Колонисты (СИ) - Лей Влад

Литвин же прямо светился от счастья. По всему было видно — приобретение ему очень нравится.

— А это что за свита? — я кивнул на все еще спорящих между собой механиков.

— Они с твоим орлом поспорили, — ответил Толяныч с улыбкой.

— На что и о чем?

— Что из этой хрени он никуда не попадет, — пожал плечами Толяныч, — если с 50 метров хотя бы мишень зацепит — выиграет 500 кредов.

— А если проиграет? — хмыкнул я.

— Тогда заплачу им штуку за работу, — ответил сам Литвин.

— А сколько они сейчас взяли? — полюбопытствовал я.

— 400.

Литвин подошел к огневому рубежу и несколько раз натянул тетиву, словно проверяя прочность лука, силу натяжения. Удовлетворившись проверкой, он достал из своего рюкзака несколько стрел, аккуратно положил на полку для патронов и обойм.

Взяв стрелу, он вложил ее в лук, натянул тетиву, замер, целясь в мишень. Легкий щелчок, и стрела ушла.

— Ну, все, прощай штука, — мрачно резюмировал я, так как стрела ушла намного правее мишени.

— У него есть еще четыре пристрелочных выстрела, — заметил один из механиков, наблюдавших, как и я, за стрельбой Литвина.

— Но они ему вряд ли помогут, — хохотнул второй механик.

— Может он надеялся, что хоть одной из пяти стрел зацепит мишень, — хмыкнул третий механик, и тут же повысил голос, явно обращаясь к Литвину, — но это будет не в счет, парень! Засчитываем попадание только шестой стрелой!

Литвин не обращал на них никакого внимания. Он пустил уже вторую стрелу. И она тоже ушла мимо цели. Совсем рядом прошла, но все же мимо.

Третья угодила в молоко. Четвертая попала в самый большой «круг». Пятая снова прошла мимо мишени.

— Ну, все, парень, — насмешливо крикнул один из механиков, — давай, показывай мастерство! Если мы зря корячились с этой твоей хренотенью два часа, то…

Выпущенная Литвином стрела воткнулась хоть и не в самый центр мишени, но близко от него, в третий от центра круг, с меткой на нем «8».

Все затихли. Несколько секунд стояла полная тишина.

— Да это полная хрень! — взревел один из механиков. — Ему повезло!

— А какая разница? — пожал плечами Толяныч, явно выступавший в споре как арбитр. — Ведь попал? Повезло или нет, но попал. Это главное.

— Хрень! Не сможет он попасть еще раз!

— На что спорим? — тут же оживился Литвин.

— Сотку ставлю!

Литвин развернулся, взял еще одну стрелу, прицелился и щелкнул тетивой. Стрела снова воткнулась в тот же круг.

— Гони две сотни, — потребовал Литвин.

— Почему это две! Мы на сотню спорили! — взревел механик.

— Вы мне должны 600? Я вам должен за работу 400. Разница две сотни. Вынь да положь! — пояснил Литвин.

Механик проворчал что-то себе под нос, но судя по лицу Литвина, деньги перечислил.

— Спасибо, ребята!

— Иди в задницу! — буркнул один из спешно покидавших склад механиков.

— Ну и? Зачем тебе был лук? Может все-таки винтовка? — спросил Толяныч у Литвина.

— Не. Из лука я стрелять умею, а вот из огнестрела не очень. Но кое-что все же приобрету.

— Ты меня прямо заинтриговал! — усмехнулся Толяныч.

— Да ничего особенного, — пожал плечами Литвин, — нужно что-то для близкой дистанции. Получше, чем ОСЗ, но и не такая дура, как у Мика.

Литвин кивнул на мой «Спас».

— Легко, — Толяныч развернулся к своим оружейным полкам, но в этот раз полез по выдвижным ящикам, после минуты поисков выудив небольшой чемоданчик.

— Вот, гляди, — сказал он, открыв чемоданчик и явив нам его содержимое.

Мы трое разглядывали не особенно-то и внушительных размеров матово-черный пистолет, а точнее револьвер. Но в отличие от револьверов, которые я видел раньше, этот имел ряд особенностей. Ствол находился не в верхней точке барабана, а в нижней, сверху же шла рама. Барабан был не круглым, а, скорее, шестиугольным, вмещал в себя он 6 патронов.

— Это что? — спросил Литвин.

