Сантехник 4 - Иннокентий Белов
Ну, зверолюды не особо брезгливые, да еще в степи все отходы имеют определенную ценность, и дерьмо козлов тоже идет на удобрения и прочие поделки. Теперь, если какая-то из степных животин начинает валить на ходу, то всадник тут же соскакивает с нее, собирает лапами катышки и выбрасывает подальше от дороги.
Делают это с очень важным видом. все же смог я передать нелюдям чувство невероятной важности нашего похода.
В общем, маскируемся от возможного обнаружения, как только можем, надеясь про себя, что не пройдут тут в скором времени наблюдательные следопыты и охотники. Которые могли бы здорово возбудиться от следов козлиных копыт той самой скотины зверолюдов, которым тут делать вообще нечего.
Когда появился все еще хорошо внешне знакомый склон с кустами, я с заметным облегчением вздохнул, добрались-таки без особых проблем, куда требовалось.
Один пленник — это совсем небольшая проблема для нас сейчас. Это не целый десяток.
Направил сразу же всадников в низину за ним, передав им раба, подождал, пока они скрылись за деревьями, потом одним ударом топора срубил трехметровое дерево, повалив его в сторону нашего будущего пути.
— Вроде все сделал правильно, — пробормотал себе и принялся догонять теперь свой отряд.
В принципе можно было так не секретничать, нелюди знают, что у меня здесь имеются свои помощники и это именно для них указатель. Чтобы могли найти меня и подвезти припасов мне и моей лошади хотя бы.
Еще час пути между одинаковыми холмами, и я оказываюсь на месте бывшей привязи для лошадей приснопамятных теперь разбойников. Тут еще осталось несколько коротких веревок на стволах деревьев, к которым разбойники привязывали свою скотину. Длинные посрезали, конечно, те же дружинники, которые дочистили стоянку после меня.
Каждая веревка имеет большую ценность в такие простые времена, вот и мы используем оставшиеся, чтобы соорудить привязь для козлов и моей лошадки.
— Одного дозорного здесь оставляем. Потом ему покажем, куда идти, но сейчас пусть пристально наблюдает, не встал ли кто на наши следы, — передаю я приказ Обращенным, военный вождь после их горлового рычания выделяет дозорного из своих воинов.
Затем мы поднимаемся со всеми нашими припасами, проходим стоянку со следами прошедшей здесь сечи, от тел погибших стражников-разбойников остались только отдельные кости.
Хоронить их, конечно, никто не стал, дружинники того норра бросили раздетые тела прямо на месте их смерти.
Пленника ведет на поводке сам вождь, не доверяя никому ценный груз.
Новый подъем до той площадки между склонами, где я ранил одного из преследователей. От обоих погибших тут стражников вообще не осталось ничего, то ли стервятники все растащили, то ли дружинники сюда тоже добрались.
Все зверолюды притихли, поняли наконец, что у меня все серьезно спланировано и вскоре они неминуемо окажутся около святого для них места.
Где спрятался их Бог от безжалостных врагов и где он осенил меня, своего Первого Слугу, благодатью великого знания и великой силы.
Еще двадцать минут неспешного подъема, во время которого я пытаюсь определить, нет ли на мой мозг воздействия Твари, и я завожу пока одних Обращенных под козырек пещеры.
ТАБЛИЦА написала, что Тварь сдохла, но кто его точно знает, что с ней случилось на самом деле?
Может быть она только для нее сдохла, а сама еще живая тут сидит, просто бессильная такая. Теперь я посильнее ее буду, однозначно, но к ее ментальному воздействию на зверолюдов лучше оказаться изначально готовым и тут же начинать бороться.
Пока ничего не чувствую, чему очень рад. Вообще ничего, полная и надежная тишина в ментальном эфире.
Крепким зверолюдам непросто пролезть под козырек, придется перед началом строительных работ расширить проход.
Камень над лазом стоит на месте, его уже хорошо занесло грязью и пылью, больше вообще никаких следов чьего-то присутствия здесь не видно.
— Вот — это вход в пещеру! Который мне показал Наш Бог! — показываю я Обращенным на нагромождение камней в глубине скалы.
Глава 14
Ну, смотрят сейчас мои Обращенные немного недоверчиво на мое же честное лицо. Это нужно признать откровенно, что с большим недоверием его пристально разглядывают.
Привел новых Обращенных человек, называющий себя Первым Слугой Бога, в непонятное подобие пещеры, какое-то незаметное, грязное место в горах и хочет доказать — что это усыпальница Нашего Бога?
Копать нужно обязательно только здесь!
Да с какого это перепуга, вообще интересно бы узнать!
Наш Бог ушел со своей армией воевать безбожников и здесь закончился его славный путь? Не может такого быть, чтобы у него так плохо все закончилось! Или он все же не настоящий Бог, раз спрятался от врагов и остался тут просто выживать?
Значит, он слишком слабый Бог! А слабые вожди могучим зверолюдам не потребны вообще!
И как властители дум особенно, пусть нелюди пока таких слов даже не знают.
— Это зверолюды вообще, как по моему мнению. слишком уж до хрена о себе понимают!
— Что-то явно хотят почувствовать своими еще только формирующимися умениями? Продолжая разглядывать мое лицо.
— Не полную ли я хрень несу? Где тогда у них голос Бога в голове и почему именно здесь нужно начинать вкалывать их нелюдям?
А вкалывать придется много, большие камни вытаскивать обязательно целой толпой по одному и очень долго каждый, даже пара могучих нелюдей с ними не справится.
На пару недель хлопот, не меньше, если все ходы в пещере полностью засыпаны, такая титаническая работа, там же нужно метров пятнадцать вниз опускаться, не меньше. Да еще сами камни вниз бросать — довольно просто, а вот наверх их вытаскивать — очень трудное дело при современном развитии подъемного дела.
Тем более — не любят работать воины зверолюдов вообще никак и никогда. Могут только свою скотину в степи пасти, не слезая с козлов и не перенапрягаясь.
Одна надежда — что завал все же не сплошной, не было же лишнего времени у людей и нелюдей Твари на такой трудовой подвиг. Да и где тут столько камней набрать, чтобы такие объемы забить?
Еще она могла тем же лазером им помочь, конечно, посрезать, где нужно, камень для самого завала. Наверняка и этот появившийся козырек над пещерой — это ее рук, или лап, или щупальцев дело.
Больно уж гладкие тут местами пол и потолок на самом деле, не бывает так в природе.
— Хрен ее знает, как она при жизни вообще выглядит? Во всех
