — Она умная, считайте её моим консультантом.
Старик недовольно освобождает проход и возвращается на свою полку.
— Вы с ним говорите на разных языках потому, что он к деньгам местами равнодушен, — без паузы сообщает моя половина капитану. — Он их не любит. Но, вот парадокс: в будущем хотел бы видеть какие-то гарантии материального плана. Маса — это сплошной комок противоречий.
— Не любит деньги?! — удивленным рефреном отзывается владелец бизнеса.
— Скажем, с моей личной точки зрения, он к ним относится как к досадной необходимости, — дипломатично скругляет углы Цубаса. — Без восторга. Потому он ищет аргументы в тех сферах, которые для вас пустой звук. А вы, соответственно, разрываетесь между своими многолетними привычками и необходимостью менять уклад жизни на закате. Простите, кэп, — она абсолютно без пиетета делает вид, что коротко кланяется. — Но вам осталось жить чуть меньше, чем вы уже прожили. И вы просто боитесь что-то менять на закате своей жизни. А для нас с ним ещё актуальны вопросы индивидуального развития, во всех смыслах.
— Как нам было бы правильно строить разговор? — угрюмо и с раздражением роняет Ёсиока. — С твоей точки зрения?
Если я правильно понимаю ситуацию, он сейчас воспринимает Цубасу как выскочку и хамку.
— Маса, а как при помощи этой всей твоей чепухи можно зарабатывать деньги регулярно? — красноволосая поворачивается ко мне. — Как может выглядеть перечень услуг компании, которую вы с кэпом, теоретически, могли бы затеять на двоих?
— Да много чего. Хоть и… — вмешательство в наш разговор моей подруги повлияло и на меня. Потому вовремя спохватываюсь и направляю мысли исключительно в сторону мирного гражданского строительства. — Если в общем, то резать, варить, взрывать и бетонировать под водой. Мне кажется, тут это будут основные сферы промышленного применения. А как эти работы выглядят в современной Японии, кстати? Кэп?
* * *
Там же, через некоторое время.
В течение следующего получаса оказывается, что водолазный колокол здесь известен, как концепция. Именно из него местные и работают по профилю.
Попутно, он сопровождается каким-то местным аналогом трехболтовки, но кэп не в курсе деталей.
Цубаса, извинившись перед Ёсиоой, через его канал скачивает что-то из сети и демонстрирует мне ключевую проблему: у местных азот в крови под давлением действительно ведёт себя не по тем законам, к которым привык я.
Дать обоснование такому природному феномену сходу не получается, но важен принцип: лично у меня газообмен в крови почему-то работает иначе.
Я, конечно, предполагаю, почему, но не говорить же об этом вслух.
Еще через четверть часа, почти переругавшись, мы приходим к тому, что добровольных желающих выступить подопытными кроликами с моим сжатым воздухом найти не получится: для всех, кроме меня, это равносильно русской рулетке. А в мою способность продирижировать технически грамотным подъёмом, с обеспечением декомпрессии, никто не поверит.
— Кэп, ну и чего вы тогда огород городили? Если я — единственный, кто этим может пользоваться? — вздыхаю в итоге. — Ну пусть в худшем варианте: много ли один человек вручную вам повредит? Пускай я даже всего гребешка в отдельно взятой бухте собственноручно изведу и уничтожу, пользуясь собственной уникальностью?
— Я думал, у тебя есть какие-то расширения, — не менее разочаровано в который раз повторяет Ёсиока. — Думал, ты признаваться не хочешь. Твоя подруга молодец —
