Кипр – Кровь и Вера - Сим Симович
Два дня спустя небольшое судно под нейтральным флагом генуэзских торговцев приближалось к острову Джерба. На борту, помимо Крида и трёх его рыцарей, находился Хасан ибн Юсуф — высокий смуглый мужчина с проницательными тёмными глазами и аккуратно подстриженной бородой. Он стоял на носу корабля рядом с кардиналом, указывая на приближающийся берег.
— Джерба — особое место, монсеньор, — говорил Хасан на хорошем итальянском с лёгким акцентом. — Берберы, живущие здесь, не похожи на своих собратьев с материка. Они более независимы, более горды и… более подозрительны к чужакам.
— В том числе и к тунисскому султану? — спросил Крид, изучая приближающийся берег.
— Особенно к нему, — усмехнулся Хасан. — Они платят дань, соблюдают внешние признаки подчинения, но в душе остаются свободными. Берберы Джербы никогда по-настоящему не склоняли голову ни перед кем — ни перед арабами, ни перед турками, ни перед христианами.
— Я уважаю такую независимость, — заметил Крид. — В каком-то смысле, это похоже на венецианцев, которые тоже всегда стремились сохранить свою автономию от крупных держав.
Хасан внимательно посмотрел на кардинала:
— Странные слова для человека, представляющего одну из самых могущественных организаций в христианском мире.
— Церковь сильна именно потому, что умеет приспосабливаться к местным условиям, — ответил Крид. — Мудрый пастырь не пытается сломать своих овец — он ведёт их, уважая их природу.
Они замолчали, наблюдая, как берег становится всё ближе. Джерба представляла собой низкий остров с белыми песчаными пляжами и рощами финиковых пальм. Вдалеке виднелись характерные белые квадратные дома местных жителей, сгруппированные в небольшие поселения.
— Мы направляемся в Хумт-Сук? — спросил Крид, упоминая главный город острова.
— Нет, — покачал головой Хасан. — Там слишком много глаз и ушей, включая шпионов генуэзцев и арагонцев. Мы высадимся в маленькой бухте на южном побережье. Там нас встретит мой двоюродный брат, который проводит нас к шейху Тахиру — самому влиятельному вождю среди местных племён.
— Этот шейх Тахир… он мусульманин?
— По-своему, — Хасан усмехнулся. — Как и многие берберы, жители Джербы следуют версии ислама, которую более ортодоксальные мусульмане считают еретической. Они ибадиты — остатки хариджитов, восставших против халифов ещё в VII веке. Для них важнее личная вера и справедливость, чем формальное следование букве закона.
— Интересно, — задумчиво произнёс Крид. — Такие люди могут быть сложными союзниками, но если заслужить их доверие…
— Именно так, монсеньор, — кивнул Хасан. — Если шейх Тахир решит, что вы достойны доверия, он будет верен договору даже вопреки приказам султана. Но если он заподозрит обман…
— Понимаю, — Крид прервал его. — Тогда мы не покинем остров живыми.
— Рад, что мы понимаем друг друга, — Хасан слегка улыбнулся.
* * *
Высадка прошла без происшествий. В уединённой бухте их действительно ждал родственник Хасана — молчаливый бербер средних лет, который привёл с собой шесть верблюдов для гостей и их немногочисленного багажа.
— Нам предстоит путь через пустыню, — объяснил Хасан. — Шейх Тахир предпочитает жить вдали от побережья, в оазисе, известном только местным.
— Разумная предосторожность, — кивнул Крид, с лёгкостью взбираясь на верблюда, будто делал это всю жизнь.
Хасан удивлённо приподнял бровь:
— Вы раньше ездили на верблюдах, монсеньор?
— Давно, можно сказать в другой жизни, — уклончиво ответил Крид, и что-то в его тоне остановило советника от дальнейших расспросов.
Путешествие по острову заняло почти целый день. Они двигались через выжженные солнцем равнины, где лишь изредка попадались рощи оливковых деревьев и группы приземистых берберских жилищ. Местные жители — смуглые, закутанные в просторные одежды люди — провожали странную процессию настороженными взглядами, но не проявляли открытой враждебности.
К закату караван достиг небольшого оазиса, скрытого между песчаными холмами. Среди пальм и фруктовых деревьев расположился лагерь шейха Тахира — десятка два шатров, расставленных полукругом вокруг центрального, более крупного.
— Мы прибыли, — объявил Хасан. — Помните: с берберами ценится прямота, но также и уважение к их обычаям. Не торопитесь, не проявляйте нетерпения. Дайте шейху почувствовать, что вы признаёте его авторитет.
— Я знаком с берберскими традициями, — спокойно ответил Крид. — Возможно, лучше, чем вы думаете.
Их встретили воины шейха — суровые мужчины с обветренными лицами, вооружённые изогнутыми мечами и длинными ружьями. Проводив гостей к центральному шатру, они жестом пригласили войти.
Внутри, на подушках и коврах ручной работы, сидел шейх Тахир — высокий старик с белоснежной бородой и проницательными глазами цвета янтаря. Несмотря на возраст, его спина была прямой, а взгляд — острым.
— Салам алейкум, гости издалека, — произнёс шейх на берберском диалекте, который даже Хасан понимал с трудом.
К удивлению всех присутствующих, Крид ответил на том же языке, с безупречным произношением:
— Уа алейкум ас-салам, почтенный шейх. Благодарим за гостеприимство и просим прощения за беспокойство.
Глаза старика расширились от удивления, но он быстро овладел собой.
— Странно слышать язык моих предков из уст франка, — заметил он, пристально разглядывая кардинала. — Кто научил тебя говорить на нём так чисто?
— Жизнь долга, а мир полон возможностей для тех, кто ищет знания, — ответил Крид, используя берберскую поговорку.
Шейх кивнул, явно впечатлённый:
— Садитесь рядом со мной, франк, который говорит как бербер. Разделите нашу пищу и расскажите, зачем проделали такой долгий путь в наш скромный оазис.
* * *
Крид и его спутники расположились на подушках. Слуги шейха принесли плоский хлеб, жареное мясо, финики и кувшины с кисловатым верблюжьим молоком. По берберским традициям, серьёзный разговор не мог начаться, пока не будет разделена трапеза. Ели молча, лишь изредка обмениваясь вежливыми фразами о погоде и дороге.
Когда с едой было покончено и подан крепкий, сладкий чай с мятой, шейх Тахир откинулся на подушки и внимательно посмотрел на своего необычного гостя.
— Теперь, когда мы разделили хлеб и соль, вы можете говорить, чужеземец. Что привело человека, носящего одежды христианского священника, но говорящего на языке берберов, в мой скромный шатёр?
Крид сделал глоток чая, собираясь с мыслями. Он знал, что от этого разговора зависело многое — не только судьба его планов по созданию базы на Джербе, но, возможно, и их жизни.
— Я пришёл с предложением, почтенный шейх, — начал он, глядя прямо в глаза старику. — Предложением, которое может принести процветание вашему народу и защиту вашим берегам.
— От кого защиту? — прищурился Тахир. — От христианских
