Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3 - Семён Афанасьев
— Как-то сложно принять на ура твою версию о его гениальности, — хмуро ответил борец с якудзой. — Похоже на замыливание глаз и отписку.
— Зря, — брови каратека удивленно поднялись вверх. — Тактические рисунки меняет на ходу. Функционально подготовлен на пятнадцать, по десятибалльной шкале. Драться любит.
— Откуда знаешь?! — в который раз вспыхнул интересом инспектор.
— Видно же! — тактично сдержал раздражение каратек. — Блин, хочешь, тебе письменное заключение напишу?! И по всем правилам оформлю, включая расшифровку со сканера?! — ещё один хлопок по нагрудному карману. — Садатоши, не ищи чёрного кота! Нет его там!
— Я должен был удостовериться, — довольно ухмыльнулся инспектор, моментально перетекая в благодушное состояние. — Это хорошо…
— Что задумал? — равнодушно поинтересовался товарищ.
— Сейчас тебя буду уговаривать.
* * *
Там же, через несколько минут.
— Ты ёбнулся? — Ватанабэ по степени изумления мог соперничать сейчас с извлеченной на воздух камбалой. — Подделать заключение? Ты мне это серьёзно сейчас предлагаешь?
— Не подделать. Оформить дубликат, который я проведу, как элемент оперативных мероприятий. — Садатоши уверенно смотрел на начальника одной из технических подслужб. — Я соберу все подписи. Это заключение не будет действительно. Из системы самоудалится, когда выйдет срок. Останется только настоящее.
— Давай, поучи меня моей же работе… Если ты собираешься все подписи получить, зачем сейчас меня просишь? Пусть мне прикажут сверху — и твоя проблема решена, нет?
— Если я предварительно не договорюсь с тобой, ты будешь относиться к задаче формально, — рассудительно предположил борец с якудзой. — А если у тебя намечается ещё и свой аврал, то ты будешь считать, что я на тебя повесил обезьяну. Соответственно, о качестве работы с твоей стороны речь идти не будет.
— Стратег, — с непонятной интонацией покачал головой спортсмен. — А кого ловим?
Несмотря на то, что его отдел был образован недавно, сам Ватанабэ служил далеко не первый год. И в служебных интригах понимал как бы не лучше своего собеседника.
— Кого-то из своих, раз. От нас кто-то льёт инфу, куда ни попадя. — Инспектор тяжело и уверенно смотрел на коллегу. — В здании борцов с террористами окопались соседи по региону, насчёт которых тоже есть свои подозрения. Плюс, "мохнатые уши" считают, может проявиться и третий интерес. Сам… — Садатоши назвал фамилию. — Лично заходил. Сидел на табуретке, руки на коленки. Даже в кресло садиться отказался — уговаривал.
— Ух ты, — восхищенно цыкнул каратек. — Тоже хотят операцию, но не тянут сами? Вот нас и уговаривают?!
— Не нас. Меня. А уже я — тебя.
— По отношению к пацану как-то оно… — Ватанабэ потёр большой палец об указательный, подбирая слова. — Некрасиво?
— А вот за этим дэвэбэ и уговаривают нас, а не приказывают. Меня и тебя.
— Считают, что ты не допустишь злоупотреблений? Расчёт на субъективный фактор? — понятливо хмыкнул Хиротоши.
— Не допущу, — согласился представитель девятого бюро. — Видимо, да. Пацан — просто наш уникальный шанс раз и навсегда почистить своё здание. Человек вообще без расширений, который бьёт вас, как кегли…
Каратек обиженно насупился.
— Как только ты придумаешь в своём заключении у него расширение пострашнее и пояростнее, сто процентов рыба начнёт клевать, только успевай вытаскивать. — Завершил пояснение Садатоши.
***
— Куда дальше? — Рюсэй насмешливо косится в зеркало на заднее сиденье, где лежат баллоны, вентили к ним, переходники, легочники…
— Ну, если ты берешься меня покатать…
— Без прелюдий.
— Заедем за Цубасой, потом она дорогу покажет. Их какой-то загородный полигон. В смысле, её предыдущего учебного заведения.
— А там что? — равнодушно зевает финансист.
— А там нам дадут поносить портативный мембранный компрессор. Вояки его за каким-то чёртом… не знаю, зачем он им. Но триста атмосфер он выжимает, а мне больше и не надо.
Красноволосая встречает нас внизу, под своим домом.
— Привет! — как своей, кивает ей Рюсэй. — С заднего сиденья весь этот хлам на пол сбрось — и можешь садиться.
— Тут ничего хрупкого нет? — дисциплинированно уточняет она у меня после того, как здоровается с ним.
— Клапана лучше не бросать, — ворчу исключительно из вредности. — Хотя ему ничего и не будет.
Через добрых два часа петляний по пригородам и горным дорогам, оказываемся по ту сторону перевала.
— Во-о-он, — Цубаса показывает пальцем на скопление разной техники, километрах в двух слева по курсу.
Когда подъезжаем ближе, упираемся в перегораживающий дорогу шлагбаум.
Неопределенного вида девица, возраста моей старшей сестры, выползает из будки, откровенно зевая. Одета она в какую-то помесь стиля милитари и одежды для дискотеки.
Цубаса чертиком выскакивает из машины, бросая нам, чтобы сидели и не высовывались.
Затем они с девицей машут руками друг напротив друга, эмоционально покрывают и периодически тычут пальцами в свои смартфоны.
Итогом сложных переговоров оказывается средних размеров ящик, который девица выкатывает на маленькой тележке из-за своей будки:
— Так бы и сказала, что это тебе посылка, — недовольно ворчит она красноволосой.
После чего банально идёт досыпать.
— Грузи, как есть, — командует Кимишима мне, поскольку ящик тяжёлый.
Мы беремся за него с Рюсэем — и не можем оторвать от тележки.
— Я же говорю! С транспортером берите! — раздается недовольный женский голос из будки шлагбаума. — Оно что-ли две сотни килограмм весит! И где вы такое откопали… Не поднимете вы его!
— Стоп. — Решаю взять бразды правления в свои руки. Поворачиваюсь к подруге. — Он разобран, — киваю на содержимое ящика. — Если здесь сейчас чего-то не хватает, а обнаружится это на корабле, как обратно отдавать некомплект?
— Если пригодится, ничего отдавать не надо, — пожимает плечами красноволосая, задумчиво разглядывая содержимое ею же раздобытого ящика. — Будешь периодически братве гребешка забрасывать, сколько не жалко.
— А если не пригодится? — подает голос Рюсэй, который вообще не в курсе моих планов.
— Тогда тем более ничего отдавать не надо, — грустно вздыхает Цубаса. — Его всё равно списали уже. — Затем она поворачивается ко мне. — Но ты не переживай. У него ещё сколько-то сотен часов моторесурса осталось. Э-э, глава семьи, чего замер?!
— Руки чешутся. — Честно признаюсь, нависая над приобретением.
Я уже вижу, что конструкция
