Сантехник 4 - Иннокентий Белов
Вернулся к лагерю и скомандовал Первому и Второму готовиться к переправе. То есть готовить козлов и мою лошадь, освобождать от лишнего груза, благо плыть нам всего метров восемьдесят.
Вскоре я подогнал ялик поближе к месту посадки и принялся руководить вообще не привычными к таким переправам нелюдями.
Но понервничать получилось изрядно. Пока правильно разместил бестолковых зверолюдов в ряд на солидной отмели с ровным дном, выстроив за ними их же козлов, чтобы они не мешали друг другу со своими длинными поводами.
Пока сам спустился к ним на посудине.
Пока научил Обращенных, как нужно принять ялик и как его держать на плаву, пока все погрузятся и сядут на весла под моим присмотром. Как им самим залезть на борт с помощью соплеменников, но так, чтобы не опрокинуть посудину.
Раздал десяток оплеух тяжелой рукой непонимающим ничего долбоящерам, когда они пытаются всей толпой кинуться на один борт и опрокинуть посудину. Разогнал всех по местам и запретил вообще ходить по посудине.
Руки своей не жалел, как раз в этот сложный момент показал себя явным лидером в команде.
Козлы и моя лошадка расставлены по отмели по пясти и бабки в воде, говоря нашим человеческим языком и должны тронуться одновременно в воду за своими хозяевами, чего, конечно, не получилось.
Я пока обоими руками контролирую весла в лапах нелюдей, чтобы они хоть как-то гребли вместе и не шлепали по воде со всей своей силушки.
Но у меня ее оказалось все же побольше, удалось постепенно наладить правильное и плавное движение весел, так что на животных я даже не оглядываюсь, а они сами неплохо справились с переправой.
Как я в принципе и ожидал, на воде скотина зверолюдская держится без проблем, явно умнее и привычнее своих хозяев.
Когда лодка ткнулась в берег, понятно, что мимо заранее присмотренного мной места мы промахнулись, пришлось снова раздать лещей, чтобы все нелюди сидели на своих местах, а не ломились полными дураками на выход. Обращенные, которые сразу понимают мои слова, снова поставлены по пояс в воде держать сам ялик, остальные подтягивают своих животин поближе и по моей команде по очереди слезают в воду, потом выводят козлов на берег, где замирают в кустах.
Так и справился я с переправой, но процесс оказался реально сложным, а еще нам сильно повезло, что скотина никак не упиралась и не испугалась плыть по незнакомой реке.
— Фу, — я вытер реально заливший глаза пот и только порадовался, что обратная переправа пока не планируется.
В любом случае я ей больше заниматься не стану.
Выстроил всадников в кустах, затащил с Обращенными посудину повыше и забрался на свою лошадь. Седло мокрое еще, распрягать полностью скотину не стали, чтобы лишнего времени потом не возиться со сбруей.
Выехали на дорогу вдоль реки, проехали с километр, и я решительно свернул на маленькую тропку в лес.
Пусть и не знаю, куда она точно ведет, но направление примерно правильное, больше пока ничего толкового не придумать.
Впереди у нас Патринил лежит, до него остался тоже всего километр, так что лучше пока уйдем с дороги и с парой факелов попробуем найти хорошо заметную дорогу до Кворума.
В итоге поиски не задались, поплутали в темноте еще с часок, да и встали на привал. Костры я разводить строго запретил, нелюди пожевали что-то из своих припасов, я просто выжал одежду и надел сухую, после чего скомандовал всем спать, кроме дозорного.
Никого из людей во время посадки, переправы, выгрузки и последующей дороги не почувствовал рядом, поэтому искренне надеюсь, что погони за нами не будет.
Однако, рано утром, когда первые лучи Ариала осветили верхушки деревьев и лагерь начал собираться к переходу, дозорный заметил охотника, который тихо бредет по лесу и проверяет расставленные на поляне силки. Идет прямо на нас и вскоре точно обнаружит такую толпу однорогой скотины и настоящих зверолюдов, что будет дальше — понять не трудно.
— Возьмем в проводники его, — шепнул я Одаренным. — Готовьтесь стрелять тупой стрелой.
Дело им хорошо знакомое, постоянно таким образом берут пленников, когда мясо свежее уже есть, а они попались где-то по пути, поэтому требуются в целости и полной сохранности без ран. Чтобы могли идти сами пару дней или до вечера хотя бы, когда попадут на жаркое или в котел.
Пришлось отдать приказ приготовить луки, и когда немолодой мужик сунулся на опушку, его тут же один из моих Обращенных выбил из сознания привычно метким выстрелом. Второй в это время его страховал, но второй выстрел не понадобился.
Пришлось мне оставить нелюдей на своих местах, самому связать охотника и притащить к лагерю, вставив кляп в рот из своей более-менее чистой портянки, другой подходящей тряпки не нашлось.
Потом я привожу мужика в чувство, его глаза в ужасе раскрываются. Кругом толпятся страшные зверолюды и одно только мое человеческое лицо видно рядом с ним. От чего ему становится еще страшнее.
— Не повезло тебе, охотник. Теперь будешь показывать дорогу нам. Где тут дорога на Кворум? — толкаю я его, чтобы вставал. — Быстрее, а то в котел попадешь!
По нормальной зверолюдской наработанной манере общаться с рабами, Первый надевает ему поводок на шею и вскоре мужик ведет меня по лесу кратчайшим путем. Деваться ему некуда, убежать со связанными руками и хитрой петлей на шее точно не получится, хоть и понимает охотник, что не отпустим его, но выбора у него никакого нет.
Так что всего через четверть часа блуждания по лесным тропинкам мы выходим на нужную дорогу и быстро едем по ней, пока никакие повозки еще не тронулись в путь. Я понимаю, что все случайные встречные путники не должны никак пережить роковую встречу с нашим отрядом. Чтобы никто не мешал нам заниматься ландшафтными и прочими землеуглубительными работами хотя бы неделю.
В лучшем случае попадут в рабство и помогут разобрать завал зверолюдам, а потом их участь тоже понятна.
Ну, посмотрим, как еще все с раскопками сложится.
Но такого уж постоянного движения на проселочной дороге по глухим местам пока нет, никто не едет из деревень так рано в Патринил, а путников оттуда мы явно уже обогнали.
Одно, что может привлечь нежелательное внимание — это дерьмо козлов, явно отличающееся от лошадиного и их следы, поэтому я командую Обращенным, чтобы они передали дальше своим:
— Дерьмо собираем и в кусты выбрасываем. Следы наши