— Это «Рино», — коротко ответил Толяныч, — уже старенькая модель, но вполне хорошо себя зарекомендовавшая.

— А почему не обычный пистолет? — поинтересовался Шендр. — Скажем, «Глок», «Кольт» или что подобное. Там все-таки почти два десятка патронов в магазине.

— Ну, я так понимаю, — ответил Толяныч, — Литвину нужно что-то, что будет его последним аргументом в споре. Причем в случае, когда либо не успеваешь прицелиться из лука, либо когда дистанция слишком мала для лука. Учитывая, что большинство ваших противников — волки, нужна не пукалка, способная плюнуть десятком выстрелов, а эдакая пушка, которая может завалить тварь с выстрела. Так вот, в этом револьвере используется магнумовский патрон. Его для волка должно быть более чем достаточно.

— Вроде есть и помощнее револьверы, в таком случае, — заявил Шендр.

— Есть, — кивнул Толяныч, — но тогда становится вопрос отдачи — Литвин вообще с такой пушкой справится?

Литвин лишь пожал плечами, мол, откуда я знаю.

— Не справится, — ответил за него Шендр, — а в этой пушке что, отдачи нет?

— Есть, но она приемлемая, — сказал Толяныч, — у меня валяется старенький «Магнум», но уверен, с его отдачей ни один из вас не справится. Может, первым выстрелом вы и попадете в цель, но на втором рука будет трястись, если вообще ее не отобьет или не вывернет. Короче, я считаю «Рино» лучшим вариантом на сегодня. Поднаберетесь опыта, тогда можем вернуться к вопросу увеличения мощи.

— А опробовать его можно? — с горящими глазами поинтересовался Литвин.

— Да не вопрос, — кивнул Толяныч, — определяйся, сколько тебе патронов надо, и вперед. Надеюсь, мы закончили? Все вооружились, все купили необходимое?

— Вообще-то нет, — ответил ему Литвин, — мне нужна масса всего.

— Вот ведь, черт… — горестно вздохнул Толяныч.

Глава 4 Белый волк

Прошла неделя с того момента, как мы покинули Речной. Все это время мы обитали в лесах, полях, сидели в отвоеванной у медведя пещере и сушили шкуры, лишь изредка наведываясь в город. Да и то, лишь для того, чтобы сдать добытые трофеи, нормально поесть в баре у Кэссиди, ну, и один раз позволили себе переночевать на нормальных кроватях.

Литвин застрял на складе у Толяныча еще надолго. К нам он присоединился в баре Кэссиди, когда мы с Шендром уже заканчивали ужин.

— Ты что там так долго делал? — поинтересовался Шендр у Литвина, плюхнувшегося за стол и залпом отпившего как минимум половину содержимого бокала.

— Все для охоты и рыбалки, — с улыбкой пояснил Литвин, — набрал крючков, тросиков, лесок. Хочу попробовать поймать что-то побольше, чем тихушу.

— Волка, что ли? — хмыкнул я.

— Может, и волка, — серьезно ответил Литвин, — главное правильно все рассчитать. Но я не о том.

— А о чем?

— Водятся тут зверьки — нечто, вроде лисов. Чуть крупнее земных, но такие же хитрые и острожные. Толяныч сказал, что их шкуры тоже высоко ценятся, даже дороже волчьих.

— Думаешь, удастся поймать?

— А почему нет? — удивился Литвин. — Главное — правильная приманка, удачное место для ловушки, ну, и правильно все рассчитать, чтобы зверь не сбежал.

Шендр, судя по лицу, явно хотел высмеять или подколоть товарища, но я не дал.

— Хорошая идея, пробуй. Даже если не удастся этих лисов поймать, может, хоть птицы будут попадаться — уже хорошо. Будет что пожрать.

После такой моей реплики Литвин просиял, а Шендр счел не произнесенную шутку неуместной — так ничего и не сказал.

— А еще хочу попробовать рыбу на реке или в озере поймать, — продолжил Литвин, — тоже какое-никакое разнообразие.

— Тоже вариант, — согласился я, — правда, стоило бы проверить, можно ли эту самую рыбу есть.

— Думаешь, может быть ядовитой? — удивился Литвин.

— Я тут как-то малинкой побаловался, — усмехнулся я.

— И что?

— Обожрался, и потом всю ночь как бревно пролежал — ни руками, ни ногами пошевелить не мог. Только к утру отпустило.