Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2 - Семён Афанасьев
— Говори.
— У меня возник конфликт по месту учебы. Скорее всего, я сейчас поеду разбираться в офис прокуратуры, и моего законного представителя пригласят уже туда. — Озадачил светловолосый. — Но есть два момента. Первый, поскольку я бы не хотел трогать мать: вы не знаете, где сейчас отец?
— Знаю. Он очень занят; и до него не смогу дозвониться даже я ближайшие три часа, — откровенно ответил Томиясу. — Но я пришлю тебе юриста, хорошего. Мивако прямо сейчас начнёт связываться с офисом вашего прокурора… Какой второй пункт?
Кумитё здраво рассудил, что задать все вопросы можно будет и потом, в более спокойной обстановке. Без свидетелей. Сейчас же следовало максимально сплотить ряды перед лицом любой внешней угрозы, какой бы смешной она ни была.
— Второй вопрос. Вы бы не могли, как представитель нашего избирательного штаба, — Маса выделил слово "нашего", — прямо сейчас связаться с начальником штаба… — он продиктовал фамилию главного конкурента.
* * *
Окончив разговор, Гэнки почувствовал, что полностью проснулся.
Младший Асада за каких-то полдня, добравшись до своей школы, выдал на-гора целый клубок вопросов. Не сказать, чтобы неприятных.
Отец его и правда будет недоступен ближайшее время, потому придётся кое-чем заняться лично.
Во-первых, пацан абсолютно нормально вписался за девчонку из своего круга, пострадавшую неправильно. Если прозвучавшие обвинения подтвердятся хотя бы наполовину, Томиясу уже сейчас видел, как можно будет обыграть эту несправедливость в рекламных предвыборных роликах.
Во-вторых, как обычно и бывает, справедливость очень часто оказывается беззащитный в первую очередь со стороны закона. Гэнки, в силу опыта, несмотря на так и не прозвучавшие детали, сообразил: Маса банально отмудохал преподавателя и только благодаря этому получил доказательства своей правоты.
Собственно, помощь, о которой он просил, была логичной: кто-то из старших, имеющих права говорить от имени всего штаба, должен позвонить боссу этого Кавасимы и предложить размен.
Кавасима не выдвигает обвинений против пацана Асады, а предвыборный штаб Томиясу не поднимает волны в каналах коммуникации.
— А ведь может и получится, — хмыкнул оябун сам себе.
Понятно, что звонок пацана выбивался за рамки обычных процессов. Но и просить ему сейчас было некого — Ватару-то недоступен.
Мивако же находилась не на том уровне, хотя с пацаном и общалась близко и неформально.
— Шустрый, — многозначительно покивал сам себе Гэнки.
Маса в ходе разговора иносказательно дал понять, что готов какое-то время провести в тюрьме, если договориться не получится.
Но тогда сам факт его заключения будет вопиющей несправедливостью. А уж этот момент предвыборный штаб его отца разыграет, словно лишнюю фигуру в шахматном окончании. Собственно, это и было главной целью его звонка.
* * *
Там же.
— … вы меня не понимаете. У меня вообще беспроигрышная позиция. — Гэнки Томиясу абсолютно спокойно смотрел на своего собеседника. Разговор происходил в режиме видеозвонка. — Ваш явно подставился. Я не буду сейчас выкладывать все свои козыри, но некоторые видеоархивы вас не обрадует. Просто поверьте на слово.
— Вы совсем не беспокоитесь о своём человеке? — его собеседник иронично поднял правую бровь.
— Не козырь, — еле заметно, одним уголком рта, лишь обозначил снисходительную улыбку оябун. — Мой человек, если надо, и в тюрьме посидит. Но если это случится, то пострадает он за правое дело. Вы верите, что я смогу разыграть такую карту — и выиграть?
Тот, с кем он говорил, задумался. Явно не зная, к какому решению склониться.
— В общем, решайте сами. Или этот ваш преподаватель молчит о личном конфликте с пацаном, а всё остальное пусть разбирают по закону. Мы с вами не лезем. — Оябуну надоело тратить время на повторение уже сказанного. — Джентльменское соглашение. Либо, если ваш человек обвиняет нашего пацана, то наш сходит в тюрьму. На какое-то время. Скорее всего, только до суда, — здесь Гэнки немного блефовал, но именно что немного. — Однако в этом случае мы считаем свои руки развязанными. И наводить порядок будем всеми доступными средствами.
Не прощаясь, он разорвал соединение.
Если мыслить прагматично и цинично, младший Асада предоставил неубиваемые козыри.
Глава 21
— Эй, у тебя входящий! Стол дымится! — всунувший голову сквозь приоткрытую дверь коллега четко дал понять, что закончить упражнение не позволит.
Инспектор Садатоши, вздохнув, выпрямился и опустил руки. Последнее время сидячая работа и не самый здоровый образ жизни давали о себе знать: пару раз в день теперь приходится заниматься лечебной гимнастикой.
Без этого боли в поясничном отделе позвоночника иногда даже мешают уснуть. Нейроконцентратор говорит что-то о недостатке кальция, но глотать пилюли в этом возрасте неохота.
— Оно что, настолько срочное, что не подождёт пять-семь минут? — недовольно проворчал он, на самом деле уже направляясь к двери.
— Коллеги, — индифферентно пожал плечами товарищ по работе. — Не дозвонятся тебе — начнут меня теребить. А у меня через две минуты созвон сам помнишь с кем, — второй инспектор многозначительно указал пальцем в сторону большого панорамного окна.
Хидэоми, скользнул взглядом по экрану, еще раз вздохнул и принял вызов.
— Кобан номер… территория Академии Тамагава… Старший офицер Хонма… — бодро затарахтел другой коллега, строящий головокружительную карьеру в одной из сотен стационарных будок, рассыпанных по городу и агломерации.
— Что случилось? — Садатоши, в принципе, уже предполагал ответ на свой вопрос.
Поскольку на заднем плане увидел маячащую физиономию одного белобрысого гайдзина.
Но уточнить всё равно стоило.
— Есть факт обвинения от лица, заявляющего, что имело место нарушение закона. Есть нежелание обвиненного комментировать это обвинение. Масахиро Асада, несовершеннолетний, сослался на вас во время первичного опроса. — В этом вместе взгляд невысокого званием коллеги вильнул в сторону.
— Ну-ка, дай мне поговорить с этим нарушителем, — быстро принял решение Садатоши. — По общей, при всех, выходить никуда не надо, — опередил он движение не в меру рьяного младшего чина.
— Коротко, в течение тридцати секунд. Что случилось? — Хидэоми здраво рассудил, что абсолютно всех прочих фигурантов, если потребуется, он легко застанет и опросит в любой момент хоть и завтра, хоть и по телефону.
А вот если младший Асада натворил что-то серьёзное, то для разговора с ним, возможно, уже через несколько часов придётся оформлять специальные документы. Ехать на другой конец города.
Потому что в заведениях для досудебного содержания под стражей
