Карт: Хозяин волшебной избушки - Артур Фатыхов
— Благодарю, Карт, — мажордом низко поклонился, и системное сообщение, появившееся сразу после этого перед моими глазами, огласило о повышении моей репутации у мумии и у других слуг в целом. — Хотелось бы мне его когда-нибудь подержать, снова почувствовать тяжесть священного оружия в своих ладонях…
— Почему нет, Глюк, — поспешил заверить я мажордома, — как только у нас появится мастер-кузнец или где-нибудь его встретим, то сразу же тебе и закажем, хоть десяток хопешей.
— Благодарю, Карт, — мумия снова поклонилась, а заодно ещё раз повысила своё отношение ко мне.
Довольный такой приятной мелочью, как прокачка отношений и профы, я оставил Глюка осваиваться с новым для него оружием и вернулся в холл избушки, чтобы всё-таки провести утреннюю зарядку. При этом не забыв мимоходом приласкать тёмно-багрового жука размером со спичечный коробок, усевшегося на стену избушки неподалёку от крыльца. Как раз на дистанции максимальной эффективности заклинания. Надо почаще его использовать, а то буду до седых бровей это заклинание качать. Что-то не так с этой прокачкой, что-то не так… И как «это не то» исправить?
Эти мысли не покидали меня всё время, пока я отжимался от пола, приседал, выпрыгивал из положения того самого приседа и снова отжимался. А потом повторял то же самое, только ещё метал в мишень нож, топор и даже лопату. И нунчаки пару раз, вспоминая так и неотработанное в детстве. Нунчаки ещё крутил по-всякому, отрабатывая перехваты и набивая шишки и синяки. Всё как когда-то в детстве на Земле. О-о, завтра надо будет Глюка к этим тренировкам привлечь, чтобы усилить эффективность. Хотя, почему завтра? Сегодня перед ночным сафари. Не… Пожалуй, не стоит просить мумию, подкидывать камешки, чтобы я их смог сбить нунчаками — то же самое, можно отработать и на мотыльках, не отрываясь от кача…
И снова какого-либо повышения статов или навыков не было. Зато на +1 продвинулся в искусстве кулинара, приготовив нехитрый быстрый завтрак. Мудрить не стал и новое блюдо изобретать тоже, так что только в шкале ученика продвижение было. И то хорошо.
Бревно! Длиной более пяти метров и толщиной сантиметров пятьдесят, с обломленными почти у самого ствола сучьями и ещё с неотвалившейся от влаги корой. Принесённое неспешным течением и воткнувшееся в берег чуть ниже отмели. Вот виновник разрушения рыболовной ловушки! А я уже напредставлял себе… Кого только не успел представить: и злобную тварь, подобную росомахе, и любителя рыбки — медведя, и глухо урчавшего себе под нос полуразложившегося зомби, или хитрого разумного, чьё лицо скрыто большим капюшоном дорожного плаща, притаившегося в кустах и ожидая, когда же я прибегу, переполошённый системным сообщением…
А оказалось обычное бревно. Неучтённый фактор. Форс-мажор. А может, необычное? Сбросив макосины и завернув штанины до колен, я полез в воду удостовериться. Несколько минут я делал глубокомысленное лицо, строя из себя Шерлока Хомса, разглядывая протопленный в реке комель бревна. И решил, что всё-таки обычное, — комель был расщеплён, как бывает, если дерево просто ломалось. Что подтверждали торчащие щепки, словно покрошившиеся после хорошей драки клыки. А я боялся увидеть, что оно было срублено или подпилено. Нет, всё-таки форс-мажор.
Если уж не выдержал и притащился на берег, то решил не терять времени и восстановить ловушку. И бревну этому найдётся применение. Чуть позже, когда прилетим сюда за водой вместе с избушкой. Сейчас же пусть пока лежит, я его только на берег немного вытянул, чтобы течением не унесло. Тяжёлое, водой уже напитавшееся. Моих силёнок пока не хватит, чтобы косплея старину Шварца, утащить его на плече домой. И маленьким топором я его буду перерубать на метровые чурки до заката. Пусть лежит, — пилы дожидается.
Мы взлетели! Медленно поднялись в воздух на высоту приблизительно метра. И также неторопливо полетели в сторону берега реки, наконец-то оставив позади мелкие заботы типа получения опыта с попавших в ловушку птиц и ощипывания их тушек. Пока Глюк избавлял меня от нудной работы, я вновь сбегал к кустарнику, прихватив с собой ножовку. Мне был нужен материал для ещё одного оружия, — такого же простого в исполнении, как и нунчаки.
К тому времени, как мумия отнесла на кухню гладко ощипанные тушки, чтобы сложить их для хранения в ларь, я закончил свою поделку: шест длиною с меня, к торцу которого крепилась верёвка, с болтающимся на другом конце толстым поленом. Цеп, — вот что я сделал. Средневековое крестьянское орудие труда, так полюбившееся европейским наёмникам тех времён, — ещё бы, с детства к нему приучены. Ех, в полено бы добавить заострённые металлические штыри, но чего нет, того нет, даже гвоздей. Будем надеяться, что массы в полтора килограмма хватит.
Система промолчала, как промолчал и Блуд, развалившийся на поручне крыльца и лениво приоткрывший один глаз. Ну и ладно! До тех пор, пока поделка не побывает в бою, Система её не оценит. На ком бы её протестировать? Не на бабочках с жуками точно. Змеюку подколодную где бы найти? Но с того раза, как одна попалась в птичью петлевую ловушку, ползучие на глаза не лезли, будто и нет их в округе.
Перед взлётом мы все собрались на крыльце избушки. Даже наш садовник покинул свои владения, появившись с ещё одним ведром в лапах. Решил, похоже, что набор воды сейчас важнее, чем медитирование над грядками. Глюк, — первый и единственный пилот-рулёжник, был сосредоточен. Поначалу мажордом предложил всем пройти в кабинет, типа так будет безопаснее. Но упустить такой шанс? Я же и не летал никогда, если не считать трёх раз на пассажирских авиалайнерах. Но тогда я засыпал, как только голова касалась спинки кресла, а будили меня, когда уже все пассажиры собирались на выход. Какие уж это полёты?
Избушка вздрогнула и начала подъём в воздух. Неспешно так. А у меня дыхание перехватило. Рассмотреть нашу полянку с высоты птичьего полёта не получилось, — избушка замерла на высоте метра. Попросить подняться выше, я не рискнул, для нашего пилота, как Глюк сам признался, этот полёт будет первым.
Полетели. Неспешно. Примерно со скоростью прогуливающегося пешехода. Но всё равно круто! А вот у Фомы, похоже, аэрофобия оказалась. Бобро-суслик вцепился лапами в поручень и смотрел строго перед собой, что-то еле слышно пощёлкивая.
Берег реки. Ещё немного и зависнем над водой и попробуем опуститься к поверхности, чтобы черпать было проще. Хотя я и об этом позаботился, привязав к ручке ведра верёвку, а другой её
