Во власти иллюзии 3 - Лев Жуковский
— И что в этом ты увидел хорошего? Ведь мы находимся к нему ближе всех на марше, — удивлённо спросил я.
— Я уверен, что такие изменения наш полковник сможет заранее распознать, ведь опасность он может представлять со своим гигантским луком и запредельной силой, не только нам двоим, но вообще всем, включая и старших офицеров. Ты видел, как он расправился с теми скелетами. Может быть, я и не понимаю чего-то, но во время обучения нигде не упоминалось, что воин [1] ранга может победить полсотни не слишком уступающих ему по силе противников. И даже его звание, должность или даже несравненный боевой опыт никак не отменяет этот неоспоримый факт. Думаю, это в принципе невозможно. И наверняка внезапная проверка, устроенная полковником Овцевым, для этого старого рыцаря тоже произошла совсем неслучайно. Видимо, старших офицеров тоже одолевают подозрения, — абсолютно уверенно в своих словах закончил Михаил Соятов.
— И что, ты думаешь, наш полковник спокойно прикончит своего лучшего младшего офицера? — скептически заметил я.
— А что, у господина Ирчина Злобного внезапно появилась родня из благородных, или он так впечатлил своей красотой одну из молодых аристократок, и та решила скрепить с ним официально свою жизнь? Вижу по твоим глазам, что это совсем не так. И следовательно, чем его жизнь ценнее жизни никчёмного деревенщины с самых окраин области? Можешь не отвечать. Ничем. Только кровь в наших жилах важна, только она позволит тебе развить свою родословную и переродиться в благородного высшего человека. Все остальные — лишь жуки под нашими ногами! — весело и самоуверенно закончил молодой маг.
И как у него это всегда получается? Он снова полностью переубедил меня. А главное, я не нахожу противоречий в его словах и моих собственных убеждениях. Но в этот раз всё было по-другому. Стоило мне мельком взглянуть на спину нашего командира старого злобного рыцаря, который с упоением поедал неизвестно какую по счёту миску наваристого супа, как я вспомнил свои же слова. А что это даёт лично мне? И стройные доводы Миши Соятова прямо на моих глазах разрушились в небытие. Ну, убьёт полковник нашего непосредственного командира — и что это изменит? Да может, этот старик вообще единственный, кто беспокоился о жизнях своих подчинённых в этом походе. И даже если это не так, что изменится лично для меня? Ну, наградят ещё одним уровнем, может, даже двумя, лет эдак через десять и что? Заклинания повысить до следующей ступени всё равно не удастся, и даже если и так, то опять же, что это изменит для меня глобально? По-настоящему могущественнее я всё равно не стану, как тот же полковник.
— Ну, останешься ты жив, — спокойно сказал я, — и что это изменит? Может, тебя ротным назначат, а?
Михаил на мгновение растерялся. Он явно не ожидал такого поворота в нашем разговоре. Молодой маг неуверенно искал ответ на явно неучтённый заранее вопрос.
— Ты что такое говоришь? — раздражённо начал он. — Тебе что, жизнь перестала быть дорога? Разве не выжить в этом аду — наша цель? Разве не обрести силу мы пытаемся?
— Прекрати нести этот бред! — вспыльчиво оборвал я молодого Соятова. — О каком выживании ты говоришь? Наши жизни находятся полностью в руках офицеров. Сам, наконец, пораскинь мозгами, если бы о нас по-настоящему беспокоились, то чем наша подготовка и набор умений отличался бы о того же набора ротного, который в одиночку способен на очень многое? Нас же специально ограничивают и развивают однобоко. И поверь мне, сделано это осознанно и со знанием дела. А по поводу силы, ты действительно веришь, что может наступить момент, когда ты займёшь должность, позволяющую тебе пройти перерождение в высшего человека официально? Вижу по твоим глазам, что это совсем не так. Так зачем ты пытаешься убедить меня в том, во что и сам абсолютно не веришь? Да и неважно всё это. Я, честно говоря, уже смирился, что старый злобный рыцарь нас не простит, не в его это характере. Ведь он и за малость пальцы ломал, а как рассказывали некоторые ветераны, ещё и отрубал их трусам и глупцам. А такой проступок, который мы совершили, точно не из тех, о чём можно просто забыть. Так что и тебе советую смириться с неизбежностью. Не питай иллюзий, господин Ирчин по возвращению обязательно найдёт способ совершить акт воздаяния. И даже если он решит сделать это позже, через месяц или два, тем самым только продлит нашу агонию. Но увернуться от занесённого меча над нашими головами уже никак не удастся.
— Леур, ты совсем умом тронулся, что ли⁈ — почти взбешённо начал кричать Михаил Соятов. — Что за чудовище ты мне описываешь? Может, он ещё и полковника Овцева, ко всему прочему, обезглавит мимоходом? Это просто старый дед, поехавший рассудком, и ничего больше.
— Посмотри на него и повтори эти слова! — неожиданно весело, даже для самого себя, сказал я.
Соятов мгновенно стушевался и не смог себя заставить взглянуть на это истинное воплощение ужаса среди людской расы. Да и вообще, поведение молодого мага было чрезвычайно странное и нелогичное. И пары недель не прошло с того момента, когда у самого Михаила Соятова рассудок висел буквально на волоске от падения в пропасть безумия. А сейчас его оптимизм снова заставлял сомневаться, что он помнит произошедшие с ним события. Ведь именно он не так давно в мире Ссшорс вёл себя, как типичное умертвие.
— Не можешь? — злорадно произнёс я. — А всё продолжаешь строить долгоиграющие планы. Лучше бы весь свой появившийся энтузиазм направил на исправление неприязни со стороны столь враждебно настроенного к нам младшего офицера. Подумай, что мы можем ему предложить. Что его заинтересует? Потому что у меня дельных мыслей на этот счёт нет абсолютно.
Мы молча погрузились в размышление. На самом деле всё, что у меня было из ценного, я уже отдал в прошлый раз. Оправдываться и выгораживать себя смысла не было никакого. Нападение однозначно было, в таких вопросах шутники долго не живут. И старый рыцарь справился без видимых усилий и каких-либо повреждений своего тела. Предлагать себя в роли информатора тоже не лучший вариант — предателям, а тем более дважды переметнувшимся, доверия у здравомыслящего человека тоже не будет никакого. Единственная надежда на то, что светлая
